Пиршество демонов - Рэйчел Кейн

В горле Клер встал ком.

- Мама, не плачь. Все в порядке. Теперь все будет в порядке.- Она лгала, но что еще оставалось? Слушать, как мать рыдает, буквально разрываясь на части, было невыносимо.- Скажи, вы встречались с Амелией?

На другом конце линии послышалось всхлипывание.

- Да, она, похоже, приятная.

Ну, слово «приятная» в данном случае не совсем то.

- Амелия - самый могущественный человек в Морганвилле, и она определенно на нашей стороне,- заявила Клер, сознавая, что слегка преувеличивает, но описывать все нюансы их отношений было не время.- Беспокоиться не о чем. Я работаю на Амелию, и она несет за меня ответственность… В смысле, обеспечивает мою и вашу безопасность. Понимаешь?

- Понимаю,- согласилась мама, хотя и без особого энтузиазма. - Просто я очень беспокоилась о твоем отце. Он неважно выглядел, очень, очень неважно. Я настаивала, чтобы он обратился в больницу, но он сказал, что с ним все в порядке…

В сознании Клер вспыхнули слова Миранды: «Пожалуйста, не отправляйте меня в больницу. Вы не знаете… не знаете, что с ними будет…»

- Ну и как он теперь?

- Сегодня вроде бы неплохо.- Мама высморкалась, после чего ее голос зазвучал яснее и громче.- Прости, что гружу всем этим тебя, дорогая, Я понятия не имела… Так странно думать, что все это время ты была здесь и ни слова не сказала… об этой ситуации.

То есть о вампирах.

- Честно говоря, я не думала, что ты мне поверишь,- ответила Клер.- И междугородные звонки отслеживаются. Вам это объяснили?

- Да. Значит, теперь ты защищаешь нас? Вообще-то предполагается, что родители защищают детей. И мы в этом преуспели, ничего не скажешь. Хотя нам действительно казалось, что здесь тебе будет безопаснее, чем в Массачусетсе или Калифорнии…

- Все в порядке. Когда-нибудь я туда попаду.

Они перешли на более безопасные темы - о распаковке вещей, о вазе, разбившейся во время перевозки («Если честно, я ненавидела эту вазу - твоя тетя подарила нам ее на прошлое Рождество, помнишь?»), о планах Клер на предстоящий день. К концу разговора мама более или менее успокоилась, а кофе Клер безнадежно остыл. И тост тоже.

- Клер… О переезде к нам…

- Мама, прости, я не стану переезжать. Знаю, это огорчит папу, но здесь живут мои друзья и здесь мое место.

- Я горжусь тобой,- после паузы очень тихо ответила мама и отключилась с легким щелчком.

Клер постояла со слезами на глазах, а потом сказала в умолкшую трубку:

- Я люблю тебя.

После чего собрала книги и отправилась в университет.

Дни сменяли друг друга, и, в виде исключения, никаких чрезвычайных событий не происходило. Жизнь нормализовалась - насколько это было здесь возможно. Клер ходила на занятия, Ева - на работу, Майкл давал уроки игры на гитаре - после концерта во «Встрече» желающих стало гораздо больше. А Шейн лодырничал, хотя, казалось, был чем-то сильно озабочен.

В конце концов до Клер дошло, что он думает о субботе и приглашении, но не хочет обсуждать это с ней.

- И что, интересно, мне делать? - спросила она у Евы.- Может, ему стоит позвонить и сказаться больным?

- Шутишь? Думаешь, они поверят? Если ты получаешь приглашение такого рода, ты идешь. И точка.

- Но…- Клер чуть не уронила стаканы, которые доставала из буфета.- Но значит, эта жуткая суч…

- Выбирай выражения, девушка.

- Эта ведьма заставит его пойти с ней!

Подобная мысль рождала в груди Клер слепую ярость, и не только из-за того, что Шейна так сильно расстроило общение с Исандрой. Ей было невыносимо думать, что он будет находиться рядом с той чертовкой, которая станет прикладывать тонкие бледные пальцы к его груди, чтобы почувствовать биение сердца…

Но Шейн вообще не желал упоминать о бале, и Клер не представляла, как ему помочь.

Несколько мгновений Ева задумчиво смотрела на нее.

- Ну, там будет целая толпа. Шейн не останется с ней один на один.

- Что?

- Майкл тоже идет. Я узнала приглашение, когда оно пришло. Правда, я его не открывала.

У Евы были все основания ожидать, что Майкл позовет ее с собой. Таким образом, только Клер оставалась в стороне, что снова пробудило в ней негодование. На этот раз она злилась на себя - ибо осознала, что ревнует и не хочет, чтобы Шейн куда-то отправился без нее. Что делать, как избавиться от этих недостойных чувств?

Под их влиянием она слишком резким движением поставила стакан с колой на стол перед Шейном, и он взглянул вопросительно на нее. Ева уже заняла место за столом; Майкла дома не было, но, похоже, Еву это не тревожило - вероятно, он сказал ей, куда идет.

«Приятно сознавать, что хоть кто-то обсуждает свои дела друг с другом»,- подумала Клер.

- Что? - Шейн отпил глоток.- Я забыл сказать «спасибо»? Ну, спасибо. Лучшая кола в моей жизни. Ты сама ее делала? Какой-то особый рецепт?

- Какие у тебя планы на субботу? - спросила она.- Я подумала, может, мы могли бы пойти в кино или…

Это было слишком в лоб. Шейн мгновенно все понял, а Ева чуть не подавилась лазаньей. Молчание затягивалось. Клер ковырялась в своей тарелке, чтобы хоть куда-то девать глаза.

- Я не могу,- наконец ответил Шейн.- Полагаю, ты знаешь почему.

- Ты пойдешь на этот бал,- сказала Клер.- С подругой… Бишопа.

- У меня нет выбора.

- Уверен?

- Конечно… Почему ты заговорила об этом?

- Потому что…- Клер так глубоко вонзила вилку в свою лазанью, что царапнула по тарелке.- Потому что Майкл идет. И Ева наверняка тоже. А что, по-твоему, мне делать?

- Шутишь? Или умом тронулась? Ты намекаешь, что хочешь пойти на вампирское сборище? Я, например, совсем не хочу.

- Мне казалось, ты ненавидишь ее. Исандру. А сам идешь с ней.

- Иду. А как я могу не идти?

Шейн набил рот, явно давая понять, что разговор окончен.

- Может, мне… ну, не знаю… уехать? - предложила Клер.- Потому что все это уже напоминает реалити-шоу, в котором я не хочу участвовать.

- Я не обсуждал это с тобой, потому что ты ничего не можешь сделать. И никто не может.

- Прекрати говорить с набитым ртом!

- Ты сама спросила!

- Я…- Внезапно к глазам Клер прихлынули слезы.- Я просто хотела, чтобы ты поговорил со мной, вот и все. Но ты, видно, даже на это неспособен.

Подхватив тарелку и стакан, она поднялась в свою комнату. Пришел ее черед закатывать истерику, хлопать дверью, дуться; и, черт побери, она собиралась оттянуться по полной.