Как довести профессора - Диана Дэ

Посмотри правде в глаза. Ты сможешь? Сможешь находиться рядом с профессором и не претендовать на большее? Мимоходом узнавать про его женщин и не подавать вида, что ревность сжигает изнутри? Не смогу… Да и кем я себя возомнила? Не нужна взрослому мужчине моя дружба.

Приподняв голову, я посмотрела на Сафонова. Он, щелкая пультом, настраивал кино. Расслабленный, домашний, как будто мы уже не первый вечер проводим вместе за семейным просмотром фильма.

На подбородке и щеках проступила еле заметная щетина. Темные густые волосы разметались, несколько прядей небрежно упали на лоб. Глаза синющие, как чистейший сапфир. В уголках залегли едва заметные морщинки. Я еще помнила, как они проявлялись, когда Сафонов улыбался. Улыбка преображала мужчину до неузнаваемости. Он становился таким близким, притягательным, задорным. Почему профессор так редко улыбается?

Сафонов делал вид, что не замечает моего пристального взгляда. Но уголки его губ подрагивали. А в глазах, направленных на экран плазмы, мелькали смешливые искорки. Осторожно, словно боясь меня спугнуть, он наклонил голову и, уткнувшись мне в волосы, невесомо поцеловал в висок. Я замерла, застигнутая врасплох.

Мужчина всё еще обнимал меня, чуть ощутимо прижимая к своей груди. Я терялась в легковесных ощущениях, чувствуя, как приятно кружится голова. Легкое дыхание на моем лице, мягкие губы, прижавшиеся к виску, вкрадчивые понимающие руки…

Умиротворение снизошло на меня. Я безмятежно прошлась взглядом по мужским рукам, развернутой линии плеч, мужественным очертаниям лица, пытаясь навсегда сохранить в памяти это ощущение гармонии.

От осознания того, насколько недолговечен и хрупок этот момент, мои чувства становились еще острее и пронзительнее.

С легкой улыбкой Сафонов скосил на меня глаза.

- Даша, я ради тебя смотрю романтический фильм про любовь, а ты отвлекаешься!

Я уперлась взглядом в телевизор. Райан Гослинг как раз играл на фортепиано.

- Вообще-то я уже смотрела этот фильм, но исключительно ради развития твоего кинематографического вкуса готова посмотреть его еще раз.

Мужчина изумленно приподнял брови.

- Ты считаешь, у меня не все в порядке со вкусом? – он угрожающе навис надо мной.

- Конечно, не в порядке! Пила – это треш!

В глубине его глаз, находящихся слишком близко, блеснула опасная заокеанская синь. От былой невесомости не осталось и следа. Мужчина всё еще шутливо склонился и зубами прихватил кожу на моей шее. Я болезненно ахнула.

Профессор замер и медленно перевел взгляд выше, глаза в глаза. Как зачарованная, я следила за переливающейся синевой. «Не надо», - умоляла я взглядом. Только не так, только не сейчас. Не на этом диване, на котором вчера сидела полуобнаженная чужая женщина…

Понимание проявилось на лице Сафонова. Он приблизил свое лицо к моему и неторопливо провел кончиком носа по моей щеке, спускаясь ниже. Секунду помедлив, мужчина слегка подул на место своего укуса и нежно прижался губами. Гулкий пульс эхом отдавался в моих ушах. Кожу на месте укуса покалывало от теплого мужского дыхания.

Я уже практически вся была в больших мужских руках. Ощущение неправильности охватило меня. Я нерешительно замерла. Несмелыми короткими поцелуями мужчина проложил дорожку к ключицам. Я судорожно сглотнула, чувствуя, как его волосы щекочут мои плечи и шею…

Сафонов медленно поднял голову и посмотрел на меня. Ресницами я отгородилась от вопрошающих глаз мужчины. Сергей приблизился к моим губам. Его прерывистое дыхание отдавалось где-то в животе, заставляя внутренности сладко сжиматься.

Сафонов возвышался надо мной, одно неосторожное движение, и он окончательно подомнет меня под себя, отгородив от остального мира, заставив забыть о своей гордости… Забыть о самой себе.

Меня знобило. Руки, упершиеся в мужскую грудь, молили о пощаде. Но каждый мой неровный вдох просил не останавливаться, взять силой, сделать своей вопреки сопротивлению.

От этих противоречий я дрожала и задыхалась. Сафонов пристально вглядывался в мои глаза и, казалось, читал меня, как раскрытую книгу. Он с острой нежностью поцеловал меня в уголок губ. Потом наклонился к уху и обжигающе тихо прошептал:

- Сегодня мы не будем заниматься любовью. Я все понимаю. Просто побудь со мной…

Я медленно прикрыла ресницы в знак согласия. Мужчина с нежностью провел ладонью по моему лицу, подушечками пальцев аккуратно обвел губы.

Выпустив меня из своих рук, профессор плавным движением встал с дивана. Я растерянно взирала на него снизу вверх. Мужчина протянул мне руку ладонью вверх и выжидающе посмотрел на меня. Я доверчиво положила свою ладонь сверху и встала. Слегка улыбнувшись, Сафонов повел меня в комнату, в которой я еще не была – в спальню.

На улице еще правил весенний светло-золотистый вечер, а в комнате профессора царил полумрак. На окнах висели темные жалюзи, наглухо перекрывающие солнечный свет. Посреди спальни стояла огромная кровать из темного дерева. Шкаф, рабочий стол, кресло прятались в тени. Ничего лишнего.

Увлекаемая мужской рукой, я переступила порог комнаты. Здесь витал легкий аромат дерева, сигарет и мужских терпких духов. Я глубоко вдохнула смесь этих запахов, и у меня закружилась голова от нереальности происходящего.

Сафонов с тихим неотвратимым щелчком прикрыл дверь за моей спиной. Я нервно переступила с ноги на ногу, ощущая голыми ступнями прохладный шероховатый паркет. Профессор бесшумно подошел сзади и мягко поцеловал меня в шею.

Дрожь пробежала по моей обостренной коже. Профессор по-мужски крепко обнял меня за талию, прижав к своему большому телу.

Наше неровное дыхание, как густой сигаретный дым, клубилось в полумраке комнаты. Сафонов легонько прикусил мочку моего уха. От этой тонкой хищной ласки мороз пробежал по коже.

Мой трепет ознобом отозвался в мужском теле.

- Ты дрожишь, девочка… - звук низкого хриплого голоса затронул какие-то глубинные струны, заставив меня беспомощно оцепенеть.

Не выпуская из капкана своих горячих рук, профессор развернул меня к себе. Пробежавшись по моему лицу напряженным взглядом, он остановился на губах. Я физически ощущала тяжесть мужского взора.

Сергей помедлил бесконечную секунду и накрыл мои уста медленным тягучим поцелуем. В изнеможении я прикрыла глаза, схватившись за широкие плечи. Я несмело отвечала на поцелуи, сходя с ума от бархатистой шероховатости горячих губ. Сафонов умело ласкал меня губами, языком… Наш поцелуй расцветал, становясь всё более откровенным.

Мужские руки тяжеловесно гладили мою спину, зарывались в волосы, ложились на плечи. Я не заметила, как привстала на цыпочки, целиком растворяясь в поцелуе.

Тяжело дыша, Сафонов оторвался от моих губ.

- Это будет самая тяжелая ночь в моей жизни, - усмехнулся он.

- Ты же спишь на диване, не забыл? – выдавила я, пытаясь унять бешеный пульс.