Белоснежка и медведь-убийца - Дмитрий Валентинович Агалаков

«дочкой Калявина», а самое главное, после ее предостережения, что медведь-призрак придет за всеми.

– Они сейчас вырабатывают стратегию поведения, как им быть дальше, вот что я думаю, а заодно и стратегию борьбы, – предположил Следопыт. – Других вариантов нет. Но это может затянуться.

– А если он еще и с ночевкой приехал к старому корешу, – вздохнул Позолотов.

– Все может быть, – кивнул Следопыт.

Феофан Феофанович широко зевнул:

– Ну, а если они выпивают!..

– Тогда Чепалов за руль не сядет.

– Не-а, не выпивают, – покачала головой Юля. – Чепалов, мне кажется, не пьет. Я это поняла. И ненавидит всех, кто пьет.

– Закодированный, стало быть, – заключил Кирилл.

– Очень может быть, – кивнул Феофан Феофанович. – Они все – сумасшедшие.

Еще через час сыщики заскучали. Стемнело. В особняках вспыхнул свет. В доме Соколовского ярко горело только одно окно – именно там сейчас и шло совещание.

– Он ведь тоже один живет? – спросила Юля. – После смерти жены? Этот шишка Соколовский?

– Ага, – кивнул Кирилл.

– А когда его жена умерла, интересно?

– Как я понял, не так давно. Жениться уже было поздно. Да и потом…

– Что? – спросила Юля.

– Они все стали одиночками после той охоты. Вот в чем все дело.

Еще через час все трое заскучали смертельно.

– Пора возвращаться, – сказал Кирилл.

– Пора, – согласился Позолотов. – Я уже в кресло стал врастать. Юленька, что скажете?

– Да пора, конечно, – согласилась она.

– Ничего мы тут не высидим, поехали, – решил Феофан Феофанович, но тут в особняке Соколовского произошло движение. Вспыхнул свет в коридоре за рифлеными окнами, затем и на парадном. А потом открылась дверь…

На порог, в яркий свет фонаря, вышел Чепалов. Собранный, как и прежде. А за ним вразвалку, в майке и трико, с брюхом, вывалился второй старик. Огромного роста, с седой шевелюрой. Сам Лев Соколовский! Его лицо горело пунцовым цветом. Не было сомнений, один – пил, другой оставался трезвым. Но говорили они долго. Только до чего договорились, вот был вопрос. Одноклассники, друзья, комсомольцы, «партейцы». Охотники. Встретившие, если верить слухам, дьявола на охоте и разбежавшиеся в стороны. На долгие годы. И теперь вновь встретившиеся из-за смерти одного из товарищей.

Они спустились с крыльца. Соколовского чуть пошатывало. Дошли до ограды. Соколовский, раскинув руки, горячо обнял Чепалова, который был на голову ниже, поцеловал его три раза. Матвей Григорьевич вышел из палисадника, забрался в «Ниву». Автомобиль завелся, развернулся и пронесся мимо «Запорожца». Трое наблюдателей отвернулись. Юля так и совсем утонула в сиденье. Затем выпрямилась. Гигант-старик Соколовский упрямо глядел вслед уехавшему товарищу.

– Странные у него глаза, – вдруг проговорила Юля. – Приглядитесь! Пустые какие-то.

– Без души? – усмехнулся Кирилл. – Очень может быть.

– А мне было несмешно, когда я заглянула в глаза этого Чепалова. Когда он схватил меня за горло…

– Пора на трассу, – заявил Позолотов. – Может, приклеимся. А, молодежь?

– Звучит как песня, – расплылся в улыбке Следопыт.

Когда Соколовский огляделся по сторонам и, заметно пошатываясь, двинулся к дому, «Запорожец» затарахтел и был уже готов к погоне.

Им повезло: они не потеряли Чепалова из вида. Он вырвался вперед, но они то настигали его на железнодорожном переезде, то на мосту, то догоняли на светофорах уже в городе. Но Феофан Феофанович выжимал из своего конька-горбунка все силы.

– Куда едем? – спросил Позолотов.

– До конечной станции, – ответил Кирилл.

– Куда сегодня нашу девушку подвозили?

– Да!

В городе «Запорожец» уже был раскалённым, хрипел и тарахтел с особым мучительным напряжением.

Они остановились через перекресток от дома Чепалова.

– Кстати, а что мы тут забыли? – спросил Феофан Феофанович. – На сегодня представление закончено. Кирюша?

– Кстати, а действительно, что? – устало вздохнула Юля. – Старый громила добрался до дома. А я устала и в душ хочу.

– Я должен был проследить, не заглянет ли старый прораб к Людмиле Калявиной. Мало ли? После твоего, Юленька, маскарада… А ты уже и забыла?

– Забыла, – призналась она, – пристыдил… А чего это собаки развылись?

– А точно, – удивился Феофан Феофанович.

Они прислушались. По ближней округе протяжно и жалобно выли несколько псов.

– Да обычный ночной концерт, – решил Следопыт. – Одна завыла, и пошло. Ладно, кажется, все обошлось, и можно ехать. Чепалов уже ставит машину.

– Так поехали? – спросила Юля.

– А, Кирюша? – поинтересовался водитель.

– Подождите, Феофан Феофанович, сейчас он зайдет в дом, и тогда. Не будем привлекать его внимание.

Чепалов запирал гараж. Сидя в «Запорожце», они видели его темный силуэт, возившийся у дверей… И тут Юля заметила другой силуэт – гигантский – через перекресток. Он темной горой вынырнул из заросшего пустыря на углу и теперь вразвалку двигался через дорогу.

– Смотрите! – Она ткнула пальцем в лобовое стекло. – Вперед смотрите!

И так у нее это получилось: горячо, страстно, жутко! Взахлеб! До мороза по коже!

– Что вы так кричите, Юленька? – вздрогнул Позолотов. – Вы точно призрака увидели. Что там такое?

– А это и есть призрак, – с трудом пробормотал Следопыт и полез рукой в карман. – Бог мой… – Он достал телефон и нажал на камеру. – Вон он, идет!.. На нас смотрит!

То же самое дрожащими руками проделала и Юля со своим телефоном.

– Мамочки, – едва выдавил из себя Феофан Феофанович.

Ту же дорогу, на которой стоял их автомобиль, только за перекрестком, переходил медведь на деревянной ноге. И двигался он в сторону дома Чепалова. Он шел неуклюже, хромая. Вокруг него пылал золотой ореол – шкура светилась! Это падал свет уличных фонарей из глубины улицы. Грозно постукивала деревяшка. Но на полдороге медведь остановился и уставился на машину. Он смотрел прямо на них, трех пассажиров «Запорожца»! А они всё снимали на два телефона! Неровно, урывками, но снимали.

Дрожащая рука Позолотова вцепилась в ключ зажигания. Но медведь не рванул на них. Хромая, он пересек дорогу на перекрестке и, вынырнув из-за угла, заковылял по тротуару к дому Чепалова. А увидев человека, которого искал так долго, сразу подал голос: его рык покатился по ночной улице. И тотчас еще пуще завыли окрестные собаки. Матвей Чепалов застыл на месте. Трое пассажиров «Запорожца» едва видели его. Чепалов истошно закричал – медведь заковылял быстрее. Расстояние между ними стремительно сокращалось. Чепалов уже не успел бы подняться по лестнице и заскочить в свой дом. Поэтому он развернулся и бросился прочь по улице. «Дьявол! Дьявол!» – закричал он и тотчас пропал из поля зрения трех потерявших речь наблюдателей.

– Едем туда! – бросила Юля.

– Страшно! – прошептал Позолотов.

– Едемте, Феофан Феофанович! – горячо взмолилась Юля.

– Нет, – замотал головой водитель.

– Едем! – грозно приказал Кирилл.

Феофан Феофанович провернул ключ в замке зажигания, но мотор не заводился.

– Черт, уже сто лет такого не было!