Смерть на рыбалке - Евгений Константинов

Он так и переходил бы от дерева к дереву, ломая голову, что делать, если бы в одном из окон второго этажа не заметил мелькнувший женский силуэт. Предчувствие подсказывало, что это была Марина. Чтобы привлечь к себе внимание девушки, Геша слепил два снежка, намереваясь бросить их в окно, но сначала необходимо было отогреть вконец замерзшие ноги.

Он начал обувать второй ботинок, когда краем глаза заметил человека, крадущегося вдоль опушки в его сторону. «Все-таки засекли», – подумал Геша, но сразу понял, что вовсе не он интересует человека. Держа наготове короткое ружье, тот не отрывал глаз от ресторана.

Геша замер с ботинком в руках, а человек остановился буквально в трех метрах перед ним, помедлил немного и вдруг рванулся к ресторану, пригнувшись и вжав голову в плечи. Он подбежал под окно, которое так интересовало Гешу, прижался спиной к стене и начал шарить по карманам.

Тут занавеска в окне отдернулась, и Геша увидел смотревшую прямо на него Марину.

* * *

Марина понимала, что при следующем появлении Жорика вряд ли отделается побоями. Необходимо было попытаться защитить себя, не говоря уже о том, что ей не терпелось отомстить мучителю. Для этого она собрала с кровати четыре-пять пузырьков и флакончиков с духами и лаком для ногтей, напихала их в свои эластичные колготки, предварительно снятые, и засунутые одна в другую, и туго их закрутила. Получился довольно тяжелый узел. Раскручивая его над головой, можно было какое-то время никого к себе не подпускать и даже поранить тех, кто сунется ближе. Неплохо бы было привязать это орудие к палке, чтобы получилось что-то, отдаленно напоминающее кистень. Но где ее взять?

Еще лучше было бы просто удрать. Марина подошла к окну и отдернула занавеску. Она не знала, стоило ли рисковать и прыгать со второго этажа. Смелости на это у нее хватит, но ведь запросто можно покалечиться, к тому же внизу наверняка есть охрана. Ее сцапают как миленькую. И все же попробовать сбежать стоило.

Марина подошла к кровати и скинула на пол одеяло. Из простыней можно было скрутить веревки и, как в кино, спуститься по ним вниз. Она сдернула простыню и приготовилась разорвать ее надвое.

– Зачем белье испортить хочешь? – услышала она вдруг. Марина вздрогнула от неожиданности и уронила простыню. Задумавшись о побеге, она не заметила, когда в комнату вошел Бедретдинов.

– Убежать хочешь? – снова спросил он, приближаясь.

– Станислав Азарович, скажите этому, чтобы не приставал ко мне больше, – выпалила Марина, выразительно глядя Бедретдинову за спину. Тот растерянно обернулся и, никого не увидев, понял, что его разыграли.

Тут же узел с пузырьками опустился ему на голову.

– Ай! – крикнул он и снова получил по голове. – Не надо! – Но Марина ударила еще и еще раз, после чего Бедретдинов со стоном упал боком на кровать.

Она склонилась, посмотреть, не убила ли, и увидела, наставленный на себя маленький пистолет. Как хоккейный вратарь отбивает неожиданно появившуюся перед собой шайбу, Марина наотмашь ударила по пистолету, опередив нажатие на курок. Пистолет отлетел к двери. Она по-обезьяньи прыгнула за ним, схватила и услышала сзади звон разбивающегося стекла.

Марина не успела встать с пола, и это ее спасло. Влетевший в окно круглый предмет упал на кровать, катнулся под пытающегося подняться Бедретдинова, и в следующее мгновение разорвался с грохотом и яркой вспышкой.

Бедретдинова сбросило с кровати на пол. Марина увидела, что сделалось с его животом и, поморщившись, отвернулась. В соседней комнате тоже раздался взрыв. Чуть позже еще один, уже дальше.

– Это Геша, это мой Геша! – повторяла Марина после каждого взрыва, сидя на полу и держась за затылок.

– Перебей их всех, Гешенька, перебей их всех, – принялась причитать она, когда взрывы прекратились, и стали слышны беспорядочные выстрелы. Марина на корточках подползла к двери, приоткрыла ее, выглянула в коридор и встретилась взглядом с Вабичевичем. Расстояние между ними было не больше пяти метров. Марина, не вставая с колен, направила на него пистолет, сжимая рукоятку трясущимися руками с такой силой, что костяшки пальцев побелели.

– Это дружки твои орудуют, да? – прорычал Большой Стас, делая шаг вперед.

– Конечно, – сказала Марина и три раза подряд выстрелила.

Вабичевич схватился за глаза, весь как-то скукожился и начал клониться вперед. Марина, не опуская пистолет, ждала, когда же Большой Стас упадет, но он лишь наклонялся все ниже и ниже, издавая при этом прерывистый пищащий звук. Она уже готова была еще раз спустить курок, но тут в глазах у нее защипало, а во рту появился острый привкус раскушенного стручка горького красного перца.

«Пистолет-то газовый!» – догадалась она и, зажмурившись, быстро ретировалась обратно в комнату.

* * *

Треск выстрелов не прекращался. Вабичевич, истекая слезами и соплями, держась за стенку, кое-как добрался до лестницы и начал спуск на первый этаж. Он все еще ничего не видел, но хорошо мог себе представить, во что за несколько минут успел превратиться «Тетерев».

Однако сейчас это мало его заботило. О людях, защищавших ресторан, он тоже не думал. Самым важным и срочным делом для Большого Стаса стало наказать соплячку, посмевшую поднять на него оружие и заставившую плакать. Она забаррикадировалась в комнате, наверное, подперев дверную ручку стулом или придвинув кровать. Вабичевич, плюясь и матерясь, не открывая режущие нестерпимой болью глаза, несколько раз ударил в дверь плечом, потом сообразил, что безоружный и ничего не видящий все равно не справится с девчонкой и пошел за подмогой.

– Эй, кто-нибудь, сюда! – позвал он, наконец-то спустившись в зал. Его крик совпал с последним выстрелом. – Живой кто есть? – выдержав недолгую паузу, крикнул он снова. Никто не ответил.

Немилосердно натирая глаза, Вабичевич двинулся по направлению к бару. Наступая на осколки стекла, он зашел за стойку, на ощупь отыскал в шкафу бутылку с минералкой и, открутив крышку, начал умываться.

Глаза уже могли видеть, хотя резь не прошла, и слезы продолжали течь сами собой, когда Вабичевич услышал сзади хриплый голос:

– Будет прихорашиваться-то!

– Кто это? – сквозь зубы спросил Вабичевич и обернулся, часто моргая. – Кулак?

Кулаков, стоявший по другую сторону стойки и одной рукой державший короткое ружье, смотрел на директора «Тетерева».

– Мне надо бы банально поинтересоваться: «Зачем ты убил моих людей?», но теперь это уже неважно, – сказал тот, и Вабичевичу очень не понравился его тон.

– Мы не хотели этого, Кулак, – торопливо заговорил он, смахивая с лица воду. – Все началось с идиотской случайности. Этот рыбак…

– Рыбак вообще здесь ни при чем, – хмыкнул Кулаков, направляя ружье на грудь Большого Стаса.

– Подожди! – Вабичевич выставил вперед руки вперед, словно мог заслониться от заряда картечи. – Я освобожу девчонку! Она там, на втором этаже…