Капелька скандала - Амелия Грей

На улице экономка была столь же немногословна, как и дома. Миллисент уже сделала несколько попыток начать разговор, заметив, какой чудесный сегодня день и какие красивые цветы цветут в садах, но миссис Браун отвечала только коротким «Да, мисс» на все, что бы ни сказала девушка.

Отказавшись от мысли завязать разговор, Миллисент тоже замолчала. Она впервые оказалась на лондонских улицах, с тех пор как приехала сюда, и действительно получала большое удовольствие от поездки.

Небо было ярко-синее, погода приятная, они ехали мимо зеленых скверов и стоявших в ряд особняков. Миллисент очень комфортно чувствовала себя в платье из легкого муслина и накидке на трех пуговицах. Ее соломенная шляпка, отделанная по тулье мелкими цветочками, держалась на жестких муслиновых лентах такого же светло-коричневого цвета, что и лайковые перчатки. Ее удобные полуботинки сделали бы любую прогулку легкой.

Уличное движение казалось Миллисент страшно оживленным для дневного времени. Она никогда не видела такого количества кабриолетов, фаэтонов, телег и прочих видов транспортных средств. Некоторые экипажи были изысканно украшены и имели на дверцах золотые гербы. В такие экипажи были впряжены пары или четверки лошадей одинаковой масти, которыми правили кучера в красивых ливреях. Когда они выехали на Оксфорд-стрит, направляясь к Сити, к экипажам добавились подметальщики улиц, толпа пешеходов, идущих по обычным дневным делам, и грубые тележки многочисленных уличных торговцев.

Миллисент заметила, что они проехали мимо нескольких лавок, в которых продаются ткани, кружева и швейные принадлежности, но, судя по всему, ни одна из этих лавок не была их целью.

Экономка везла Миллисент в самую любимую лавку тети Беатрисы. Тетка сказала, что есть одна старинная лавочка, где Миллисент сможет купить кружево для своей матушки, моток лент, нитки для вышивания и множество других вещей, которые легко послать с почтовой каретой.

По приезде в Лондон Миллисент некогда было подумать о матери. Она отправила ей всего одно коротенькое письмецо. Миллисент надеялась, что, купив для матери небольшой подарок, она восполнит этим недостаток внимания к ней.

Едва они вошли в лавку, Миллисент поняла, что миссис Браун и владелица лавки хорошо знают друг друга. Когда у миссис Браун спросили о здоровье ее хозяйки, она коротко ответила, что леди Беатриса, как и ожидалось, поправляется, а потом представила Миллисент.

Миллисент улыбнулась лавочнице. Она уверенно сказала, что ей не нужна помощь, оставила обеих женщин в передней части лавки и сразу же подошла к столу, на котором лежали кружева. Там она принялась внимательно рассматривать затейливые образчики. Оттуда она перешла к лентам таких разнообразных расцветок и ширины, что Миллисент не представляла, как здесь вообще можно что-либо выбрать.

Рассматривая красивые ткани, она слышала, как два-три раза открывалась и закрывалась входная дверь, но не обратила на это внимания. Хозяйка еще раз предложила ей свою помощь, но Миллисент заверила ее, что она все посмотрит, а потом уже сделает выбор.

Хозяйка и миссис Браун продолжали болтать, словно были давнишними подругами, которые не виделись несколько лет. Миллисент, которой казалось, что миссис Браун вообще не способна вести сколько-нибудь длительный разговор, теперь убедилась, что была несправедлива к ней.

Чтобы дать миссис Браун время закончить разговор, Миллисент медленно направилась в заднюю часть лавки, где хранились более дорогие ткани. Едва она положила ладонь на штуку синего бархата, как чья-то рука вдруг легонько подтолкнула ее сзади. Миллисент резко обернулась и увидела перед собой лорда Данрейвена. Она ахнула, однако позволила ему увлечь себя в конец прохода, где располагались рулоны темного бархата.

– Стойте здесь и рассматривайте эти ткани, – сказал он, быстро водрузив несколько рулонов друг на друга. Мгновение – и лорд Данрейвен уже стоял, скрывшись за ними и оставаясь совершенно невидимым для тех, кто находился в передней части лавки.

Закончи в свои действия, он повернулся к Миллисент и сказал:

– Ну вот. Это скроет меня от сопровождающей вас дамы.

– Но что вы делаете в лавке тканей?

– Разумеется, ищу вас.

Миллисент глубоко вздохнула и сказала:

– Кажется, у вас появилась дурная привычка пугать меня, сэр.

– Это потому, что вас слишком легко напугать, мисс Блэр. Но почему вы называете это дурной привычкой? Почему бы не сказать, что у меня появилась хорошая привычка пугать вас?

Он положил еще один рулон ткани на ближайшую к Миллисент стопку и шагнул к девушке.

– А разве в страхе может быть что-то хорошее? – спросила она.

– Да.

– Как это?

– Когда-нибудь я покажу это вам, но чтобы все получилось, у вас должна быть нечиста совесть.

Миллисент подняла плечи, выражая крайнюю степень удивления.

– Что вы имеете в виду? – Она посмотрела через плечо в переднюю часть лавки. Миссис Браун и лавочница все еще были заняты беседой. – Из-за чего нечиста совесть?

– Вам виднее.

– Вы говорите загадками, сэр.

– Может быть, но вы для меня тайна, мисс Блэр, и я заинтригован.

– Я вовсе не собиралась быть для вас тайной, лорд Данрейвен, – заметила Миллисент, думая о том, не съехала ли ее шляпка набок – так внимательно граф смотрел на нее.

– Тогда почему вы не отвечаете ни на один из моих вопросов прямо? Поневоле решишь, что вы прячете в шкафу скелет.

Его слова встревожили ее.

– Скелет? У вас богатое воображение, сэр.

Озорная усмешка появилась на лице лорда Данрейвена, и это должно было означать, что он просто шутит, но Миллисент вдруг почувствовала себя так, будто она оказалась застигнутой за писанием своих заметок.

Он никак не мог этого узнать! Разве только... разве только он прочел ее бальную карточку! Может ли такое быть? Нет. Просто она так серьезно отнеслась к его небрежному замечанию именно потому, что у нее нечиста совесть. Откуда ему знать чта-то о ней или о том, чем она занимается по просьбе своей тетки?

Больше она на эту тему говорить не будет. Конечно, если лорд Данрейвен видел ее карточку, он выскажется прямо и станет ее обвинять, но Миллисент почему-то чувствовала, что ему не хочется этого делать.

Уже очень давно Миллисент усвоила, что если не знаешь, как отвечать на вопрос, или тебе не нравится, какое направление принял разговор, лучше всего переменить тему. И сейчас это, кажется, было бы вполне разумно.

– Эта встреча, лорд Данрейвен, никоим образом не может быть случайной.

– Так оно и есть.

– Ваше поведение – поведение повесы. Вы следили за мной, да? – спросила она, немного разозленная, немного польщенная и немного взволнованная.