Дети забытых богов - Игорь Афонский

Когда тот уходил, то Алексей еще подумал, что он его никогда не увидит. Утром попрощались с Телегиным, тот уже свыкся, что с этими гостями не все так просто.

За городом проверка на первом посту. Но Алексей протянул документы, и чтобы ничего не мешало, вложил туда купюру в 50 евро. Это несколько смягчило обстановку, постовой сказал, что ориентировку прислали еще ночью, но только наблюдать.

– Вот, я и наблюдаю! – козырнул он.

Утром следующего дня Николаев приехал в Местищево. Было по-утреннему сыро и тихо. Город спал, как в сказке было видно только часть небоскреба, с этой стороны один надежно прикрывал другой. Алексей объехал часть городка, показал Вениамину старое здание заводоуправления.

– Я тут работаю, если что, заходи!

Парень только серьезно кивнул головой, он уже решил несколько десятков журналов с цифрами.

Мадам Короедова ждала их у подъезда, как они заранее договорились.

Если все в порядке, то выйдет сама. Если нет, то с мужем.

Про смерть Матильды, то есть Марфы, она уже все знала, но ничего не поделаешь, судьба! О чем это она говорила, Леха так и не понял.

Прощаться не стали, Николаев направился прямо в свой офис. Там был душ, можно было привести себя в порядок. Выспаться.

Дверь в контору была открыта. Николаев приготовил оружие и тотчас опустил. В комнате стоял киборг, оружие держал на изготовь, но при появлении Николаева сделал шаг в сторону.

Алексей зашел к себе, за его столом сидел Андрей Лотт. Два автоматчика находились рядом. Тот сделал знак, ребята дружно вышли.

– Здравствуй, Алексей! Рад тебя видеть вновь. Ну, ты меня надеюсь, помнишь? Давненько я тут не был. Смотрю, сделал ремонт. Ничего, я говорил Нику, давно пора. Знаю, у тебя много вопросов, но, поверь, ответы будут не самые искрение. Моего босса недавно сильно подставили. Вот убили его друга, торги скомпрометировали. Деньги у людей взяли, а этого мой хозяин страшно не любит. Но пока ничего сделать не может, на кону жизнь очень близкого человек. Не спрашивай, кто, что. Все равно не скажу! Тебе лично бояться нечего, сам все поймешь, но от себя скажу: зря опять лезешь куда ни попадя! Тут, конечно, не ведьмы, но это не твой фронт, понимаешь? Не твоя война. Спас мальчишку, молодец! Что сказать, надрал этим гадам задницу, так я даже рад, сам их терпеть не могу. Но это, надеюсь всё?

* * *

Маленький человек больше не кривлялся, просто устало мямлил. Щурился. Потом попрощались, Леха осмотрел территорию, помещение архива никто не открывал. Он лег спать на диване.

Днем пришла Лидия, она громко разговаривала, ходила по комнате и разбудила Алексея.

– У тебя новый автомобиль? Ты в душ пойдешь, или нет? Твоя секретарша взяла отгул, знаешь об этом? Она не привыкла, что ее босс спит на рабочем месте.

– Сдала меня, значит.

– Нет, пришла утром, увидела тебя и решила, что это повод шантажировать тебя, но потом позвонила мне. Как дела?

– Стократов мертв. Матильда тоже. Пара монстров тоже. Водитель господина Стократова вроде ранен. Но все остальные решительно тут оказались ни при чем, мальчика вернули. Знаешь, нам пора своего мальчика завести. Что ты на это думаешь? Говорят, что я чуть ли не баронет, и у меня есть свой герб. Герб целого города, представляешь? Отец говорит, что нужен наследник.

– А что еще говорит твой отец?

– Говорит, что я девке голову задурил. Случайно, не знаешь, какой именно?

– Ох, Николаев!

Его выпустили на четвертый день. Никто ничего ему не объяснял, но он видел, что дело серьезное и не лез с расспросами. Нет, он, конечно, пытался связаться с отцом, но тот человек, что командовал охраной, категорически отверг все его требования. Он не скрывал своего лица, но подтвердить факт похищения отказался.

– Ты наш гость, понимаешь? Поверь, тебе ничего не грозит, твой отец обо всем позаботится, я надеюсь!

Это был славянского типа человек с очень низким лбом, который намеренно коверкал язык.

– Раньше князья отдавали старших сыновей в орду, чтобы самим глупостей не делать!

Ни телефона, ни оружия, ни телевизора в комнате видно не было. Он уже знал, что сотовые сдавались на входе в помещение, а оружие было только у конвойного за периметром. Этому человеку, что входил в помещение, оружие не было нужно, он сам был опасным оружием. Себастьян почему – то не мог понять, его способности договариваться с людьми тут не действуют. Люди его не слушали, а такого уже давно не было, разве что в поликлинике, куда он попал в детстве по неосторожности.

Отец, который всегда внимательно следил за передвижениями своего сына, в тот раз его потерял. Все случилось неожиданно. Профессор, с которым Себастьян познакомился. Он тоже не реагировал на способность юноши манипулировать остальными людьми.

– Здесь это не пройдет! Молодой человек, тут такой мощный каркас, что все ваши усилия, они словно заземляются. А со мной вообще не стоит тягаться.

Отец нашел его в тот же день. Профессор извинился, сказал, что опечален, не смог завершить свои наблюдения. Его не тронули, но офицер, который пробился к ним в числе первых, четко дал понять, что он ни перед чем не остановится. Он сам застрелил двух лаборантов и сделал это у всех на виду.

Потом этого офицера убили. Совершенно случайный прохожий застрелил его возле дома и остался ждать прибытия полиции. Ему стерли память так, что он лет двадцать своей жизни вспомнить не мог.

Конечно, отец уладил тот конфликт, больше никогда его не трогали. Но на этот раз все было иначе. Вечером в захвате участвовало несколько групп, потом этот новый знакомый незнакомец взял его за рукав и утащил в машину. Себастьян успел сломать стену, которая обрушилась на замыкающих, потом сломал автомобиль, другой тоже пытался сломать, но получил кулаком в челюсть. И потерял сознание. Он не смог повлиять на этого человека, просто не знал, как это сделать.

Еще он не мог влиять на Зарину, та словно чувствовала его состояние, но только посмеивалась.

Его судьба была удивительной, но в то же время типичной для данного времени. Что о нём помнили окружающие его люди? Что он участвовал в боях без правил, был «рэкетиром», возглавлял крупную преступную группировку в Москве, которую вытеснило более крупное преступное сообщество.

Всё это было, но было намного позже, потом, а сначала он был перспективным спортсменом, борцом. Ещё в средней школе он брал первенство на местных соревнованиях, потом в составе команды между соседними городами. Они стали выезжать в Москву. Ему пророчили блестящее будущее. Тренер уже говорил об олимпийском резерве, потирал руки. Ему часто звонили, спрашивали именно о Рамирове.