Руины - Скотт Б. Смит

— С ним все в порядке, — снова сказал Эрик. — Все будет хорошо. — Хотя Эрик и говорил это, но в глубине души он сильно сомневался в своих словах. Его пугало, что Пабло молчал и не открывал глаза. Пот все сильнее проступал на лбу у грека. Эрик понимал: что-то не так.

Сам Эрик тоже чувствовал себя не очень хорошо. Рана сильно кровоточила, руки горели от ожога, подбородок болел, спина чесалась от укусов москитов. Как же ему хотелось сейчас оказаться дома, в безопасности и уюте! Но Эрик знал, что это абсолютно невозможно. А бедный Пабло лежал рядом и мучился от боли. И эту боль причинили ему они. «Ничего хорошего не будет», — думал про себя Эрик.

Эмми подняла голову и крикнула в темноту:

— Готово! Поднимайте, только медленно!

И вот уже через несколько секунд носилки потихоньку поползли вверх, скрипя под тяжестью Пабло. Прошла еще минута, и он был уже далеко, все ближе и ближе к выходу из шахты.

Матиас и Джеф крутили лебедку, наматывая веревку на катушку.

— Джеф, — тихо позвала Стейси.

Джеф ответил, даже не повернувшись в сторону Стейси, которая стояла у шахты:

— Что?

— Лампа погасла.

Услышав это, он повернулся и посмотрел на шахту. Теперь она стала совсем черной, как и все вокруг.

Небо было чистым, без единого облачка. Звезды начинали зажигаться на темном небосклоне, но луна еще не взошла. Джеф попытался вспомнить, во сколько обычно она появляется. Но единственное, что пришло ему в голову, как они все вместе веселились на пляже ночью при полной луне. Конечно, это воспоминание не помогло ему в определении времени восхода ночного светила.

— Крикни им, спроси, что случилось, — сказал он Стейси.

Стейси наклонилась над шахтой и спросила:

— Что случилось?

Откуда-то из глубокой темноты эхо принесло голос Эрика:

— Масло кончилось.

Джеф пытался сохранить ясность ума. Но в голове все перемешалось. Он пытался удержать в сознании все, о чем ему надо было сейчас помнить. Джефу сейчас не помешал бы лист бумаги, на который можно выписать все эти назойливые мысли, чтобы привести их в порядок. Утром он сможет взять дневник археологов и записать все, что нужно. А нужно было многое. Сейчас ему надо было думать о запасе еды, воды, об укрытии для всех. Холм был окружен индейцами, Генрих убит, у Пабло сломан позвоночник, а его друзья-греки могут и не прийти на помощь. А еще эта лампа, в которой кончилось масло… И все это нужно было удерживать в памяти. Эти мысли роились в голове у Джефа, создавая ужасный хаос.

Они с Матиасом продолжали крутить лебедку.

— Скажи, когда увидишь его, — попросил Джеф Стейси. Он хотел отстраниться от всех мыслей, одолевающих его, пытался убедить себя, что решать что-либо сейчас бесполезно. Лучше забыть обо всем на время и начать думать с утра. Это вполне может подождать до завтра. А что действительно надо сделать — это достать Эрика и Эмми из этой чертовой шахты и постараться уснуть, чтобы набраться сил для завтрашнего дня.

А лебедка все скрипела и скрипела, веревка наматывалась на катушку, а Стейси по-прежнему молчала. Пабло еще не было видно в темноте шахты. Вдруг Джеф почувствовал его запах… тот самый, о котором говорил Эрик. До последней минуты Джеф не хотел верить в то, что Пабло сломал позвоночник, он надеялся, что Эрик ошибся. Джеф пытался убедить себя, что все обойдется и что уже завтра они все вместе будут дружно смеяться над этим недоразумением. Но теперь Джеф понял, что, к сожалению, Эрик оказался прав.

«Стоп, — сказал он сам себе, — прекрати думать! Твоя задача сейчас — вытащить всех из шахты. А потом спать. Все мысли — завтра».

— Я вижу его, — прошептала Стейси.

— Когда он будет совсем близко, ты должна будешь взять носилки и осторожно вытащить их на землю.

— Хорошо, — сказала Стейси.

Теперь она довольно отчетливо видела Пабло. Он был совсем неподвижен, как мумия. Когда грек оказался достаточно близко, она потянулась вперед и ухватила за каркас носилок, потянув их на себя.

— Так, потихоньку, осторожно, — шептала она себе.

Когда носилки уже лежали на земле рядом с шахтой, Джеф и Матиас отошли от лебедки и приблизились к Пабло. Увидев его, Джеф подумал, что все даже хуже, чем он мог себе представить. Щеки Пабло впали, а лицо было настолько бледным, что казалось, светилось в темноте. Его тело будто сжалось и ссохлось за эти несколько часов. Глаза грека были по-прежнему закрыты.

— Пабло, — тихо позвал его Джеф и дотронулся до его плеча.

В ответ грек приподнял веки, посмотрел на Джефа, Матиаса и Стейси и, ничего не сказав, снова закрыл глаза.

— Плохо дело, да? — спросила Стейси.

— Не знаю, — ответил Джеф, — сложно сказать. — Он помолчал, не желая никого обманывать, в том числе самого себя, и добавил: — Да, думаю, плохо.

Матиас ничего не сказал.

Как только солнце скрылось за горизонтом, подул легкий прохладный ветерок. Жара спала. Джеф немного остыл, пот высох и даже мурашки побежали по его телу.

— Что теперь? — спросила Стейси.

— Надо положить его в палатку. Ты посидишь с ним, пока мы будем доставать Эрика и Эмми, — сказал Джеф, посмотрев на нее и подумав, что Стейси может воспротивиться этому. Но она все еще смотрела на Пабло и даже ничего ему не ответила. Джеф подошел ближе к шахте и крикнул: — Мы сейчас отнесем его в палатку и придем, ладно?

— Постарайтесь побыстрее, — прокричала в ответ Эмми.

Ребята долго пытались отвязать носилки от веревки. Наконец Матиас не выдержал и разрезал узлы ножом. Потом они с Джефом и Матиасом осторожно взяли их и медленно понесли к оранжевой палатке. Они старались не трясти Пабло и двигаться как можно мягче. Стейси шла за ними, шепотом повторяя:

— Осторожнее, осторожнее…

Подойдя к палатке, ребята положили носилки на землю, и Джеф открыл ее. Но как только он вошел в палатку и вдохнул затхлый, застоявшийся воздух, то понял, что оставлять там Пабло нельзя.

— Нет, пожалуй, не стоит класть его туда, — сказал Джеф, выйдя из палатки. — Он же будет мочиться и просто задохнется от вони.

Матиас и Стейси посмотрели на Пабло.

— Но и тут мы его не можем оставить, — возразила Стейси.

— Надо быстренько сделать какой-нибудь навес, — предложил Джеф. — Например, из остатков синей палатки.

Ребята молча обдумывали это предложение. Пабло по-прежнему лежал с закрытыми глазами и тяжело дышал.

— Ладно, давайте сначала вытащим Эрика и Эмми, а потом что-нибудь сделаем, — наконец сказал Джеф.

Стейси кивнула. Джеф и Матиас пошли обратно к шахте, оставив ее наедине с Пабло.

Пабло периодически знобило. Он то тихо лежал с закрытыми глазами, то его трясло. Это были какие-то приступы. Стейси не знала, что делать. Сначала она хотела позвать Джефа, но потом вспомнила, что он и Матиас достают Эрика и Эмми из шахты. Их нельзя было отвлекать. Пабло до сих пор был привязан ремнями к носилкам. Стейси не знала, можно ли их ослабить или это повредит ему. Она вообще не представляла, как помочь Пабло, чтобы облегчить его страдания. Стейси дотронулась до его руки. Пабло приоткрыл глаза, посмотрел на нее и слабым голосом сказал что-то на греческом. Его снова начало трясти. Он пытался остановить эти приступы, но не мог.