Тринадцать подвигов Шишкина - Олег Петров

И когда «Волга» с родителями скрылась с глаз, Александр вздохнул с облегчением.

А уж когда растянулся на полутораспалке…

– Жизнь прекрасна! – изрёк Шишкин-младший. Он был сыт и доволен, словно по мановению волшебной палочки, возникшим уютом в жилище.

Исчезла казённая гулкость пустого помещения. В углу на кухне урчал холодильник, оберегая массу всего сплошь калорийного и питательного, абы «драгоценная кровиночка» не загнулась от «скудной деревенской пищи» (цитаты). Над ухом радиостанция «Маяк» звенела из транзистора задорными голосами солистов вокально-инструментального ансамбля «Самоцветы», который радостно напоминал, что и весь ансамбль, и все радиослушатели сейчас там, где ребята толковые под бодрыми плакатами, да и вообще у настоящих романтиков Страны Советов адрес – ни дом и ни улица, а весь Советский Союз. А кто бы в этом сомневался!..

В воскресенье, ближе к вечеру, когда Александр, под звуки последнего западного писка – льющиеся с катушек «Романтика» игривые хиты группы «Арабески» – продолжал строчить план-конспекты, в двери деликатно постучали.

– Заходите, открыто! – выкрикнул Шишкин-младший и с интересом уставился на входную дверь. Он в «первой зале» письменный стол переставил так, чтобы сидеть лицом к дверям. И получилось, кстати, куда удобнее, чем тут маман распоряжалась. Свет так же, как саннормами регламентировано, падает с левой стороны, но по продолжительности освещённости солнцем получается дольше.

В дверях возникла директриса.

– Ой, – вскочил Александр. – Валентина Ивановна! Здрасьте!

Он повернул регулятор, убавляя до минимума музыку.

– Здравствуйте, Александр Сергеевич, – церемонно кивнула директриса. – Вот мимо шла, да решила лично удостовериться, как вы обустроились, что необходимо, а то ведь поскромничаете… – Но глаза её выдали. Понятно, что сгорала первая на селе дама от любопытства в связи с субботним прибытием к молодому учителю родительского «каравана». Взгляд обшаривал каждый угол. Александр еле спрятал невольную усмешку.

– Ну что же… Вполне… Молодцом… – Осмотром директриса осталась явно довольна. Перевела очи на заваленный тетрадями стол. – Вижу, к урокам готовитесь? Похвально. Ну, не буду отвлекать.

Она величественно направилась к дверям, но на полдороге остановилась.

– Да, совсем запамятовала… Утром, Александр Сергеевич, к вам Егор Потапович Писаренко подъедет. Уж не обессудьте, что рано, часов в пять. Колхоз в город машину за углём отправляет, но и по пути надо будет на базе облоно получить лингафонный кабинет. Я Егору Потаповичу доверенность выписала, а вы уж, пожалуйста, поезжайте с ним, посмотрите там учительским взором комплектность, а то шофёр есть шофёр. И получит абы что, а уж как довезёт – одному богу известно.

– Без вопросов, Валентина Ивановна, – с готовностью отозвался учитель Шишкин. В город ему после родительского визита захотелось неимоверно.

Однако иезуитству директрисы изумился. Интересно, эта идейка возникла в её голове только что или нет? Если только что – совершенно непонятно, почему и зачем. Получается, что названный Писаренко вполне мог получить и привезти лингафонный кабинет без него, горе-надсмотрщика Шишкина.

А если не только что? Тогда и вовсе «рекбус-кроксворд»! И легко объяснимое любопытство по случаю прибытия родительского «каравана», конечно, повод для посещения на дому молодого учителя, но не главный. А главный какой? И тогда для чего это «совсем запамятовала»? А как и вправду бы запамятовала? Задолбил бы в окно или в двери тогда шофёр Писаренко в пять утра, а потом бы матюгался в кабине, дожидаясь, пока ошалелый спросонок пацан-учитель соберётся… Не-е-ет… «Совсем запамятовала» – не фигура речи. Это же классический детективный приём сбить следствие с верного пути! Но тогда идейка и впрямь спонтанна! Тьфу ты, голова наперекосяк!

Проницательный читатель догадался? А вот главному нашему персонажу проницательности пока недостаёт, хотя и детективами, так сказать, обчитался. Молод ещё, жизненного опыта маловато. Ничо, скажет умудрённый жизнью читатель, были бы кости, а мясо нарастёт! Хм… Где-то это мы уже недавно слышали… Пока же уже хорошо, что унылое сожаление об уютном комсомольско-обкомовском кабинетике растворилось без следа.

Даже можно сказать, что в масштабе двух урбанизированных субъектов обозначилась вполне удобоваримая смычка города и деревни, пусть и без громкого оркестрового туша, разлетающегося окрест. Дополнительные проверки на прочность этой смычки оставим пока в покое.

Безусловно, что на примере армавирского явления народу эта смычка более наглядно прослеживается. Уж тут баба Мотя – всеми уважаемая Матрёна Филипповна Куклина – наш главный свидетель и участник. Но учитель труда и автотракторного дела Сергей Александрович Ашурков, выпускник индустриально-педагогического факультета далёкого Армавирского пединститута, не есть основной персонаж нашего повествования. Мы ведём речь о земляке.

Хотя, откровенно говоря, в нашем краю понятие «земляк» звучит условно. Вот нагрянули с запада казаки-первопроходцы, про которых разве что былины не сложены. Всё тут завоевали, всех под руку Большого Белого царя подвели… Пришли, стало быть, тридцать три богатыря и всех местных победили. А местных-то было, мягко говоря, несколько поболе. И вряд ли удалось бы чудо-богатырям даже пару ночей переночевать – времена были простые: чик! ножиком вострым по горлышку; вжик! стрелою меткой между лопатками – тут и былинам всем конец. Однако местные народцы оказались вполне доброжелательным людом. Пусть встретили на первых порах настороженно, но приняли достойно, без особых «чик» и «вжик». И куском мяса поделились, и самых красивых девок в жёны отдали, что и вовсе отношения в родственные перевело. Не сглупили обе стороны – и пошла жизнь нормальная. Так до сих пор и идёт.

Опять же, к примеру, декабристов взять. Ну, вот, чего мы в князей- графьёв вцепилися? Пригнали в наши края горстку высокорожденного дворянского бомонда за то, что он крамолу супротив самодержавия ковал. Допустим, что даже что-то получше выковать хотел, но какой действующей государственной власти это понравится? Хотя речь не об этом. Пригнали не только пару десятков бомондных. Средних и младших офицеров (11 разрядов по суду!) в солдаты разжалованных, как и солдатского брата – помимо тех, кого на Кавказскую войну отправили, – тут уже счёт на сотни. И что же дальше? Много князей голубых кровей на самом деле во глубине сибирских руд кайлой махало? Да нет. Поначалу кинули их овраг огромадный засыпать. Но, видимо, выходило плохо, коли он до сих пор никуда не делся. Акварели в остроге писали, местную ребятню грамоте учили, огородничали, книжки из города Парижу выписывали, народный быт изучали. А потом и вовсе бомондных в родные дома-имения вернул-помиловал государь-император. А кто кайлил, тот так и остался, укоренился окончательно на сибирской земле. И полтора с лишним уж века их потомки здесь. Земляки? А кто же ещё!

Шишкин-младший даже вспомнил, что ещё в 1828 году (и трёх лет не прошло после восстания на Сенатской площади!) основателя декабристского «Союза спасения» Александра Муравьёва городничим в Иркутске назначили, потом и до губернаторской должности возвысили. В общем, как и нынче, номенклатурная верхушка, чего она ни натвори, лёгким испугом отделывается. Народная мудрость в действии: «Баре дерутся, а чубы у холопьев трещат».