Безмолвные - Оксана Глазнева

Александра заплакала. За него, за себя, за девушку, которой палач вязал руки.

Гроневальд рванулся вперед, он прокусил себе губы, он плюнул кровью, и кровь вспенилась, вспыхнула синим пламенем, прожгла помост, но маги-наемники не медлили. Воздух вмиг затвердел от холода. Огонь опал. Напуганные животные рванулись с площади, натянулись веревки…

Она зажмурилась. Толпа вокруг наполнилась вздохами и возгласами, и влажно всхлипнул топор, разрубая сухожилия…

…Десять лет прошло. Она думала, что все получится. Монастырь укрыл ее от мира, позволил забыть, что в ее жилах течет кровь извергов. Ей казалось, что она оставила все в прошлом, но Адриан Гроневальд сидел в нескольких шагах от нее, и у Александры дрожали руки.

Ри рассматривал свои руки, пока они ждали похлебки и пива. Кай его не трогал. Музыкант часто впадал в такое задумчивое оцепенение.

Подошел хозяин, поставил на стол тарелки с похлебкой. Бросил на Ри короткий презрительный взгляд и повернулся к Каю.

— Когда расплатитесь, пан стражник?

— Давай позже! — весело ответил за него Ри, сбросив оцепенение. — Мы еще пиво будем.

Хозяин пожевал недовольно губами. Сдержанно кивнул и ушел.

— Чем будем платить?

— Отработаем, — ответил Ри.

— Будешь здесь играть?

Ри усмехнулся:

— Это слишком очевидно. Я даже не приближусь к инструментам следующий месяц. Когда меня начнут искать, первое, что сделают, — загонят в тюрьмы всех музыкантов, до которых смогут добраться.

— И чем ты займешься?

— Буду мести полы, дрова колоть, чистить выгребные ямы.

— Правда?

Ри кивнул, обшаривая взглядом помещение…

— Я десять лет в плену провел. Поверь, Кай, выгребные ямы — это ерунда.

Нечего было ответить на это. Кай тоже приступил к ужину.

Они с Ри вот уже четыре дня шли вместе. Дороги переполнились беглецами. Стражники, селяне, слуги. Женщины, дети, мужчины. Люди бежали от близкой войны и неволи. В деревнях не хватало ночлега и еды. Приходилось спать на поредевших за зиму сеновалах, не есть, но — несмотря на это — путешествовать с Ри было удобно. Каю все так же тяжело давались слова. Он не умел располагать к себе людей, а вот Ри находил общий язык с беглецами любой масти. Маг лгал, как дышал, без запинки, не отводя взгляда, вдохновенно, не замедляя речи. Он легко смеялся, много шутил, но умел вовремя замолчать. Его жизнерадостность нравилась людям. Каким-то образом его беззаботность внушала им веру в завтрашний день, и люди тянулись к нему.

Между собой они не говорили. Рядом с Каем музыкант переставал улыбаться, становился сосредоточенным и молчаливым. Эта двуличность могла бы насторожить, но, сбрасывая перед ним маску, Ри был честен, и Кай ценил эту честность. Он не пытался разговорить мага, вместо этого слушал. Вокруг хватало болтунов.

События в замке господина Дреговича обрастали все новыми и новыми слухами. Люди охотно обсуждали смерть мага. Так Кай впервые услышал легенду о чародее, влюбившемся в смертную женщину, о его пленении и ее смерти, о том, как чародея превратили в камень, а потом сделали собакой на цепи.

Последнюю часть сказки, о бегстве от магов, Ри помогал придумывать сам. Вечерами у костра он рассказывал о том, как пленник набирался — сил, как усыплял бдительность магов, как убил господина Дреговича. Ри рассказывал, что беглый чародей улетел на юг, искать помощи на южных островах у бывших любовниц. Что он отправился на восток, к самому побережью, где живут дикие племена, чтобы собрать там войско. Что ушел на север, в поисках драконов. Что его укрыли у себя лесные повстанцы… О том, что его освободил Кай, он молчал. И это тоже располагало к себе.

— Куда мы дальше, Ри?

Маг отодвинул от себя пустую тарелку, взял кружку с пивом, сделал большой глоток.

— На запад.

— Что там? На западе?

— Союзники.

Кай очень сомневался, что кто-то захочет быть союзником для Ри, но не успел высказать свои сомнения. На улице ударил раскат грома, задребезжали окна. Люди вокруг умолкли ненадолго, но затем продолжили пить и есть — грозы в последние дни никого не удивляли.

Но гром повторился. Оглушающий раскат прошел по небу, докатился до корчмы, ударил в окна. И еще один, и еще. Вылетели слюдяные окна, посыпались осколки в кухолии тарелки. Люди в зале повскакивали с мест.

Кай взялся за рукоять кастане и вопросительно посмотрел на мага.

— Гром-птицы, — ответил на его немой вопрос Ри, и в наступившей тишине его голос прозвучал на весь зал. — Наемники с острова Вит.

Кай не слышал о таких, но люди в зале поняли, о чем он говорит. Посетители побросали недопитое пиво, шумно отодвигали стулья, спешили на улицу, прочь из корчмы-ловушки! В дверях началась давка, завязалась драка, люди вывалились на улицу. В опустевшем зале остались трое: Кай, Ри и девушка за столом у противоположной стены.

В глухой тишине шумел, врываясь в разбитые окна, ветер, трепал скатерти. Ночь в окнах расцветили фиолетовые зарницы, наполнили удары грома. Девушка стряхнула с подола осколки слюды и посмотрела на мужчин.

— Не собираешься уходить, панночка? — крикнул через зал маг.

Она не ответила и с места не сдвинулась. Сидела прямая, обреченно сложив на коленях руки. Ри с шумом отодвинул стул и пошел к ней сам.

Александра не понимала, что делает. Просто его присутствие лишало ее сил. К ней шел не человек — судьба шла. Как тут бежать? Он остановился напротив, и Александра подняла взгляд.

На Ри давно так не смотрели. С тревогой и печалью. Она рассматривала его неровно обрезанные волосы, бледное лицо, старый шрам на щеке…

— Ты меня знаешь? — спросил Ри.

— Да.

— Откуда? Десять лет назад тебе было лет шесть…

— Тринадцать. Я знаю вас, господин Адриан.

Девушка была одета бедно и вразнобой. Лента в волосах и юбка-понева, как носят на юге, сорочка с синей выцветшей вышивкой и стоптанные сапожки, как на севере. Всё не по размеру, всё с чужого плеча. Ри не мог знать такую.

— Тебе лучше бежать отсюда и забыть о нашей встрече.

Но она не двинулась с места. Тогда Ри схватил ее за плечи, грубо поднял из-за стола, толкнул к стене. Девушка ударилась затылком, вскрикнула. Он не спешил подходить, давая ей время убежать, но она не бежала. Поморщилась, но не рассердилась и не испугалась. И вновь смотрела на него. На руки, на плечи, в лицо, ища взглядом… что?

— Что? Что ты хочешь увидеть?

— Вы в порядке? — шепотом спросила она.

Ри растерялся.

Александра смотрела в глаза Адриана Гроневальда, и сердце стучало как бешеное. Глаза у него были не черными, как ей помнилось, а карими, как листья осенью. Красивые глаза.