Мир приключений, 1926 № 09 - Журнал «Мир приключений»

которых он читал за последнее время в газетах, и ему стало не по себе. Вернувшись после завтрака, он сказал своей секретарше:

— Если сегодня или завтра меня захочет видеть кто-нибудь чужой, то скажите, что меня тут нет, поняли? А если явится некий Кардиган, заметьте себе это, Стефан Кардиган, то скажите ему, что я на несколько месяцев уехал в Галифакс.

— Хорошо, господин директор, — сказала секретарша и усмехнулась.

Он прошел в свой кабинет, углубился в подсчет расходов и почти совсем позабыл Стефана Кардигана из Цедар-Крика, как вдруг его всего передернуло от внезапного страха. Невольно схватился он за свои платиновые, усеянные бриллиантами, часы, находившиеся в кармане нежно-вишневого цвета жилета, и его опять пробрала дрожь, когда он увидел, что стрелка показывает без двадцати три. С беспокойством огляделся он вокруг, как будто угрожавший ему визитер внезапно, как привидение, появился перед ним из-за складок портьеры. Он потихоньку взял шляпу и через боковую дверь пошел в ателье.

Когда в три часа явился Стефан Кардиган и пожелал видеть директора-распорядителя, секретарша прервала свою работу, — составление кино-сценария по одному известному, ставшему даже классическим, роману, автор которого имел глупость умереть за десять лет до того, как вошел в силу закон об авторском праве.

— Директор-распорядитель третьего дня уехал в Канаду и будет в отсутствии несколько недель, — ответила она ему. — Может быть, вы хотите поговорить с кем-нибудь другим?

Кардиган возразил, что никто из членов компании не может заменить ему директора и что раз он уже совершил это путешествие, то пробудет в Голливуде еще несколько недель, чтобы, в конце концов, поговорить с директором. Секретарша посмотрела на этого большого, широкоплечего молодого человека, с энергичной головой и вьющимися волосами, с подбитыми гвоздями сапогами номер сорок пять, и нашла, что он выглядит, как человек, который привык добиваться своего. Хотя он, повидимому, принадлежал к трудящемуся классу, он был одет довольно элегантно. Кроме того она еще заметила, что правый карман его брюк сильно оттопыривался. Она испуганно дышала, но старалась сдерживаться и любезно ему улыбалась.

— Если вы скажете мне свой номер телефона, то я позвоню вам сразу же, как господин Пэджи вернется из Канады, — улыбаясь, сказала она.

Кардиган тоже улыбнулся и показал при этом двойной ряд таких чудных зубов, за которые маленькая секретарша охотно отдала бы десять лет своей жизни.

— У меня нет телефона, — ответил он. — Мне тогда придется от времени до времени наведываться к вам, пока я не застану директора.

Секретарша сдалась.

— Как вы желаете, господин Хартиган.

— Кардиган! — поправим ее посетитель, — Стефан Кардиган из Цедар-Крика.

— Да, да, хорошо, господин Кардиган.

Стефан Кардиган наклонил голову на бок, и его веснущатое лицо смотрело на нее насмешливо и весело. Правую руку он медленно приблизил к своему правому карману, но потом он вдруг круто повернулся и вышел из конторы.

Кардиган смотрел весело и насмешливо.

— Вот нахал! — промолвила секретарша, когда он закрыл за собой двери.

Когда Кардиган проходил мимо ворот двора, где помещалось ателье, из-за угла как раз показался большой фургон для перевозки мебели. Увидеть это и сообразить, как поступить, — было для Кардигана делом мгновения. Когда фургон проезжал мимо, он одним прыжком вскочил на него, снял пиджак, зажег папиросу и, весело болтая ногами, проехал мимо сторожа во двор.

Стефан Кардиган не был литературным гением и не считал себя Шекспиром кино-драмы, но он видел приблизительно около семисот фильм, из которых шестьсот девяносто пять укрепили в нем убеждение, что он сам сумел бы сочинить гораздо лучше. Он не имел понятия о кинотехнике, но прекрасно, как оказалось впоследствии, чувствовал драматизм нарастаний и комизм положений. Кроме того, он умел придумывать удивительнейшие трюки.

Когда фургон остановился во дворе, Кардиган снова одел пиджак, соскочил и огляделся. Из дверей большого стеклянного дома как раз вышел молодой человек в спортивной рубашке, белых брюках и артистическом галстухе. Судя по его рано состарившемуся лицу, казалось, что его угнетают заботы многих тысячелетий. Это был третий помощник оператора, искавший пропавший объектив.

— Простите, — сказал Кардиган, — не можете ли вы мне указать, где я найду директора-распорядителя?

Помощник оператора указал своим грязноватым пальцем через плечо.

— 6-е ателье! Сцена № 3! — буркнул он.

— Да разве он не в Канаде? — как ни в чем не бывало спросил Кардиган.

Третий помощник оператора замигал глазами и, казалось, будто он только сейчас пробудился от сна.

— Кто? Пэджи? Я желал бы, чтобы он был там, — сказал он с чувством и принялся искать пропавший объектив.

Стефан Кардиган взобрался по ступенькам в ателье. Он долго путался среди кулис, мебели и целых батареи прожекторов, пока, наконец, не встретил одного человека с молотком в руке, указавшего ему, как пройти в шестое ателье.

— Вот туда, прямо, — сказал он, — только смотрите, не подходите к броненосцу. Я его только что заново выкрасил.

Стефан Кардиган отправился дальше.

Он прошел через шикарную спальню с мебелью в стиле рококо, потом мимо церковной ризницы, в которой около самого алтаря четверо мужчин без пиджаков играли в карты, потом пересек балкон дворца в венецианском стиле, потом еще одну спальню и попал, наконец, в шестое ателье, на инсценировку игорного зала в Монте-Карло. Удивленно и восторженно Кардиган осмотрелся кругом, оглядел чудные портьеры, мягкие персидские ковры и тяжелую резную мебель. Сбоку и сверху шипели и струились потоки света из прожекторов и освещали сцену ярким белым светом, без всяких теней.

— Выключить свет! — заорал какой-то огромного роста мужчина.

Откуда-то повторили это приказание и внезапно прожекторы потухли.

— Мисс Лэк! Где мисс Лэк? Чорт возьми, неужели никто не видал мисс Лэк? — снова заорал тот же самый человек.

— Иду, иду, мистер Бьюз, — крикнул женский голос.

Кардиган удовлетворенно вздохнул. Значит, это-то и была знаменитая звезда экрана, Софрония Лэк, а мужчина в коротких рейтузах был ни кто иной, как не менее известный режиссер Бьюз. Таким образом, он попал как раз в самую середину неприятельского лагеря.

Мягкое кресло по левую руку от него было свободно. Кардиган уселся туда и с большим интересом стал наблюдать за репетицией. Это была как раз большая сцена, которая впоследствии еще значительно больше прославила как примадонну, так и ее режиссера. Мужчины во фраках и дамы в бальных платьях теснились вокруг игорных столов и изображали, под руководством помощников режиссера, игорный притон в Монте-Карло, в то время как на первом плане герой драмы ставил миллион за миллионом. Но тут героиня драмы положила свою знаменитую белоснежную ручку на его руку и шепнула