Как встречаться с парнями, если ты их ненавидишь - Блайт Роберсон

Сексуальный, по моему мнению: +5

Одет, как профессор Колумбийского университета: +2

На самом деле профессор Колумбийского университета: +4

Одет, как Джагхед Джонс из сериала «Ривердэйл»: +200

Одет на Хеллоуин, как Джагхед Джонс из сериала «Ривердэйл» на Хеллоуин, а обычно выглядит как профессор Колумбийского университета: +500

Не разыгрывает из себя шута: +7

Очень забавный: +4

Высокий настолько, что мне приходится тянуться, чтобы поцеловать его: +5

Любит пешие походы в горы: +5

Выпустил альбом под названием «Моя дорогая… [вставить сюда имя]»: +6

Стремится к чему-то и интересуется хоть чем-нибудь: +15

Заливает много фотографий в аккаунт, которые я могу показывать своим друзьям в доказательство его сексуальности: +5

Хорошо рисует: +4

Просто слушает женщин, когда они высказывают свою точку зрения: +200

В школе нам вбивали в голову мысль, что публичное проявление эмоций отвратительно и аморально. Практически первостепенной важности вещью, которую после нарушения дресс-кода постоянно отслеживали бдительные учителя в школьных коридорах, вечно готовые и жаждущие наказать нарушителей, было именно Публичное Проявление Эмоций. Учителя постоянно поучали нас по поводу публичных нежностей: даже очевидно далекие от всего этого лекции по гравитации начинались с фразы «То, что все предметы, обладающие массой, притягиваются друг к другу – не оправдание для публичного проявления эмоций».

Не то чтобы толерантное отношение к сексуальности в нашем обществе значит, что надо позволить старшеклассникам сходить с ума; в конце концов, они несовершеннолетние, и им еще нужно изучать социальные науки и Томаса Пейна[22]. Но странно, что взрослые уделяли столько внимания школьникам, которые всего-то держались за руки и время от времени чмокались в губы. Неужели они и вправду боялись, что какие-то дети займутся сексом прямо в одном из школьных коридоров, если им постоянно не напоминать о неприемлемости нарушения школьных порядков? Даже не знаю – когда я была в седьмом классе, не было ни одного мальчика, который попытался бы просто подержать меня за руку. Предупреждения по поводу публичных чувств постоянно внушали мне следующее: поцелуи – это разновидность эпидемии, которая заражает всех, кроме меня – зубрилы, к которой даже никто не хочет прикасаться.

И по сей день я остаюсь противником публичных эмоций. Возможно, причиной тому школьное воспитание, а возможно, тот факт, что секс на заднем сиденье такси – это верх бесстыдства, ведь водители такси тоже люди! Говорят, что в таком огромном городе, как Нью-Йорк, сложно пережить такой интимный момент, как первый поцелуй, не находясь при этом в каком-нибудь переполненном людьми месте: возле бара, в баре, на станции метро. Вы думали, что не может быть ничего хуже секса в общественном транспорте? А как вам забавы прямо на станции нью-йоркского метро? И по мере демографического роста Земли эта проблема будет только больше и больше, пока каждому из нас не останется по маленькому клочку земли метр на метр. Поэтому, основываясь на многолетнем опыте экспериментов и весьма постыдных ситуаций, представляю вам следующие вполне приемлемые и совсем не приемлемые места для публичного проявления эмоций.

Приемлемое: возле бара.

Для этого и существуют площадки возле баров, иначе бар выходил бы прямиком на дорогу.

Неприемлемое: такси или совместная поездка.

ЗНАЮ-ЗНАЮ, ВСЕ ЛЮБЯТ ПОВЕСЕЛИТЬСЯ НА ЗАДНЕМ СИДЕНЬЕ ТАКСИ. Я такого не делала, но и порицать это не буду, потому что хочу выглядеть крутой и продвинутой. Просто мне не по себе от мысли, что вы вовлекаете случайного человека в такой интимный момент. Вы не можете просто попросить водителя такси поднять перегородку в его «Приусе», вы же не Бейонсе!

Приемлемое: любое место на тротуаре.

Опять-таки, если бы он не был создан для поцелуев, повсюду были бы одни дороги без тротуаров.

Приемлемое: берег озера.

Конечно же, это зависит от того, насколько людный этот берег, но все же это природа! Приобщитесь к природе-матушке!

Неприемлемое: метро.

А) То же, что и с водителями такси: люди ни в чем не виноваты, и они тоже существуют вокруг вас. И если вы подросток, это тоже не оправдание! Б) В метро столько бактерий! Вы же помните, что тот нью-йоркский врач, заболевший Эболой в Африке, пользовался метро? Так держите язык внутри своего рта, а не чьего-то еще – для сохранности вашего же здоровья.

Приемлемое: возле метро.

Вы же прощаетесь! Кто знает, когда вы увидитесь снова? Только если вы не притворяетесь, что не замечаете, как другой человек стоит прямо напротив вас на другой стороне дороги.

Приемлемое: возле вашего дома.

Это ВАШ дом (или вашего домовладельца), ВЫ выметаете ваш двор (или ваш домовладелец), поэтому имеете полное право делать на нем все что угодно.

Я убеждена, что большая часть моих романтических неврозов случалась по причине того, что моя жизнь перенасыщена просмотрами романтических комедий. Стоили ли ночные рыдания под мелодрамы с Хью Грантом того? Только время (и огромный список моих возлюбленных) покажет! Работы Норы Эфрон, Ричарда Кертиса и прочих самым вероломным способом подточили мое мировоззрение, однако самое ужасное, что я вынесла из этих романтических комедий – это концепция «Судьба или не судьба».

В плане сюжета фильма такая концепция определенно имеет смысл, ведь кинолента не может начинаться и заканчиваться в тот же момент. Также она имеет место быть в фильмах не о любви. Если мне не изменяет память, к примеру, в первом «Форсаже» встает вопрос, будут ли вместе герои Джорданы Брустер и Пола Уокера (не уверена, потому что первая часть вышла уже, наверное, лет сорок тому назад). Между Николасом Кейджем и Дианой Крюгер была такая же напряженка в двух частях «Сокровищ наций». Если бы Netflix решил снимать продолжение и нанял бы меня для написания сценария, я продолжила бы эту линию и в третьем фильме!

Этот же лейтмотив часто проскальзывает в ситкомах, в основе которых лежит некий романтический элемент. Это: Сэм и Диана из сериала «Веселая компания», Джим и Пэм из «Офиса», Ник и Джесс из телесериала «Новенькая» (как сказала однажды моя подруга Хэлли, для стандартной истории о двух белых гетеросексуальных людях, влюбленных друг в друга, даже ничего нового придумывать не приходится). Ничто так не держит людей перед сериалом целых пять сезонов, как шанс, что эти двое красавчиков наконец поцелуют друг друга.