Три родинки на левой щеке. Восток - Таня Рысевич

теперь девушка погрузилась в полудрёму. Может она и могла бы сбросить сон, но сейчас ей было так уютно и хорошо, что этого вовсе не хотелось. Искра сползла на землю, свернулась клубочком и продолжила лежать где-то между сном и явью, поглядывая на языки пламени из-под полуприкрытых век. Так хорошо и спокойно ей, наверное, не было ещё никогда. Воспоминания последних дней скользили в памяти, но не могли напугать. Страх имел сейчас к Искре такое же отношение, какое муравей имеет к собирающимся в небе облакам. И лишь где-то вдали разума звучала колыбельная, слов которой Искра не знала и не могла расслышать, но слова не имели никакого значения, потому что колыбельная дарила покой.

***

Ренар никак не мог заснуть. Ему хотелось ворочаться с боку на бок, но он заставил себя лежать неподвижно, потому что привлекать лишнее внимание Арна ему вовсе не хотелось. Рядом тихо и безмятежно спала Ависар. Пусть целительнице тоже не нравилось происходящее, когда Ренар попытался поговорить с ней, в ответ он услышал лишь: «ты можешь изменить что-то прямо сейчас? Нет? Тогда лучше выспись!». Она, конечно, была права, но сон не шёл ни в какую. Ренар поглядывал на Арна, сидевшего у костра и внутри у него всё кипело от ярости. Химера задери, ну как, как можно так спокойно сидеть, зная что неподалёку от тебя спят люди, которые совсем недавно ловили тебя, связывали, пытали и, более того, некоторые не особо и скрывают, что прошлое положение дел было им больше по вкусу, чем нынешнее? И как можно спать, зная, что лагерь сторожит тот, кто имеет больше чем достаточно поводов для ненависти? Ренар прислушался. Он лежал ближе всех к костру. За его спиной раздавалось ровное дыхание и сопение, говорившее о том, что там и правда спали. Ладно бы только Арн. Его одного Ренар вполне мог бы вытерпеть. Но ведь ещё откуда-то припёрся этот противный огородник. Ренар, конечно, о Дон-а-Гоне раньше слышал и даже был готов уважать его за всяческие деяния, но, желательно, издали. И вообще, сидел бы этот остряк в своём обожаемом Ре-Дон-Гоне — и все были бы довольны. Ависар — вот это другое дело. Ренар даже порой забывал, что она появилась только сегодня утром. Казалось, она была с ними уже давно. Да и Наяна сегодня будто с цепи сорвалась. К её молчаливому презрению Ренар уже привык, хотя оно и изрядно коробило. А сегодня она говорила чересчур много. Ещё и всё время поддакивала этом Дону, будто он тут самый умный. Даже Маиран сегодня до глубины души поразил Ренара своим решением уйти спать и бросить всё на произвол судьбы. Во-первых, Ренар не ожидал, что воин вообще способен сдаться, а, во-вторых, было тоскливо остаться без последнего человека, которому можно доверять. Однако, поразмыслив, Ренар решил считать этот поступок не капитуляцией, а тактическим отступлением. Искра была права: всем иногда надо спать.

Ренар перевёл взгляд на Искру и ярость уступила место недоумению. Она, похоже, чувствовала себя вполне уютно в компании Арна. То ли её памяти не хватало чего-то, что заставляло всех остальных чувствовать его опасность, то ли она надеялась на защиту Свитка. «Встретишь в лесу рыжую девушку — помоги ей», — всплыли в памяти слова. «Но как я узнаю, что это — та девушка?», — спросил тогда Ренар. «Ты узнаешь,» — ответили ему, — «другой такой нет». И правда, нет в этом мире другой Хранительницы Свитка Множества Миров, и нет другой девушки, которая будет просто так сидеть у костра с Арном и беседовать с ним о каких-то пустяках. Иногда до Ренара доносились обрывки слов Искры. Как обычно, она задавала вопросы. Арн отвечал, Ренар видел, что его губы шевелятся, но ни одного звука от этого загадочного юноши Ренар так и не услышал.

Мысли всё носились и носились в голове по какому-то замысловатому кругу, однако веки всё тяжелели и тяжелели, пока, наконец, глаза не закрылись окончательно. Мысли пробовали было продолжать свой бег и в темноте, однако их прогнала невесть откуда взявшаяся колыбельная и Ренар, наконец, уснул.

***

Талеш оперся о парапет и в очередной раз осмотрел окрестности, вновь не заметив ничего необычного. Впрочем, в темноте мало что было видно. Сегодня он командовал стражей у Западных ворот Ре-Дон-Гона и почему-то предчувствия у него были недобрыми. Хоть Талеш никогда не претендовал на то, чтобы быть предсказателем, чутьё его редко обманывало. И теперь оно заставляло его всю ночь то спускаться вниз, то вновь подниматься на стену и вглядываться в темноту. Стражник погладил шершавый камень, и знакомые ощущения немного приободрили его. Эта стена, внешняя, не была слишком старой, ей было от силы пара сотен лет, но от этого она не становилась менее надёжной.

Талеш оглянулся и посмотрел туда, где, как он знал, располагается сердце города — небольшая крепость, выросшая на берегу полноводной реки. Это не было первое поселение Высоких людей, приплывших некогда из-за моря на больших кораблях. Первым, конечно, был порт в заливе Га-Ван-Фан, где он высадились. Потом этот порт вырос в город Ре-Рун-Кай, столицу Ордена Страха, которого ещё и в помине не существовало, когда строился Ре-Дон-Гон.

Следующим поселением значится Морлук, но кто всерьёз будет считаться с этим городом, построенным как попало вдоль берега моря? Да, Орден Тьмы — грозная сила, но они, право слово, могли бы выбрать местечко получше!

То ли дело Ре-Дон-Гон, который был тщательно спланирован, не говоря уже о том, что маги Земли — лучшие строители и тоже приложили свои руки к грандиозной стройке. Говорят, это место приглянулось им ещё до того, как появился сам Орден Земли, неудивительно, что потом он тут и расположился. И сейчас Ре-Дон-Гон мог похвастаться самым большим населением среди всех городов Кай-Дон-Мона. Красивый, богатый и благоустроенный город, лучший на материке. Он стоит тут пятьсот лет и, несомненно, простоит ещё намного дольше.

Талеш поморщился. С чего вообще в голову приходят такие мысли? Наверное, всё из-за этого жуткого пожара в Лейваане, который причинил всем столько беспокойство. Но дело было не только в этом. Весь день Талеш чувствовал, что земля дрожит у него под ногами. Вообще, жители Ре-Дон-Гона к такому привыкли — а что делать, если в городе полно магов Земли, а под домами — обширные катакомбы, излюбленное их место. Дня не проходит, чтобы что-нибудь не затряслось или не загрохотало. Но не весь день! И, главное, не всю ночь! Талеш вновь почувствовал под пальцами дрожь, взял