Темная комната - Валерий Попов

Виктор вздохнул тяжело. А мне, в общем-то, все равно, каких-нибудь полчаса назад ни о каком боксе я не мечтал, да и сейчас, кстати, тоже особого желанья не было, так, за компанию уж!

Тренер Виктору говорит:

— Ну, давай я тебя посмотрю. По мешку вот постучи, подвигайся немножко.

Виктор бросился на мешок, как лев, колотит по нему изо всех сил, а мешок, как это ни обидно, даже не шелохнется!

Разгорячился тут Витя, закричал вдруг: «Эх!» — размахнулся сплеча, как даст! Мешок ни с места.

— Стоп! — тренер говорит. — Ты не кричи, пожалуйста, «эх». На это время уходит, понял? Боксёр не должен об ударах своих громогласно уж так предупреждать — наоборот, удары неожиданными должны быть!

— А-а! Ясно! — Витька закричал.

Снова дубасить по мешку стал, разошёлся, и снова: «Эх!» — выкрик на весь зал.

— Что это за «эх» ещё? — Тренер удивился. — Ты же не удалой купец Калашников, я так понимаю? Ещё раз попробуй, только без этого!

Стал Витька дубасить по мешку, а тренер, вижу, уже сжался испуганно, истошного его крика ждёт.

«Надо же, — думает, наверно, — ну и пополнение ко мне пришло!»

И точно: минуты не прошло — снова крик разносится на весь зал.

— Э-эх!!!

Мешок качнулся, правда, немножко, но на обратном ходу Витю чуть с ног не сбил.

— Стоп! — тренер говорит. — Парень ты неплохой, но соображаешь, мне кажется, туговато. Боксёр на лету должен ситуацию схватывать, а я полчаса уже тебе твержу, чтоб ты «эх» своё не кричал, но ты этого так и не усвоил! Извини. Секция переполнена к тому же, так что взять тебя, извини, не могу.

Вышли мы в коридор. Витя говорит:

— Ну, ничего! Кружков тут много всяких, может, и получше что, чем этот дурацкий бокс, найдём! О, шахматный, смотри! Это тебе не бокс! — закричал (будто это я его в бокс идти уговаривал!). — Тут головой работать нужно! Это тебе не бокс! — свысока на меня взглянул, словно я боксом всю сознательную жизнь занимаюсь и его пытаюсь вовлечь в бессмысленную эту затею.

Вошли в шахматный зал. Рядами клетчатые столики стоят, и все желающие, оказывается, сесть могут и партию сыграть. Отбор, оказывается, в шахматную секцию идёт. Преподаватель ходит, смотрит, кто как играет, и некоторых спрашивает что-то, и в книжечку записывает.

Сели мы с Витей за крайний стол.

Витя всё бормотал под нос: «Это тебе не бокс!» — но тем не менее минут за пять две партии мне продул.

Преподаватель смотрел последнюю нашу партию. Потом мне говорит:

— Что ж, с жертвой ладьи это ты здорово сообразил! Фамилию говори и номер школы.

— Да я, — говорю, — в общем-то, и не хочу сюда поступать.

— А пришёл зачем?

Я, честно говоря, сам не меньше его удивлён, зачем пришёл. Плечами пожал.

— Не знаю, — говорю.

— Да, — преподаватель шахмат говорит. — Видно, сам ты толком не знаешь, чего хочешь!

Обиделся, видно, что я не хочу в секцию его поступать. Ясное дело, обидно человеку: он всю жизнь этим занимается, может быть, а тут встречает такое холодное отношение к этой игре!

— Идите, — говорит, — отсюда, нормальным людям не мешайте!

…Да, нехорошо получилось!

Но на Виктора, видно, все эти тонкости не действуют.

— Ничего! — говорит. — Что-нибудь найдём! О, смотри, набор в хор! Давай?

— Давай, — говорю, — только я не участвую. Скажешь, если там спросят, что я брат твой, глухонемой и к тому же ненормальный, что просто так ты меня привёл, потому что одного меня нельзя оставлять. Запомнил?

Честно говоря, разозлился я на него, поддеть хотел. Но видно, такие сложные шутки до него не доходят.

— Понял! — ясными глазами на меня смотрит. — Так и скажу!

Входим, он за спиной моей сразу всем показывает — мол, ненормальный он, что с него взять, — рукой на меня машет, указательным пальцем около виска вертит.

Преподаватель удивился слегка:

— Ну и что же, — говорит, — ему здесь нужно?

Виктор говорит:

— Да он так просто сюда зашёл, а это я к вам пришёл поступать-то!

— А-а-а-а! — преподаватель говорит якобы с облегчением, но на Виктора всё равно с некоторым подозрением смотрит. — Ну, спой что-нибудь! — Виктору говорит.

Запел Виктор песню «Вьюга смешала», довольно громко.

— Стоп, стоп! — преподаватель кричит. — Парень ты неплохой, но слуха у тебя совершенно нет!

— Да есть у меня слух! — Виктор говорит. — Только я берегу его пока что, не трачу! Вот на концерте когда буду выступать — другое дело!

— К сожалению, — преподаватель говорит, — на слово поверить тебе не могу. Может, и есть у тебя слух, но мне кажется, в такой степени скрыть его нельзя!.. Может, вам в танцевальный пойти? Соседняя комната.

— Ну, — обрадованно Витька говорит, — а я и не знал!

С ходу после этого в танцевальный меня увлёк; там быстро нам натянули на головы картузы, на сцену вытолкнули, а там уже вовсю пляска идёт!

Пляшу я и думаю: «Куда меня ещё занесет? Правильно папа мой говорит: кто без цели определённой по жизни движется, сам не знает, где через день окажется!» Плясуном-то уж точно я не собирался быть, а пляшу! Хватит, — думаю. — Эту дурацкую пляску прекращать надо!»

Но тут все за руки взялись по команде, по кругу помчались, тут уже никак не уйти, не вырваться!

Кончился танец наконец. Преподаватель с меня картуз стал спрашивать, а я и не помню, где он, уронил в какой-то момент во время танца.

— Давайте картуз! — преподаватель говорит. — Что за отношение к театральному реквизиту?

Хотел я ему сказать, что никакого у меня отношения нет к театральному реквизиту, ни хорошего, ни плохого, но побоялся, что тоже обидится он, как тот шахматист.

Нашли наконец мой картуз.

— Всё! — Виктору шепчу. — Выбираться надо отсюда, пока не поздно.

Долго блуждали с ним в поисках выхода. Вышли неожиданно в какой-то зал. Заседание какое-то. Докладчик с трибуны посмотрел строго на нас, потом головой показал: «Проходите, быстро садитесь!»

Пришлось подчиниться, сели во второй ряд. Вслушались, оказалось — заседание общества рыболовов-любителей!

Доклад слушают: об изобретении гигантской рогатки, позволяющей забрасывать прикорм для рыб на многие сотни метров.

Да, очень нам нужна с Виктором эта рогатка. Представляю, какой скандал будет, если в школу её принести или домой!

Вдруг старичок, который рядом со мною сидел, нагибается ко мне, шепчет:

— Очень рады молодому пополнению!