Семья - Михаил Щукин

Рваные клочья тумана расползались в стороны. Знакомый, родной дом эффектно смотрелся на фоне багряных всполохов. Но дойти до него не было возможности. Сломанная мальчишеская фигурка валялась прямо на тропинке, ведущей к крыльцу. А вокруг клубился туман, в котором пропало все, что восстановилось за этот год.

Темная пелена в глазах резко отступила от пронзительной и подзабытой боли в ногах. Она сверлом прошла через все тело и рассыпалась в голове, не дав даже закричать.

Судорожно всхлипнув, Майя нагнула голову, но только для того, чтобы увидеть так надоевшие за время своих кошмаров босоножки, вдруг ставшие явью.

– Ты оказалась не такой крепкой, как казалось. Твой братец расплатился за это.

Мужчина весело рассмеялся. Тонкий зеленый лучик от перстня на пальце его правой руки кольнул глаз. Майя, не раздумывая, сжала появившуюся рукоятку меча и попыталась ударить. Но цель исчезла, чтобы разразиться смехом где-то сзади. Новое движение, мелькнувшая тень и новый смех. В какой-то момент ноги от нестерпимой боли резко свело судорогой. И получив толчок в спину, она упала ничком.

– Бездна. Ты что творишь? – прозвучало прямо над ухом.

Вслед за этим злорадный мужской смех сменился вскриком. А над головой просвистел клинок.

Подняв голову, сквозь слезы Майя увидела свою напарницу. Зло отрезав клинком изрядный шмат вязкого тумана, она обернулась к ней.

– Вылезай, надо поговорить.

– Зачем, уходи. Я его хоть здесь достану.

– Поторопись, Майка, мне самой здесь не справиться, вылезай оттуда. – Больше не разговаривая, Иллис вернулась к своему занятию, и новый кусок подступающего тумана растворился в воздухе.

Адила не находила себе места. Она выслушивала короткие отчеты, что-то отвечала. Чисто механически дала добро на переход мужа, который тут же задействовал щиты ее покоев и перевел все управление в этот кабинет. Вирт оставался в своих покоях, так же под щитами и прикрытием единственной пятерки своих друзей. С родителями он оставался на связи и принимал активное участие в действиях отца. Но все это было как-то на втором плане. Главным для нее оставалась голографическая картинка, в которой на кровати, свернувшись калачиком, лежала девочка. И сидящая перед ней на корточках дочь.

Иллис непрерывно пыталась растормошить Майю. То трясла за плечи, то обхватывала голову, заглядывала в лицо и непрерывно звала. В какой-то момент у лежащей девочки начались судороги. Адила слышала, что такое бывает у нее. Но до сих пор как-то не доводилось видеть. Иллис тихо ругнулась и поспешно потянулась к ногам. Но судороги повторялись с завидным постоянством.

– Это крайне опасно. Теперь, когда блок сработал, можно со всей уверенностью сказать, что Майе был поставлен скорпион.

Адила покосилась на подошедших Церу и Макса.

Индерский тяжело вздохнул и поспешно воспользовался молчанием императрицы.

– Адила, у Майи все признаки скорпиона. Это очень опасно.

– Ты это только сейчас выявил? – с сарказмом поинтересовалась та.

– К сожалению, такие блоки определяются только после активации. В спящем состоянии они все на одно лицо. А методы снятия совершенно разные. Я надеялся, что это что-то другое.

– Можешь пояснить подробнее?

– Существует отдельная группа всего из пяти блоков, разработанных еще до времен мнемовойн. Их часто использовали в качестве скрытой казни. Четыре из них приводят к немедленной смерти и отличаются только способом. Один вызывает запредельные судороги в шейном отделе, вплоть до перелома позвонков. Другой…

– Я так понимаю, ты пытаешься сказать о пятом. Макс, у меня нет времени на лекцию. – Адила нетерпеливо повела плечами.

– Да, конечно. Скорпион в этой группе стоит особняком. Его использовали для контроля людей. Срабатывает на заранее запрограммированное событие, например картинку или фразу. При активации развивается депрессивное состояние с навязчивым желанием уйти за грань. Практически полностью подавляется инстинкт самосохранения, для чего активно используются реальные образы из памяти, с негативным оттенком. Человек просто впадает в отчаяние и уходит в себя. Очень быстро наступает состояние, при котором запускаются процессы гормональных вбросов, и внутренние органы идут вразнос. Жертва испытывает сильнейшие боли, но не предпринимает никаких мер к избавлению от них. Очень мучительная смерть наступает через несколько часов.

Адила судорожно сглотнула, пытаясь представить сказанное.

– Ты сказал, что это опасно для Иллис?

– В этом и есть отличие от остальных. – Индерский вздохнул. – Процесс замедленный. Жертва приходит в себя только урывками. Но контакт с внешним миром все же возможен. Поэтому в него заложен особый предохранитель. Жертва с крайней агрессивностью бессознательно относится ко всем, кто оказывается в непосредственной близости и пытается отвлечь от развивающейся агонии. При этом она сохраняет все свои навыки. Учитывая подготовку Майи, ваша дочь находится в большой опасности. Во времена мнемовойн таким образом было организовано несколько покушений на известных людей.

– Ты можешь снять блок?

– Мне не известны случаи, когда это вообще кому-то удалось. Считается, что блок дает стопроцентный результат.

– Иллис, ты слышала? – Адила обернулась к экрану.

Принцесса продолжала осторожно гладить волосы лежащей подруги и что-то нашептывать ей в ухо.

– Слышала. Плевать. В этот раз я ее никому не отдам. И не лезьте сюда. – Отмахнулась та от матери.

Адила тревожно переглянулась с мужем. Но тот только отвел глаза. Прорываться в покои дочери силой он тоже считал бессмысленным. В конце концов, вся защита покоев делалась именно для обороны под контролем владельца. И Иллис имела неплохую подготовку в этом вопросе.

А принцесса вообще ни на что не обращала внимания. На всякий случай она выставила дополнительный щит напротив телепорта, чтоб даже если родители решат пройти, то недалеко.

При виде бледнеющего лица подруги ее все больше охватывало отчаяние. Разозлившись, она снова зло затрясла ее за плечо.

– Майка, вылезай оттуда, мне самой здесь не справиться. Надо поговорить.

Майя судорожно всхлипнула. Ее личико исказилось от злости. Где-то за спиной раздался предупреждающий сигнал запуска силовых ножей. Иллис только сердито покосилась на два лезвия с синими индикаторами, скользнувших к ней от стойки и угрожающе замерших на расстоянии вытянутой руки. Тихо взвизгнул сигнал опасности, поданный ЭДИ. Но Иллис снова только отмахнулась.

– Ты слышишь? Нам надо поговорить. Я не продержусь тут долго без тебя.

Несколько мгновений ничего не происходило. Потом оружие вдруг выключилось, и рукоятки глухо стукнулись о пол.

Тоскливый взгляд подруги заставил Иллис вздрогнуть. Но все-таки это был первый результат за столько часов, казалось бы, бессмысленной борьбы.