Тариф на предательство - Виктория Серебрянская

- Ты ведь не влюбишься в меня? Правда?

Его обманчиво-спокойный, даже ленивый голос. И я с трудом сглатываю ставшую вдруг вязкой и медово-пряной слюну.

Кое-как приведя мысли в порядок, я отчаянно замотала головой, не имея сил ответить.

- Хорошо.

Хотелось спросить, почему хорошо, что я не буду влюбляться в него. И почему нельзя в него влюбляться. Но губы не слушались. Во рту было сухо-сухо. А горло намертво перехватило, не давая выдавить из себя ни звука. Вся моя смелость куда-то улетучилась следом за растаявшей ночью.

- Идем. Тебе нужно поесть.

Теплая крепкая рука взяла меня за руку. И Алекс осторожно повлек меня за собой.

За дверью комнаты оказался короткий темный коридор. Который лично я пересекла в четыре шага. И оказалась в крошечной светлой кухоньке. Такой же большой по размерам, как и почтовая марка. Умывальник, ровесник Октябрьской революции, такая же допотопная газовая плита, небольшой буфет, стол у окна с парой стульев, да холодильник, чуть больше игрушечного – вот и вся обстановка. На холодильник я уставилась, как на диковинку. Таких огромных ручек я вживую не видела. И почему-то эта ручка у меня в голове сразу нашла прочную ассоциацию с моргом. Я даже дернулась от разыгравшейся неуместной фантазии.

- Садись.

Алекс отодвинул для меня стул. И я, вдруг оробев непонятно с чего, осторожно пристроилась на самый краешек. Передо мной появилась дымящаяся чашка с черным кофе.

- Сливки только в пакетике. Прости.

Вышеозначенные сливки тоже встали рядом. Так же на столе появилась тарелка с сырной нарезкой, масло, хлеб. Я сглотнула голодную слюну.

- Ешь. А потом поговорим.

Алекс тоже налил себе кофе и присел напротив.

Ели мы молча. Сначала мне было неловко. Но умопомрачительный вкус сыра очень быстро отвлек меня от наблюдений за вампиром. Ну, пьет кофе. Ест сыр. Без хлеба и масла. Так у всех свои тараканы.

Когда последний глоток крепкого кофе был выпит, а с тарелки исчез последний ломтик сыра, я робко взглянула на вампира:

- И что теперь?

Алекс вынырнул из каких-то своих раздумий и непонимающе на меня глянул:

- Ты о чем?

Было очень неловко, но пришлось пояснять свою мысль:

- У меня нет жилья, нет одежды, нет денег и нет работы, чтобы их заработать. И, прости, я совсем не понимаю, что мне теперь делать и куда податься. Эта квартира…

- Срок ее аренды истек вчера. Нужно съезжать. Да и поезд через пару часов. Времени в обрез.

Внутри меня что-то дрогнуло. Я заговорила о деньгах и жилье, чтобы нечаянно не спросить о том, что действительно волновало. И совсем не ожидала, что эта убогая каморка окажется съемной. И что Алекс куда-то уезжает. Меня накрыл страх.

- Аня? Что с тобой? Ты побелела вся.

С трудом сдерживая подступающие слезы, я мотнула головой. Мол, ничего. Все в порядке. Не буду позорится еще больше и навязываться ему!

- Точно все в порядке? Ты выдержишь дорогу? – В голосе Алекса было полно подозрительности.

- Ккакую дорогу?

Всхлип все-таки прорвался. Но мне уже было неважно. Как и то, что ресницы предательски намокли. Неужели, я поеду с ним вместе? Алекс вздохнул:

- Обычную. На поезде.

- А… куда? И зачем?

Уголок его губ дрогнул в улыбке:

- Женщина во все времена остается женщиной. Ты не те вопросы задаешь, Ань.

- А какие надо?

Алекс улыбнулся шире. Но молча. И я не выдержала:

- Да расскажи мне уже все, наконец!

- Расскажу. Мы с тобой едем в столицу. В этом городишке оставаться небезопасно. Слишком маленький. Тут не затеряться. И, хотя, я постарался обезглавить местную организацию чистильщиков, опомнятся они быстро. И, если ты останешься здесь, быстро тебя найдут. И уже больше не будут сомневаться, как с тобой поступить. Поэтому нужно уезжать. Как можно быстрее. В большом городе легче потеряться. Я дал слово, что ты будешь жить. И намерен его сдержать. Спрячем тебя получше.

Я хмыкнула. Прятаться всю жизнь? Какая прекрасная перспектива! Но и умирать молодой не хотелось. Значит, придется прислушиваться к Алексу. Наверняка, он лучше меня умеет маскироваться. Но, прежде чем мы тронемся в путь, есть вопрос, который я хочу решить.

- Алекс, местные ведьмы. Нужно их предупредить.

Алекс покачал головой:

- Некого предупреждать.

- В смысле?

А в следующую секунду до меня дошло, что Алекс имел ввиду. По коже пробежал озноб.

- Неужели все? – Свой голос я не узнала. Настолько ломким и слабым он был.

Алекс кивнул.

- Чистильщики?

Снова кивок.

- Мало тогда ты их убил!

Алекс усмехнулся:

- Пошли уже, кровожадная ты моя. На поезд опоздаем. А слишком много трупов нам ни к чему. Только лишнее внимание.

У меня лично вещей не было. Одна только сумка с документами и гримуаром. Алекс что-то забрал из комнаты. Что именно, я не интересовалась. Не важно. Главное, что меня с собой берет. И совсем скоро я наблюдала, как экспресс набирает скорость, оставляя за окном серый и унылый город моего детства. Как бы ни сложилась в будущем моя жизнь, сюда я уже не вернусь. Нет смысла. Меня тут ждут только надгробные камни на городском кладбище, ставшие последним приютом для моей семьи. А у меня впереди целая жизнь. Я надеюсь.

«В последние двадцать лет правила относительно целования рук изменились коренным образом. Во времена, когда наши бабушки ездили по Европе, было недопустимо целовать руку молодой незамужней женщине или целовать руку женщине до полудня и где-либо вне дома, за исключением таких общественных мероприятий, как вечеринка в саду. Никогда не целовали руку в перчатке. В наши дни европейцы целуют руки как женщинам, так и девушкам…»

Я с раздражением отшвырнула от себя увесистый том. Ну кому, скажите мне на милость, в наше время нужны правила целования дамских ручек? Это только Алекс мог такое придумать – изучать правила поведения во всех ситуациях и во всех местах. Давая выход накопившимся эмоциям, я вскочила и пробежалась по комнате. Только половина первого! Тоска зеленая! Пойти, что ли, за продуктами сходить?

В последние три дня я сталась покупать совсем по чуть-чуть. Пол хлеба, маленький пакет молока. Пару крупных яблок. Три-четыре сосиски. И не потому что жила одна или соблюдала диету. А потому что искала любой лишний повод выйти из квартиры. Выйти не только для того, чтобы отправиться на тренировку.

Да, я жила одна. Вот уже три недели от вампира не было ни слуху, ни духу. Он оставил мне ключи от квартиры, дорогой навороченный смартфон и кредитную карту с черт-его-знает-каким лимитом. А сам исчез в неизвестном направлении. Поймав себя на простонародном выражении, я поморщилась. Вспомнился самый первый вечер в этой квартире.