Ледяные маски Оверхольма 2 - Ива Лебедева

себе право самой задавать шик и тренды в здешней высокой моде.

Для начала я коварно устроила очередной обед с принцем в садовой беседке. Идти к ней следовало по увитой розами арочной галерее от западного крыльца чуть ли не через весь сад. Это было красиво, розы очень приятно пахли, а в беседке накрыли великолепный стол.

Имелось только одно но. Арочная галерея ничуть не мешала гулять по ней нормально одетым людям. Даже здешним рослым мужчинам. А вот труба на голове — упс. На нее садовники при закладке арок никак не рассчитывали.

Не то чтобы совсем не пройти. Но постоянно цепляться макушкой и простынкой за все подряд… Учитывая, что самый роскошный и длинный конус украшал голову Иланны, я благородно предложила ей помощь: мол, вызову слуг, чтобы донести прекрасную леди в нужное место, развернув ее горизонтально.

Мало того, для пущего эффекта я велела изготовить мне украшения из живых цветов в волосы, а в самой беседке опустить цветочные лианы пониже. Так что даже внутри девушкам было просто неудобно сидеть — розы прекрасно сдирали шелковые «хвосты» с их длинных шляп и постоянно в тех путались.

— Боюсь, вы ничего не понимаете в последней моде, — попыталась укусить меня одна из гадючек, когда мы с грехом пополам и с каменными лицами пробились-таки к столу. Я мысленно прикидывала, чего принцу и другим мужикам стоит не ржать, и откровенно злорадствовала, — иначе позаботились бы о такой мелочи, как высота ваших беседок!

— О, дорогая, к сожалению, мода недолговечна, — притворно вздохнула я. — Она меняется каждый сезон. А вот природа… природа была и будет всегда. Именно поэтому цветы, особенно столь благородные и прекрасные, как розы, что выращивают не первое столетие во всех дворцах и оранжереях, вряд ли можно считать «немодными». Это нетленная классика.

— Ну, значит, вы просто не сумели верно продумать сочетание вечного и изменчивого, — попыталась выступить еще одна коза в колпаке. — Все же изящные женские украшения и прочие элементы туалета надо уметь правильно оценить и применить. А цветы… слишком банально, простенько.

— Знаете, не зря ведь говорят, что истинная красота не нуждается в сложном обрамлении, — ласково откликнулась я. — Но и вас понимаю, конечно. Дама, которой нечем похвастаться от природы, просто вынуждена прибегать к подобным… украшениям. Пожалуй, вы правы, мне стоит помнить о тех бедняжках, кому не повезло с внешностью. Ведь им непросто привлечь внимание кавалера, поневоле приходится изображать маяк на утесе — чем выше, тем заметнее. Без ухищрений, боюсь, такие дамы просто не имеют шансов… — И я притворно сочувствующе вздохнула, глядя на собеседницу.

Хорошо, мы еще не начали трапезу. А то, я так чувствую, можно было и обвинение в покушении на коронованную особу схлопотать. Судя по взгляду принца, он как минимум подавился воздухом. А если бы креветку ел? Или суп? Лупить его высочество по спине — это уж как-то совсем мимо этикета. Я уж не говорю о более радикальных способах избавиться от застрявшего в горле кусочка, которые часто показывали в американских юмористических фильмах.

Так или почти так прошли еще три дня, в течение которых я держала подчеркнуто идеальную осанку, улыбалась по протоколу и ни разу не перепутала формулу обращения к равному, вышестоящему и ниже расположенному, чтобы под видом исключительно вежливого сочувствия откровенно высмеивать все сложные сооружения на головах, нелепые фасоны платьев, слишком высокие каблуки и прочие женские радости.

На самом деле мне было нетрудно это исполнить. Ну правда, я взрослая тетка с огромным багажом офисной работы за спиной. А они все еще маленькие девочки с довольно узким в силу воспитания и нынешнего уровня развития общества кругозором. Даже совестно немного так над ними издеваться.

Я утешала себя тем, что им же такое на пользу. Нечего дурь подхватывать, такой груз при тонкой шейке — вредно для позвоночника!

«Это для некрасивых женщин, которым нечего показать, кроме башни на голове» прочно вошло в обиход и стало чем-то вроде мема. А все почему? А все потому, что дорогие дамы слишком рьяно пытались доказать обратное. Настолько рьяно, что поневоле выставляли сами себя в нелепом виде.

И все бы ничего, если бы не одна странность, которую я заметила за Иланной.

Глава 28

Эта девочка явно намного больше себе на уме, чем замечают окружающие. Верхним слоем она продолжает фыркать, корчить милые презрительные рожицы в мою сторону и делать все мне словно бы назло.

А вот под маскировочной сеткой что-то странное.

Сначала я заметила слишком не соответствующий образу легкомысленной вредины взгляд, которым Иланна время от времени исподтишка награждала то лорда Оверхольма, то собственного отца, то принца Чариза. А чаще всего кого-нибудь из собственной свиты.

Наверное, все дело в том, что раньше наши встречи были слишком короткими. Много можно разглядеть за пять минут разговора или во время столкновения на лестничной клетке?

А вот теперь, когда у меня появились время и возможность наблюдать, из всех щелей полезли весьма интересные тараканы.

Например, Иланна нарочно раз за разом надевает самый дурацкий эннен, чем провоцирует остальных девчонок на экстремизм в одежде. Ладно, можно было бы подумать, что она это делает наперекор мне. Так нет! Она еще и сама себе в этом эннене рожи корчит в зеркало, когда думает, что этого никто не видит. Да такие потешные, что сразу ясно: с самоиронией у этой красотки все в порядке. И она прекрасно понимает всю дурацкость головного убора. Смеется над собой.

А там, где есть самоирония, не может не быть мозгов. Осталось понять, за каким бесом она их так старательно прячет.

Хотя, если честно, у нас в мире такое тоже было сплошь и рядом. До сих пор многие «брутальные» мужчины считают, что умная женщина слишком обременительна, требовательна и вообще позорит своего кавалера, выставляя тупым в истинно мужских вопросах. Вот и приходится некоторым девушкам буквально строить из себя недалеких блондинок с наивными глазами и «Дорогой, хочу красненькую».

Но у этой нежной нимфы вроде бы все на мази. Она собирается замуж за одного из самых влиятельных лордов империи и, судя по тем истерикам, какие закатывает, более чем уверена в своих правах.

Вряд ли скандалы и противный голос — это особая маскировка мозга. Потому что из века в век среди мужчин популярен образ