Психоанализ. Введение в психологию бессознательных процессов - Петер Куттер

Сверх-Я и Я-идеал – это аспекты Я, они представляют собой группу психических процессов, ориентированных на осуществление идеальных целей, а также на соблюдение морально-этических требований и запретов. Если их рассматривать с позиции развития, то они возникают на эдипальной стадии на основе инцестуозных желаний и соперничества, производных от них страхов телесных повреждений и потери отношений с идеализированными родительскими объектами, а также вследствие нарциссических обид. Таким амбивалентным конфликтам предшествуют конфликты на оральной и анальной стадиях. Но теперь они проявляются с новой интенсивностью и в ином качестве (отношения с целостным объектом, носящие триадный характер); эти конфликты устраняются путем бессознательной идентификации с родителями, а также с Сверх-Я и Я-идеалом. В соответствии с новыми представлениями (Tyson & Tyson, 1990), идентификации, образующие идентичность, и структурообразующие идентификации, которые формируют структуру Сверх-Я, возникают на протяжении всего психического развития; тем не менее, идентификации на эдипальной стадии образуют основу для формирования характера и проявления личности. Фрейд в своей структурной теории установил, что запреты, вводимые Сверх-Я в раннем детском возрасте, отличаются гораздо большей жестокостью, чем запреты на более поздних стадиях развития, и что степень бессознательной агрессии против родительских фигур определяется прежде всего строгостью и высокими требованиями системы Сверх-Я и Я-идеала. Это означает, что корни строгости предэдипального и эдипального Сверх-Я уходят не только в реальные межличностные интеракции, но в значительной степени также в активность инфантильных влечений и выстроенную против них защиту. Поэтому решающее значение приобретает реальное, аффективно-когнитивно компенсирующее, присутствие родительских объектов. Кроме того, в структурной теории решающее значение имеет положение о том, что какие-то функции Я, Сверх-Я и Я-идеала могут быть осознанными (например, мышление, чувства, суждения, восприятие, речь), а другие, напротив, бессознательными (это, прежде всего, защитные механизмы). Типичные конфликты Я и Сверх-Я переживаются как бессознательное чувство вины или чувство неполноценности. Решающее значение имеет тот факт, что Сверх-Я содержит не только идеальные представления о цели в форме подструктур Я-идеала и имеет наказывающий характер из-за своих требований и запретов, но и включает аспект защиты и заботы. Все эти качества восходят к идентификации с родителями и к бессознательным структурам Сверх-Я и Я-идеала, прежде всего, на эдипальной стадии.

Рис. 6. Я, освобожденное от Сверх-Я и Оно и умеющее использовать Оно; идеалы и Сверх-Я частично интегрированы в Я, частично остаются за его пределами, но не имеют власти над Я

Однако в Сверх-Я входят также ценности и моральные ориентации общества и культуры в том виде, в каком они осознанно или бессознательно передаются родителями. Ранних предшественников Сверх-Я можно найти еще на прегенитальных, предэдипальных стадиях, и там они отмечены особой строгостью и жестокостью.

Наверняка далеко не всем нравится, когда понятия, заимствованные из учения о болезнях, переносятся в область «нормальной» психологии. Ведь это означало бы, что мы предполагаем наличие у себя тех же процессов, которые в значительно более выраженном виде мы обнаруживаем и описываем у наших пациентов. Но если быть честными, то всегда можно заметить у самих себя черты, по меньшей мере, некоторых патологических расстройств или их компонентов. Вспомним хотя бы, например, тревожное избегание провоцирующих страх ситуаций, навязчивый контроль, депрессивные плохие настроения, склонность к болезненным пристрастиям или граничащую с бредом сверхчувствительность, с которой мы воспринимаем конструктивные замечания других людей. Соответственно, можно было бы говорить о фобическом, навязчивом, депрессивном, зависимом или параноидном характере. Часто исследователи выделяют также истерические, навязчивые, депрессивные и шизоидные структуры личности (Schultz-Hencke, 1951). Тем самым, типология личностных качеств, выделенных у психически больных людей, переносится в учение о характерах. Прилагательное «истерический», которое в просторечии стало употребляться в довольно уничижительном значении, означает такое свойство личности, которое мы находим у людей, любящих выставлять себя напоказ, привлекать всеобщее внимание и при этом изображать «лукавое безразличие», которое, однако, не лишено эротических намеков. В этом смысле истерическую структуру можно было бы поместить между импульсивным характером и характером с подавленными влечениями в духе Вельгельма Райха (Reich, 1925), потому что здесь сексуально-эротические тенденции одновременно и выражаются, и скрываются.

Навязчивая структура упоминалась еще при описании Фрейдом «анального» характера (см. главу VI.2), здесь же следует подробнее остановиться на депрессивной структуре. Она характеризует людей, которые всегда в большей или меньшей степени чем-то расстроены, подавлены, полны пессимизма, постоянно ожидают разочарований и потому часто сами их и провоцируют. Подобные структуры создают и поддерживают непроработанные разочарования в других людях, утрата значимых лиц и бессознательное чувство вины, однако совсем не обязательно, что эти структуры всегда статичны и не поддаются влиянию; как показывает опыт повседневной психоаналитической работы, они возникают в результате динамических бессознательных процессов и очень хорошо поддаются лечению с помощью психоанализа.

То же самое в принципе относится и к шизоидной структуре – название, которое может напугать, потому что напоминает о шизофрении. Этот испуг оправдан, так как действительно здесь постулируется сходство с шизофренией. Шизоидные люди холодны, дистанцированны, нелюдимы, недоверчивы, у них нарушены контакты, и они оторваны от жизни. Каждый из нас наверняка знает таких людей или может быть даже видит шизоидные черты в самом себе. Но в выражении «шизоидный характер» нет ничего уничижительного, как и в обозначении людей с «истерическим» характером.

Принимая во внимание общественно-политический интерес к психоаналитической теории личности, мы не можем не представить читателям следующие портреты. Первый из них – это изначально описанный Вильгельмом Райхом (1933) так называемый буржуазный характер. Психическая структура буржуазного характера идеально соответствует требованиям нашего общества, ориентированного на достижения, на успех, он воплощает его добродетели: обязательность, послушание, пуританскую этику, предпочтение работы любым удовольствиям, вознаграждение хорошего специалиста и принцип оплаты по количеству и качеству труда. Здесь также можно сказать, что наш опыт непосредственного знакомства с людьми дает достаточно доказательств, что такие типы характера существуют; ведь все мы выросли в обществе, ориентированном на успех, а потому в большей или меньшей степени сформировались под его влиянием, даже не догадываясь об этом.

Теперь плавно перейдем к мазохистскому характеру. В нем прибавляется готовность страдать. С полным правом назвать «мазохистами» можно таких людей, у которых страдание культивируется настолько, что приобретает характер наслаждения. Речь идет о людях, которых в детстве настолько «выдрессировали» с помощью телесных наказаний, что они не видят никакой другой возможности удовлетворить свои сексуальные желания, не говоря уже об агрессивных. Только в извращенной форме (страдая) мазохисты способны пережить что-то наподобие запретного для них наслаждения. Это люди, для которых любые авторитарные системы, политические или религиозные, не так уж нежеланны. Не случайно понадобилось очень много времени на то, чтобы, преодолевая сильное сопротивление, изменить установку взрослых по отношению к телесным наказаниям детей.