Маленький секрет - Хейди Беттс

— Д-да, сэр, — пробормотал он, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие.

— В прошлом году сразу после развода Ванесса звонила в офис, чтобы поговорить со мной?

Молодой человек перевел взгляд с Марка на Ванессу, качающую на руках Дэнни, который пытался засунуть свой кулачок себе в рот.

— Да или нет, Тревор? — настаивал Марк.

— Д-да, сэр, — ответил Сторч, снова заставив себя посмотреть на своего разгневанного босса. — Звонила.

— Говорил ты ей или нет, что она не может сказать мне ничего такого, что я пожелал бы услышать?

Лицо Тревора вытянулось, а глаза стали огромными, как мячики для гольфа.

— Я… я… — Он закрыл рот, нервно облизнул губы и еще больше ссутулился. — Да, сэр, — послушно ответил он. — Я ей это сказал.

Ванесса увидела, как черные брови Марка взметнулись от изумления. До этого момента она знала, что он ей не поверил. Он думал, что она сочинила эту историю с телефонным звонком, чтобы оправдать свой поступок.

— Почему ты это сделал? — В его голосе слышалось потрясение.

— Я… я… — Рот Тревора открылся и закрылся, как у рыбы, на щеках проступили красные пятна.

— Потому что я ему велела.

Услышав строгий голос Элеанор, донесшийся из ниоткуда, Ванесса вздрогнула. От резкого движения Дэнни захныкал у нее на руках. Она поцеловала его в макушку и продолжила качать, но все ее внимание было приковано к словам бывшей свекрови.

— Мама, — пробормотал Марк, сделав несколько шагов в том направлении, откуда донесся голос. — О чем ты говоришь?

Элеанор вышла из той самой комнаты, в которую Ванесса чуть не предложила Марку зайти перед приездом Тревора. Каблуки ее зеленовато-голубых лодочек ритмично постукивали по паркету.

— После вашего развода я распорядилась, чтобы Тревор не соединял с тобой мисс Мейсон, если она позвонит. Чтобы он ей передал, что тебе больше не о чем с ней говорить.

Марк перевел растерянный взгляд со своей матери на Тревора и обратно. Сердце Ванессы бешено колотилось, горло так сильно сдавило от эмоций, что стало трудно дышать.

Все это время она злилась на Марка за то, что он так резко оборвал с ней все связи. Что проявил такое жестокое равнодушие по отношению к женщине, которую когда-то любил.

Теперь она поняла, что Марк, наверное, тоже злился на нее за ее внезапное исчезновение из города. Должно быть, он ожидал, что они будут хоть изредка созваниваться.

Оказывается, их обоих обманули.

— Но… почему? — спросил Марк.

Губы Элеанор сжались в тонкую линию.

— Она ничтожество, Маркус. Ты женился на ней, но, к счастью, в конце концов осознал свою ошибку и разошелся с ней. Я не могла допустить, чтобы после вашего развода ты продолжил с ней общаться и позволил ей снова тебя окрутить.

— Значит, ты приказала моему помощнику пресекать все попытки моей жены со мной связаться.

Это прозвучало как утверждение, а не как вопрос. Руки Марка, вытянутые вдоль туловища, сжались в кулаки, зеленые глаза неистово засверкали.

— Ну разумеется, — самодовольно ответила Элеанор, еще выше вскинув подбородок. — Я бы все сделала, чтобы защитить наше имя от авантюристок вроде нее.

— Ее зовут Ванесса, — процедил он сквозь зубы.

Прежде чем его мать смогла что-то на это ответить, Марк подошел к Ванессе, выхватил у нее из рук Дэнни и прижал его к своему плечу. Не успела молодая женщина понять, в чем дело, как он свободной рукой взял ее за руку и повел к двери. По пути он остановился рядом с Тревором.

— Ты уволен, — произнес он тоном, не терпящим возражений. — Возвращайся в офис, собирай свои вещи и проваливай. Ты можешь работать на мою мать, поскольку вы идеально друг другу подходите, но в «Келлер корпорэйшн» чтобы ноги твоей больше не было. Ты меня понял?

Ванессе показалось, что она увидела в глазах молодого человека слезы, прежде чем он уставился на мыски своих ботинок.

— Да, сэр, — ответил Тревор дрожащим голосом.

— А ты, — продолжил Марк, повернувшись к своей матери, — меня очень разочаровала. Я всегда думал, что Ванесса преувеличивала, когда говорила мне, как плохо ты с ней обращалась в мое отсутствие. Я не хотел верить в то, что моя собственная мать относилась к моей жене не как к члену семьи. Ванесса все это время была права, не так ли? — Он сделал небольшую паузу, но явно не для того, чтобы позволить Элеанор ответить. — Ты нас здесь больше не увидишь. Я пришлю кого-нибудь за своими вещами. Этот дом твой, мама, но компания принадлежит мне и Адаму. С этого дня ты исключена из состава правления. Твое имя больше не будет указываться ни в каких документах, имеющих отношение к «Келлер корпорэйшн».

Элеанор сделала вдох, и ее ноздри раздулись. Ванесса впервые увидела на ее лице тень страха.

— Ты не можешь этого сделать, — отрезала пожилая женщина.

Глаза Марка сузились. Каждая черточка его красивого лица выражала решимость.

— Еще как могу.

С этими словами он вышел вместе с Ванессой из дома. Две горничные, которые до этого помогали Ванессе переносить сумки, стояли рядом с желтой машиной такси. Они не захотели становиться свидетелями внутрисемейного конфликта и не пошли за остальными вещами.

— Отнесите все вещи Ванессы к моей машине, — сказал им Марк, возвращая им Дэнни. Судя по радостным булькающим звукам, которые издавал малыш, он воспринимал происходящее как игру.

Затем Марк подошел к такси, наклонился к открытому окошку, что-то тихо сказал водителю и дал ему несколько банкнот. Тот кивнул и завел мотор, а Марк вернулся к ней.

— Что мы будем делать? — спросила Ванесса, которая все еще не могла поверить в то, что произошло.

Положив ладонь ей на щеку, он мягко сказал:

— Мы уезжаем. Поживем в отеле, пока я не приведу в порядок свои дела, затем вернемся в Саммервилл.

— Но…

— Никаких но. — Покачав головой, Марк посмотрел ей в глаза: — Мне так жаль, Ванесса. Я был слеп. Я не верил тебе, потому что не хотел признавать, что моя семья несовершенна. Что кто-то из моих родных может не относиться к моей жене с должным уважением.

Он нежно провел большим пальцем по ее щеке, и она почувствовала, как внутри у нее все начало таять.

— Если бы я знал, каким унижениям ты постоянно подвергалась, я бы вмешался. Я бы ни за что не допустил, чтобы все закончилось так, как закончилось.

В ее горле образовался такой большой комок, что она не могла говорить. Она верит ему. Разве она может ему не верить после того, как он высказал своей матери в лицо все, что о ней думает? После того, как он ради нее ушел из своего родного дома?

— Я люблю тебя, Ванесса. Я всегда тебя любил. Мне жаль, что я столько времени был слепым идиотом.