Средство от страха - Андрей Курпатов

И только добившись эффекта – т. е. состояниярасслабленности, нормализовав свое дыхание и перенаправив свое внимание«изнутри во внешнее», она получала право зайти в свою ванную комнату. Именноэто состояние было для нее пропуском, или билетом, если хотите, туда, кудаподавляющее большинство других людей заходят просто и не задумываясь.

Уже после первого проведения этой процедуры Таня прибежалако мне в полном возбуждении: «Вы не представляете! Вы просто себе непредставляете! – кричала она. – Я сделала все, как вы сказали, потомзашла в ванную комнату и совершенно спокойно открутила ручки смесителя!».Разумеется, со стороны эта фраза может показаться бредом сумасшедшего, но дляТани такая возможность действительно казалась фантастической.

А тут, в сущности, все очень просто: у нас был страх и егофизиологическая составляющая, мы ее убрали, и потому у страха просто неосталось шанса. Конечно, для Тани произошедшее было настоящим шоком, она уже изабыла, что можно спокойно зайти в собственную ванную комнату, неспешно сделатьтам свои дела и удалиться восвояси.

К моменту нашей с ней встречи у нее уже была сформированастойкая привычка бояться собственной ванной. Однако такое нехитрое действие,как приведение себя в порядок до момента столкновения с ситуацией, привычнопровоцирующей у тебя страх, оказало целительный эффект.

Таня лишила свой страх его физиологической основы, и онретировался. А у нее стала формироваться новая привычка – привычка, как быпарадоксально это ни звучало, не бояться собственной ванной. Оказывается,иногда нам нужно тренировать и такие привычки...

Если настоящая защита от страха, о которой мы только чтоговорили, требует трудолюбия, то психическая атака на страх нуждается в нашеммужестве. Впрочем, в этом действии – психической атаке на собственный страх –есть что-то романтическое, поэтому проблем с мужеством, надеюсь, у нас невозникнет. Так что заручайтесь соответствующим настроением, мы переходим кобсуждению одного из самых простых и, вместе с тем, самых изящных способов борьбысо страхом.

Впрочем, сразу должен оговориться: мужество, которое нампотребуется, на самом деле не сопряжено ни с каким риском, ведь грезящиеся намопасности – опасности мнимые, выдуманные. С другой стороны, страхи-то у наснастоящие, а потому и мужество потребуется неподдельное. Так что это, если такможно выразиться, мужество без риска.

Более того, нам будет необходимо, во-первых, правильнодумать и быть честными с самими собой, а во-вторых, действовать вопреки нашемужеланию бегства. Но не будем усугублять – ничего сверхъестественного в этойтехнике нет. Все основано, как и в предыдущем случае, на естественныхпсихических механизмах.

Я никогда не думаю о будущем: оно и так наступает достаточнобыстро.

Альберт Эйнштейн

Все наши мысли делятся на те, которые касаются будущего, те,что связаны с прошлым, и те, чье место в настоящем. Последние – самыеправильные и, к сожалению, самые редкие. Самые правильные – потому что трудноошибиться в том, что имеет место быть, причем «здесь и сейчас» (а не «где-то икогда-то»). Самые редкие – потому что наличествующее в ощущении занимает насотнюдь не так сильно, как то, что «квартирует» в нашем воображении. Намнравится перемывать кости прошлому и фантазировать о будущем. Причем чем драматичнейэто у нас получается, тем больше это нас увлекает. Так велит нам инстинктсамосохранения: «Ищи спасения!» – командует этот бравый парень, и мы ищем, и мытревожимся.

Но здравый смысл подсказывает, что, поскольку прошлого уже нет(оно прошло, его не вернуть и не изменить), а будущего еще нет (оно покамест ненародилось и каким будет – неизвестно), то и мысли о них лишены всякого смысла.Ну что нам могут дать размышления о прошлом? В лучшем случае – сознаниесобственных ошибок и понимание – какие-то поступки имеют больший шанс на успех,нежели другие. Но даже эти соображения редко приходят нам в голову, обычно мывспоминаем плохое или хорошее безотносительно к «урокам истории», которая, какизвестно, никого и ничему не учит.

А мысли о будущем, о том, чего в природе пока и вовсеотсутствует? Какова цена этих наших с вами рассуждений? Будущее можно толькоугадать (причем вероятность такого угадывания, мягко говоря, невелика), но дажеесли мы и сделаем, о правильности своей догадки мы все равно узнаем толькотогда, когда это будущее станет настоящим! Черчилль как-то сказал, что мудростьполитика состоит в том, чтобы предсказать то, что случится, а потом объяснить,почему этого не произошло. При ближайшем рассмотрении оказывается, что все мымудрые политики и только. К сожалению...

Наши страхи – это мысли о будущем. Точнее говоря, это нашивоспоминания о пережитых неприятностях (а также информированность о чужихбедах), спроецированные нами (самолично!) из прошлого в будущее. Ведь пугаеттолько то, что должно случиться. Когда же нечто произошло или просто происходитв режиме реального времени – уже нестрашно, ведь бежать некуда, а без бегства,как нам уже известно, страха не бывает.

Все страхи разворачиваются по формуле: «а если...», «а вдруг...»,«а не дай бог...». И все это о будущем, которого нет и в которое мы, несмотряна это, умудряемся «заглянуть». Разумеется, «заглянув», мы не находим в этойсвоей фантазии ничего, кроме прошлого (новое на то и новое, что о нем ничего неизвестно). И пугаемся именно этого прошлого, а это уж и вовсе смешно! Ну какможно испугаться того, что уже случилось, завершилось и быльем поросло!

В общем, если мы хотим избавить себя от страха, то намследует очень внимательно посмотреть на то, что мы думаем, а главное – на то,как мы думаем. Если в нашей голове мысли о прошлом и будущем, то можно несомневаться, что страх возникнет. Если же мы думаем о том, что именно сейчас(не до этого мгновения и не после этой минуты) происходит, то страхупрактически не за что уцепиться.

Вот, например, плывет человек по морю-океану. Сейчас онплывет и будет прав, если скажет себе: «Я плыву». Однако стоит ему подумать:«Многие люди утонули, заплыв на глубину» (прошлое время) и «Я могу утонуть»(будущее время), как он сразу же испугается. Зачем он это думает? Какова цельэтих его мыслей? Что это ему даст? Ответы на эти и подобные им вопросы повисаютв воздухе. Нет ответа! Просто думает себе глупости, сам себя накручивает и,разумеется, испытывает страх.

В будущем самое лучшее то, что оно наступает только строгодень за днем.

Авраам Линкольн

Если же он будет думать в том же духе и дальше: «Чтобы неутонуть, мне нужно немедленно плыть на мелководье! Я должен чувствовать, что уменя земля под ногами!», то у него и вовсе возникнет паника, он метнется кберегу, ему будет казаться, что он вот-вот утонет, потом он-таки доберется досуши, почувствует облегчение, а его страх, сдобренный таким бегством,закрепится. А еще через какое-то время наш «герой» будет смирно сидеть вкабинете у психотерапевта и с надеждой смотреть в понимающие глаза последнего:«Доктор, помогите!».