Господин маг - Дмитрий Олегович Смекалин

выйдем. Тут уже черед собачки моей приходит. Выпускаю его из котомки, а в нору он сам бегом отправляется. И вот в чем прелесть этой породы. Он лису не душит, не кусает, то есть шкуру совсем не портит. Но такую суету в норе разводит, что рыжая сама через несколько минут из нее выскакивает. Из того же входа, куда фокстерьер вошел. А мое дело за это время успеть у этого выхода сеточку поставить. Любую. У меня — небольшой кусок обычной рыболовной. И все. Лиса наша! Хватай ее и…, — тут охотник немного замялся: — Лично я прямо ножом ее режу, но это сноровку иметь надо. Впрочем, вы же маг «жизни», найдете способ, как ее умертвить, не попортив шкуры.

Дальше шло описание, как надо тушку за ноги на ветку дерева подвесить и «чулком» шкуру снять, выворачивая ее наизнанку и подрезая сухожилия. Петя слушал с интересом. Наверное, не самая приятная работа, но если хочешь хорошую шкуру получить, о брезгливости лучше забыть.

Потом Рябчиков шкуру в герметичный кожаных мешок убирал и либо дальше охотился, либо домой возвращался.

Дальнейший процесс выделки тоже оказался не слишком сложен. Сначала надо начерно ножом мездру вычистить, потом вывернуть мехом наружу и старательно мех намылить в воде с добавлением дезинфицирующего зелья.

— Чтобы паразитов никаких не осталось, — пояснил охотник.

Для Пети избавиться от блох и прочей кусачей мерзости труда не составляло, заклинание для этих целей есть специальное. Но оказалось, что все не просто так делается. Намыленную шкуру требовалось тем же раствором и изнутри пропитать, а потом на пару недель мокрой в непромокаемом мешке увязать. Чтобы отмокла как следует. И, по словам Рябчикова, полежав так, шкура уже почти полностью выделанной будет.

Потом ее надо тщательно отмыть, опять вывернуть наизнанку и выскоблить уже начисто. При этом натирая смесью талька с толчеными целительскими травами.

— Знаете, этот состав еще в качестве детской присыпки используют.

Потом мех надо просушить, руками размять (как следует) и — все. Для обычных охотников на этом выделка заканчивается, а Петя может еще заклинаниями Буняева пройтись. Высший сорт получится.

В общем, познавательно получилось. Только собаку заводить? Может призрачную «рысь» приспособить удастся? Подумать надо. Сестру спросить, что ли, не нужна ли ей собака? Которая лис добывает?…

Пароходы между Архангельском и Мезенью ходили регулярно, но не каждый день. Так что пришлось остаться в гостинице почти на неделю. Петя по этому поводу не переживал. Наоборот, появилось время восстановить свои потери. Прежде всего ордена. Не факт, что это можно было сделать в Мезени, но в губернском городе ювелирная мастерская, имеющая право на их производство, была. И опыт изготовления тоже имелся. Так что сделали Птахину и «Георгия», и «Станислава с мечами» третьей степени, от старых не отличить. А «Анна» четвертой степени («Клюква») у него уцелела, так как на темляке кинжала была.

Наградных листов с собой не было, но обошлось. Город, вроде, не такой маленький, но о том, что он новый маг, приехавший в Мезень служить, тут, похоже, каждая собака знала. Видимо, его приезд стал для провинциалов определенным событием, и сплетни о нем по губернии прошлись. По крайней мере, хозяин ювелирной мастерской был в курсе о нем и его орденах. И даже обещал не рассказывать другим о том, как Петя их потерять умудрился. Хотя ясно, что тем самым только поднял цену этой теме для разговоров.

Вместо утерянных одежды и белья тоже успел пошить новые, купил несессер для ухода за собой и другой с письменными принадлежностями. А также набор походной посуды, в общем, восстановил все, чего лишился.

Набор для зельеварения, который он письмом просил Буняева для него приобрести, пришлось покупать самому. У старшего мага до его просьбы руки не дошли. Но так оно и лучше. Когда сам покупаешь, выбираешь именно то, что тебе нужно.

А вот к губернатору Птахин не пошел. В прошлый приезд убедился, что тут какие-то политические интриги плетутся, и решил держаться от них подальше. В Мезени он сам по себе, а в Архангельске есть у него непосредственный начальник — Буняев и старший маг губернии — Шепелев, вот через них пусть и все отношения с чиновниками и строятся.

И еще одно важное дело сделал, с которым в Мезени никак не складывалось. Проститутку в гостиницу пригласил. Вот, казалось бы, два портовых города, а нравы совершенно различные. В Мезени чуть ли не две трети населения — староверы. Петя, хоть и не был атеистом, но, как и все маги, религиозным рвением не отличался, а догматы воспринимал, если не скептически, то метафорически. И в какую сторону ходить вокруг церкви крестным ходом, считал совершенно непринципиальным. Так что никаких предубеждений против староверов не имел. Наоборот, уважал за честность и чистоплотность. Но строгость нравов, даже в ущерб собственному карману, его удивляла и не радовала. Не было в Мезени публичных домов, да и с «веселыми вдовами» или женами моряков, которые по полгода в плавании, тоже были проблемы. Не с ними, а с возможностью завести любовницу. Вот жену — пожалуйста, невест целый табун подгонят, а так — ни-ни. Не повезло с местом распределения, получается.

Нет, конечно, если деньги девать некуда, можно хоть актрису из столицы в качестве любовницы выписать. Но Петя до такого уровня не дорос. И еще долго не дорастет. Пока ему не о комфортной жизни думать надо, а деньги зарабатывать. И, как ни грустно это констатировать, придется ему часто по городкам губернии мотаться. Конечно, двести рублей премии за кучу мехов — очень небольшой прибыток, но в Мезени, похоже, придется и вовсе на одном жаловании сидеть. Не самом маленьком, но и не таком, чтобы деньги считать не приходилось. Можно, конечно, сказать, что раньше все семейство Птахиных как-то на отцовскую пенсию жило и даже не голодало, но равняться на такую жизнь не хотелось совершенно. Ближайший ориентир — мэтр Сухояров, маг его родного города Песта, а у того и жалование по четвертому разряду, и частная практика, и усадьба всем на зависть. И с женщинами, наверняка, никаких проблем нет…

Вернувшись в Мезень, Петя стал жить в соответствии им же самим выбранным графиком. Две-три недели активного приема пациентов, которыми его обеспечивал городничий, в кабинете при выделенной ему квартире. Затем — поездка в какой-нибудь уездный городок и несколько близлежащих поселков. Как правило, тоже на две-три недели.

Ездил на лодке. Казенной, удалось выбить из запасов городничего. Помогал ему в поездках пожилой матрос-инвалид