Три мгновения грешного лета - Алиса Берг

– Но мы с вами знакомы не больше часа.

– Но причем тут время? Вы живете с человеком всю жизнь, но кроме внешних сторон его личности так больше о нем ничего и не знаете. Вы знаете, что он предпочитает есть на завтрак, но не имеете представления, что творится в его душе, когда утром он просыпается. А ему, может быть, и жить-то не хочется, так все там мрачно. Да вас это и не интересует. Лишь бы все внешне было бы в порядке, не лучше и не хуже, чем как всегда. В этом собственно и заключается человеческая жизнь. Вам это нравится, вас устраивает эта бесконечная ложь другому и обман самого себя?

– Нет, меня это совсем не устраивает, но я не вижу никакой альтернативы. Чем больше я живу на свете, тем больше убеждаюсь, что ничего невозможно изменить. Я хочу просто чувствовать себя благополучной, чтобы рядом был тот, кто мне хотя бы не противен и до какой-то степени интересен. Все остальное несбыточно.

– Я с вами никак не могу согласиться. То, что вы хотите, как раз несбыточно, а то, что вам кажется неосуществимым, на самом деле, гораздо реальнее, чем вам представляется.

– Простите, Юрий Антонович, я вам не верю. Мой жизненный опыт с этим никак не стыкуется.

– Плюньте на свой жизненный опыт, он только мешает вам поверить, что вас ожидает впереди великая любовь. Но если вы не поверите в эту истину, а поверите ему, то она вас минует. Ваш жизненный опыт целиком негативный, поэтому вы не можете почувствовать, что вам предстоит пережить. Он заслоняет вам весь мир, он обманывает вас, пытаясь внушить, что все заранее знает, а потому ничего хорошего вам ждать не советует.

Светлана осторожно высвободила свою руку.

– Честно говоря, я сбита с толку и не знаю, что вам сказать. Но что будет, если я соглашусь с вами? Я даже не представляю, как должна выглядеть эта самая ваша великая любовь. Когда встречаются обычный мужчина и обычная женщина, общий сценарий их отношений известен заранее. Он может быть счастливым или несчастным, но по большому счету все известно. А то, что предлагаете мне вы, даже не понятно. Я давно отдаю себе отчет, что настоящую любовь мы заменяем суррогатом, но как выглядит она, как проявляется? Что я должна чувствовать, как себя вести? Я словно оказываюсь в чужой стране, не ведая ни языка, ни обычаев. А вы сами уверены, что понимаете, куда хотите меня везти? То, что вы говорите, звучит и красиво и привлекательно. Но ведь это обычный прием всех тех, кто хотят, чтобы им поверили. А потом оказывается, что ничего этого и в помине нет.

– Я благодарен вам за ваши слова. Вы честно поделились со мной своими сомнениями. Не так-то просто ответить на них. Пока вы не войдете в реку, вы не почувствуете прикосновение к себе воды. Я посвятил свою жизнь любви, и много пережил на этом пути. Я пытался отдавать себя целиком другому человеку, я старался соединить наши души. Это было нелегким испытанием, до сих пор никто не выдержал его. Жить, не затрачивая никаких духовных сил, легко, но такая жизнь неизбежно приводит к опустошению. Я хочу вас спасти, спасти от самой себя.

– Почему ваш выбор пал именно на меня, а не на кого-то другого?

Потебня покачал головой.

– Как вы не понимаете? Это не мой выбор, это выбор Его, – посмотрел он на небо, где уже во всю горели гирлянды звезд.

Светлана грустно вздохнула. Ей было трудно разговаривать с этим человеком, но, как привела ее сюда какая-то сила, теперь же она мешала ей немедленно отсюда уйти.

– Мне одинаково трудно вам возражать и принимать ваши слова, – призналась она. – У меня никогда не было сомнений в существовании Бога, но я никогда по-настоящему не чувствовала связи с Ним. Случались моменты, когда у меня возникало ощущение, что Он каким-то образом вторгается в мою жизнь, что-то там исправляет или меняет, но мне казалось, что в основном я иду каким-то своим путем. Конечно, может быть, если бы я задумалась серьезно над этими вопросами, то пришла бы к другим выводам. Но до сих пор мои мысли текли куда-то в другую сторону. И с этим я ничего не могла поделать.

– Так все и было, – подтвердил Юрий Антонович. Для того вам и предоставлен шанс познать подлинную любовь, чтобы через нее познать и Его. Это единственный путь к Нему, другого нет и искать бессмысленно. Я – лишь инструмент, через который Он реализует свою волю. Наша любовь изменит нас обоих. Мы придем к совсем другой жизни.

– Значит, я должна вас полюбить? – с сомнением в голосе протянула Светлана. – А если я не сумею, то тогда, как?

– И для вас и для меня это будет очень печально. Я бы сказал, что это будет наш с вами крах. Он дает каждому только один шанс познать Его через любовь, и если он отторгается, другого не будет. Вы будете лишь испытывать все большую неудовлетворенность. И что бы вы не делали, как бы не пытались от нее избавиться, забыться, она будет к вам возвращаться снова и снова. Поверьте, я вас не запугиваю, я изучал этот вопрос с научной точкой зрения.

– Вы хотите сказать, что проводили исследования?

– Это была тема моей докторской диссертации. «Любовь как поиск философского камня» – так она называлась.

– Что же вы предлагаете, Юрий Антонович?

– О, не думайте, что я так наивен, и надеюсь, что с помощью только вот таких разговоров у нас начнется сближение, которое затем перерастет в настоящее чувство. Нам нужно узнать друг друга лучше, испытать все, что может связывать мужчину и женщину.

– Вы хотите сказать, что мы должны заниматься и любовью в физическом смысле?

– Если это необходимо, то да.

– А это необходимо?

– Еще не знаю. Но если на первом этапе устранить физическую любовь из наших отношений, это может стать препятствием для их развития.

– Препятствием с чьей стороны: вашей или моей? – настаивала Светлана.

– Я не знаю. Мне иногда кажется, что плотская любовь больше не имеет надо мной власти, но затем я вдруг чувствую физическое влечение к какой-нибудь женщине. И тогда я понимаю, как все это глубоко сидит внутри меня и мешает приходу подлинной любви. Но что же делать? Противиться этому как монахи – неправильно. Они совершают очень большую ошибку, стараясь укротить плоть воздержанием. Да, на физическом уровне это вполне у них может получаться, но на уровне более тонком, секс лишь накапливается, становясь непреодолимым препятствием для прорыва к божественной любви. Секс исчезает из сознания не тогда, когда человек пытается его выгнуть оттуда, а когда он сам больше там не появляется. Поэтому я с пониманием отношусь к человеческим потребностям в нем, хотя это крайне удлиняет весь путь.

Светлана встала. У нее вдруг разболелась голова.

– Спасибо за интересную беседу. Но я не могу тот час вам сказать ни да, ни нет. Мне надо разобраться в себе.

– Я понимаю. Это сложно. Но при этом очень надеюсь, что вы не исчезните.

Они молча шли к выходу их парка. У выхода они остановились.

– Если я решу вопрос положительно, то позвоню вам, – сказала Светлана.