Опасная ложь - Меган Миранда

– Что? – Я отступила от ящиков, в которых только что так азартно рылась.

Огнеопасно. Легко воспламеняется. Что больше нравится. Все перечисленное. То есть от одной маленькой искорки весь дом взлетит на воздух. Теперь стало понятнее, зачем нужен замок на двери в подвал.

– Келси, у нас при подготовке был курс про опасные вещества. Вот это все небезопасно. Такие вещи нельзя держать в подвале.

Это небезопасно. Наверняка мама про это знала. Она наверняка не позволила бы мне играть с этими баночками в детстве, если бы это было так опасно.

– Но именно сейчас это наш единственный шанс.

По дому были расставлены огнетушители. Предосторожность. Страх. Но, возможно, не только это. Действительно ли настолько опасно было спать над всем этим?

Он кивнул:

– Хорошо. Будь осторожна. Мы должны быть осторожны.

Такими же словами меня предупреждала мама. Райан принялся за дело, стал открывать коробки, вытаскивая содержимое и складывая обратно. Наконец я нашла знакомый контейнер.

– Нитрат калия, – сказала я, направляясь к лестнице. – Пойдем.

Райан пошел за мной, но возле лестницы остановился и оглянулся назад. Мне не нравилось, как он смотрел на подвал, как будто здесь таилась опасность. Ведь речь о моей маме. Моей маме. Но я вспомнила тайник под полом в убежище. Паспорта. Она, но не она. Я, но не я. Две незнакомые личности.

Райан выглянул из окна, а я включила плиту в темной кухне. Как только загорелся газ, я вытащила сковородку и стала смешивать ингредиенты. Райан смотрел на меня с противоположной стороны комнаты и как будто не узнавал – так на меня иногда смотрела Анника, словно наши миры настолько далеки друг от друга, что совершили почти идеальный круг и столкнулись опять.

– Прости, – выпалила я.

– За что?

– Тебя вообще здесь не должно быть. Мне очень жаль.

Он покачал головой. Подошел на шаг ближе:

– А мне нет.

К горлу подступили слезы.

– А зря. Но я тебя вытащу, обещаю.

– Нас, – сказал он.

– Да.

– Ты удержала нас на одних своих пальцах, – прошептал он. – Я в тебе не сомневаюсь.

Я взглянула на него, на то, как свет от плиты отражался в его глазах, словно пламя. А что он увидел в моих глазах?

– Пойду посмотрю на мониторы в кабинете, – сказал Райан. Его губы тронула слабая улыбка. – Поверить не могу, что твоя мама научила тебя делать бомбу, – сказал он с восхищением.

– Дымовую шашку, – поправила я.

Маленькая ложь. Ложь во спасение. Безопасная ложь.

Усилием воли я успокоила руки, влила приготовленный раствор в рулон бумажных полотенец и вставила фитили, каждый длиной со шнурок – прохладная жидкость охлаждала вспотевшие руки. Я действовала инстинктивно. Мышечная память. Всему меня научила мама, это была моя вторая натура.

О многом из того, чему мама меня научила, я не должна была никому рассказывать. «Осторожно», – говорила она каждый раз, когда я выходила из дома, и я знала, что она имеет в виду не только мою безопасность. Все это – симптом паранойи. Стоило ей увидеть в новостях какую-нибудь жуть, и она сразу учила меня, как от нее защититься.

«Ищи выходы», – говорила мне она после репортажа о пожаре. Заставляла меня вставать в каждой комнате нашего дома с закрытыми глазами и спрашивала: «Где ближайший выход?» И я должна была перечислить все выходы – и двери, и окна. «Чаще всего люди погибают, потому что пытаются убежать через привычные выходы», – говорила она, о чем, скорее всего, прочитала на каком-нибудь сайте.

Однажды в новостях рассказали о вооруженном взломе, и у нас был урок «как разоружить человека». На какие суставы нужно нажать, чтобы, каким бы сильным ни был противник, запястье подалось, и оружие выпало. Если бы ее такому научили в детстве, это изменило бы ее судьбу? Возможно, так она пыталась не допустить, чтобы то, что случилось с ней, произошло со мной.

«От страха больно не бывает», – обещала она. От нее я научилась страху, чтобы не стать жертвой, как она. «Тебя заперли в багажнике машины. Тебя бросили в подвал. Ты потерялась в лесу». Я росла, понимая, сколько всего ужасного может со мной произойти. Понимая, что можно планировать, а что нет. На меня могут напасть. Меня могут похитить. Я могу погибнуть от чего угодно. Меня могут где угодно спрятать. Но мне кажется, я знала, чего она боялась больше всего: что однажды я пропаду, как она, а когда вернусь, то буду уже совсем другим человеком. Так что ничего серьезнее дымовой шашки я никогда не делала. Но я знала, как устроить взрыв.

Я попробовала припомнить инструкцию на случай, если до этого дойдет. Представила, как она сидит скрестив ноги на полу подвала, а все материалы разложены перед ней.

– Смешай вот эти элементы и вставь фитиль… И вуаля! – Секрет, переходящий от матери к дочери. Как идеальный способ подвести глаза.

– Келси! – донесся крик из маминого кабинета, когда я крепила шашку в держателе.

Бледное лицо Райана озарилось свечением мониторов, на которые он уставился. Он повернулся ко мне, вытаращив глаза, как тогда, когда мы падали.

– Они вошли в ворота, – сообщил он.

Горло сдавило, будто арканом, и, положив руку на шею, я дважды сглотнула, прежде чем набрать воздух.

– Где? – наконец спросила я, встав рядом с ним.

Изображение на экранах было слишком зернистым – ничего нельзя было разглядеть. Но затем тучи раздвинулись, выглянула луна, осветив смутную тень – она стояла прямо у дома. И тут все тени показались такими близкими, будто пауки заползали по коже. Они прямо тут, за стеной, выискивают трещины. У меня вырвался сдавленный крик.

Я нащупала руку Райана, наши пальцы переплелись, и я потянула его за собой, пока мы не вышли из кабинета и не дошли до середины дома. Он медленно повернулся ко мне, и я приложила палец к губам, не зная, видит он меня или нет. Я поднесла его руку к моей, чтобы он почувствовал, что происходит. Наши руки дрожали.

В тишине я прислушивалась к любому движению. В темноте, за стеной, эти тени могли быть где угодно. И тут раздался звук, и я резко повернулась ко входу. Кто-то шатал дверь, поворачивал ручку и искал слабые места. Привыкая глазами к темноте, я слушала, как металл бьется об металл. Если они войдут… С самого рождения я думала, что это невозможно. Только не в этом доме. Ведь у нас три линии защиты, замки, решетки на окнах. Сигнализация, мобильный и стационарный телефон. Ведь мама всегда здесь, и она точно знает, что делать.

– Через сколько будет готово? – прошептал он.

– Скоро, – сказала я, проверяя смесь в двух разных сосудах. Почти высохли.

Он протянул мне какой-то черный предмет: