Профессия за тридевять парсеков - Светлана Липницкая

улыбается, становится похож на красавчика-брата. Это я знаю другого Рима: вспыльчивого и занудного, высокомерного, с вечной ехидной ухмылочкой и язвительными комментариями. А для Хоки он – олицетворение недоступной Флиберии, к которой так хочется подойти поближе. Только вот сам парень, мягко говоря, от нее не в восторге…

Пока я раздумывала, как бы потактичнее ей об этом сообщить, Хока помялась с ноги на ногу и, вытащив из кармана мятую шоколадку, положила передо мной, как взятку должностному лицу. Я укусила себя за язык, сдерживая улыбку, и неопределенно пожала плечами, что, вообще-то, должно было означать «сами разбирайтесь». Но Хока восприняла этот жест как окончательное «да» и тут же затараторила:

– Спасибо-спасибо-спасибо! Ты не устала? Может, тебе пойти спать? Я сама тут все закончу и полы вымою, и еще корм рассортировать надо…

Ничего, от Рима не убудет пару дней побегать от новоиспеченной поклонницы, а потом Хока сама сообразит, что ловить нечего, и переключится на кого-нибудь еще. На того же Лео, к примеру. Воображение мигом нарисовало кучку наших флиберийцев, в панике прижимающихся к стенам, и Хоку с громадной розовой валентинкой наперевес, и я уткнулась в планшет, стараясь не хихикать.

Вернувшись в каюту, я долго мялась перед панелью управления, выдумывая повод для звонка Филби и даже жалея, что Лас не выкинул что-нибудь новенькое, с чего можно было бы начать разговор. В голову упорно лезла какая-то банальщина. Осознав, что покорять мужчин искрометным юмором и могучим интеллектом мне не светит, и испытав острое чувство собственного отстоинства, я сдалась и набрала номер, решив сымпровизировать.

Экзобиолог долго не отвечал. Я уже хотела сбросить звонок, но экран все-таки замерцал, и непривычно взъерошенный Филби приветливо мне подмигнул.

– Привет, красавица! Что случилось?

– Э-эм…

Я смущенно потерла нос, лихорадочно шевеля извилинами. Разум уцепился за обстановку позади Филби. А неплохо живут экзобиологи – у нас рубка меньше! Интересно, на какой планете строят такие дома? Точно не на Гронатее, способной закинуть в скалы не только тебя, но и всю твою недвижимость, включая дом, сарай и собачью будку. Хотя если эти неудобства связаны с затерянным на планете терральтером, можно и потерпеть… Хм.

– Ты слышал легенду о форисцианах?

– Слышал, – удивился он, – а тебе зачем?

Похоже, он тоже считал эту историю глупой сказочкой и даже не хотел ее обсуждать. Я мгновенно покрылась краской: нашла чем отвлекать занятого человека!

– Нет, ничего. Просто так спросила, извини…

– Погоди! – перебил мои оправдания Филби. – При чем тут форисциане? Думаешь, твой Лас как-то связан с терральтером?

– Нет, что ты, вовсе не…

За спиной Филби приоткрылась дверь, и в нее шагнула какая-то девица. Поняв, что он занят, она втянулась обратно прежде, чем я сумела разглядеть лицо. Филби обернулся, проследив за моим взглядом, но там уже никого не было. Мне стало еще некомфортнее: у него там, может быть, свидание, а я отвлекаю своей болтовней!

– Ой, завтра же на Дайно лететь! Совсем забыла, надо подготовиться… Потом перезвоню, ладно?

Фил непонимающе хлопнул ресницами, но спросить ничего не успел. Я отключилась и села на кушетку, прижимая ладони к пылающим щекам.

Да уж, это не с Римом болтать, который давно как родной. Хотя с ним отчего-то с самого начала было легко… Наверное, потому что контактер.

– Везет тебе нынче с кавалерами, – хрипло засмеялся Синт. – Одного бардаком в зверинце наповал сразила, второго коллеге уступила, а третий вообще женат!

– И не говори, – выдохнула я и вырубилась, едва коснувшись подушки.

***

Дайно – крупный астероид геоидной формы, прибранный к рукам ушлыми конманийцами, чья родная планета находится в той же звездной системе. Страсть к торговле у них столь велика, что еще пару поколений назад поверхность Конмана была погребена под рыночными лотками, магазинами и гипермаркетами.

Облик планеты едва угадывался под рекламой, которую конманийцы размещали на фасадах зданий, тротуарах, щитах и даже самих себе. Развитие цивилизации остановилось, раса видела только одну цель – наживу. Все технологии были направлены на увеличение числа продаж чего угодно хоть кому-нибудь.

К счастью для Конмана, в один погожий денек тогдашний монарх вышел на балкон и по чистой случайности открыл на личном планшете рекламное объявление, замаскированное под важный государственный документ. В ту же секунду немногочисленные облачка сгруппировались в надпись: «Покупай зонты Шале!» и недвусмысленно атаковали правителя. Незадачливый лидер, которого щедро полило дождем и пару раз ударило молнией, в тот же день подписал указ о тотальном запрете внешней торговли на Конмане. А дабы ошалевшие от такой опалы граждане поменьше возмущались, предложил всем недовольным запускать погодную рекламу.

Конманийцы повздыхали, почесали маковку и, снарядив корабль, улетели осваивать неприкаянный астероид. Вскоре Дайно стал одним из самых востребованных межгалактических рынков, куда свозились товары со всего космоса, а торговцы почитали за счастье установить там свой лоток, даже несмотря на бессовестно задранную аренду. Реклама, вновь запущенная по всем фронтам, работала так продуктивно, что о тамошнем галарынке была наслышана даже я.

Шаттл спустился на неровный грунт, немного провалившись вперед – будто кланялся. Рим протянул мне фильтрующую маску: своей атмосферой астероид не располагал, а искусственная содержала вредные примеси.

Крошево щебня под ногами весело похрустывало, а на подходе к рынку прямо на нас вылетела стайка инфокон, подобных разукрашенным чайкам и таких же шумных. Мы замахали руками, уворачиваясь от агрессивной рекламы, но инфокна плавно нас обогнули и улетели вверх, заходя на второй круг, чтобы встречать следующих гостей. Синт и Кип одинаково запищали, борясь с атакующим их спамом, а потом принялись дуэтом ругать рекламу, хитромордых конманийцев и нас – за то, что вообще сюда прилетели.

– Надеюсь, нам не станут угрожать бластером с криками «купи или умри»?

Рим загадочно усмехнулся, но комментировать не стал, так что я чуть было не примкнула к рядам оппозиции, требующей бежать подальше от этого «инкубатора вирусов».

Рынок занимал половину астероида, причем не только площадь, но и высоту, а на оставшейся части раскинулась гигантская многоуровневая парковка. Дайно посещали несметные полчища народу, и всем нужно было где-то разместить корабли. Над головой мелькали разномастные шаттлы, время от времени пикируя вниз, в парковочные ячейки, как заметившие добычу орлы. Эник высадил нас у самого входа и улетел искать место, так что далеко идти не пришлось. Мы зарегистрировались как гости, чтобы в случае необходимости твиникийцы смогли найти нас через систему слежения, и смело вклинились в толпу.

Вопреки ожиданиям, с боем прорываться сквозь торгашей не пришлось: на нас никто не обратил внимания. Продавцы лениво позевывали, отрешенно глядя на разношерстный народ; некоторые читали, ковырялись в планшетах, и не думая зазывать к своим товарам посетителей. Их и так хватало на всех.

– Что ты хочешь купить? – Рим проводил одобрительным взглядом прошедшую мимо соотечественницу. Экзоскелет посверкивал на стройных ножках, создавая