Молот и крест. Крест и король. Король и император - Гарри Гаррисон

совете. В нескольких футах поодаль, с разрешением слушать, но не говорить, пока не спросят, сидели на корточках Квикка и Озмод; им поручалось сообщить команде о принятом решении. Между ними с мрачным выражением лица стоял юный Муатья, почти ничего не понимая из смеси английского и норвежского языков, – ни тот ни другой он не потрудился выучить за несколько недель, проведенных на корабле. Однако он мог ответить на некоторые вопросы, если таковые возникнут.

– Ну что ж, – начал Шеф без лишних формальностей, – вопрос только один: куда мы двинемся?

– Назад, в Кордову, – тут же ответил Хагбарт. – Или хотя бы в устье Гвадалквивира. Сообщим халифу, что произошло. Он узнает еще до нашего возвращения: ведь кому-то из арабов удалось уйти, но мы хотя бы заявим, что не спасались бегством.

– Однако придется сказать ему, что мы не разбили греческий флот, – возразил Шеф. – Мусульмане не любят неудачников, особенно тех, которые обещают победить и не держат слова.

– Но ведь нам больше некуда идти, – пробасил Бранд. – Двинем на север – об этом моментально узнают греки. Останемся на нынешнем курсе, заберемся подальше в море? Говорят, там есть острова, но они в руках христиан. Но я согласен, что нет смысла возвращаться к халифу. Почему бы нам просто не отправиться восвояси? Может, по пути еще разживемся какой-никакой добычей. Выйдем через пролив в океан, осмотримся, нет ли где деньжат, чтобы возместить расходы на путешествие. Потрясем христиан с франкского побережья, – уточнил он, взглянув на внимательно слушающего Сулеймана, – если решим, что мы по-прежнему в союзе с халифом.

Шеф отрицательно покачал головой.

– Нет. Даже если разбогатеем, мы вернемся домой без того, за чем пошли. Или ты забыл, что мы отправились в путь ради новых знаний? Меня, по крайней мере, интересует секрет полетов. А теперь еще и греческого огня. Если христианская империя научится его делать, в следующий раз мы с ним можем встретиться в Английском канале. Теперь даже дома не сможем жить безбоязненно.

– Нам больше некуда идти, – упрямо твердил Бранд. – Здесь, во Внутреннем море, не осталось надежных гаваней. Только если двигаться, а не стоять на месте, у нас будет шанс спастись.

Все молчали, а корабль покачивался на тихой волне. Палило солнце, и моряки разлеглись на палубе, предаваясь таким малопривычным удовольствиям, как тепло и безделье. Корабельные кладовые были набиты съестными припасами и бочками с пресной водой. Беспокоиться не о чем, по крайней мере в ближайшее время. Тяжким грузом давила только необходимость принять решение. И англичане, и викинги забрались очень далеко от родины, их отделяли от нее полчища врагов и ненадежных союзников.

Молчание нарушил Сулейман. При этом он стал разматывать свой тюрбан, чего никогда раньше не делал.

– Надеюсь, мне удастся найти для вас безопасную гавань, – сказал он. – Как вы знаете, немалая часть моего народа живет под властью кордовского халифа. Но я вам не рассказывал, что есть и другие евреи – их тоже много, – на которых эта власть, скажем так, распространяется слабо.

– На другом краю Внутреннего моря? – поинтересовался Шеф. – В стране, где был распят Христос?

Сулейман наконец размотал тюрбан и встряхнул длинными волосами. На голове у него оказалась маленькая круглая шапочка, по-видимому приколотая шпильками. Краем глаза Шеф заметил, что юный Муатья привстал, но Квикка и Озмод не слишком нежно усадили его обратно. Происходило что-то, чего Шеф не понимал.

– Нет, – ответил Сулейман. – На этом краю. На севере, между королевством франков и Кордовским халифатом. Там, в горах, уже много лет живет мой народ вместе с людьми других религий. Они платят халифу налоги, но не всегда подчиняются ему. Думаю, вам там будут рады.

– Если это на севере, – сказал Бранд, – надо будет опасаться христиан, а не халифа.

Сулейман помотал головой:

– Горные тропы почти непроходимы, и у нас много крепостей. И вообще, как сказала вчера вечером принцесса, у моего народа большой опыт жизни… в коридоре. Войска императора прошли там с нашего разрешения и не заходили в город. Императору нужно много воевать, чтобы покорить наше княжество. Мы называем его Септиманией, хотя живущие среди нас франки именуют его Руссильоном. Отправимся в Септиманию. Там вы сможете познакомиться с новым вероучением.

– Почему ты нам это предлагаешь? – спросил Шеф.

Сулейман оглянулся на Свандис, стоявшую у борта, вне пределов слышимости.

– Многие годы я был слугой Книг – Торы, и Талмуда, и даже Корана. А теперь вы – некоторые из вас – открыли для меня кое-что новое. Я разделяю вашу жажду знаний. Знаний, которые берутся не из книг.

Шеф перевел взгляд на взбешенного Муатью.

– Отпусти его, Квикка. – И король перешел на самый простой арабский: – Муатья, что ты хочешь сказать? Говори, но будь осторожен.

Освобожденный юноша мгновенно вскочил на ноги. Он схватился за висевший на поясе кинжал, но Квикка и Озмод были начеку. Шеф заметил, что и Торвин вытащил молот, который всегда носил за поясом. Но Муатья слишком разъярился, чтобы обращать внимание на угрозы. Он указывал на Сулеймана и с дрожью в голосе обвинял:

– Еврейский пес! Ты столько лет жрал хлеб халифа и твой народ жил под его защитой! Теперь норовите сбежать, покинуть Дар-аль-Ислам, путь покорных воле Аллаха. Вы готовы лечь под любого, словно портовая шлюха с провалившимся носом. Но берегитесь! Если впустите христиан в Андалузию, они вам припомнят, что вы распяли их бога, – да падет проклятие Аллаха на тех, кто поклоняется рожденному в постели! А если ты хочешь связаться с этими, – Муатья повел рукой вокруг, – помни, что они варвары, которые шляются по миру, будто грязные бараны, нынче здесь, а завтра там.

К Шефу и Скальдфинну обратились лица ожидавших перевода.

– Он назвал Сулеймана предателем, – пояснил Шеф. – О нас парень тоже не слишком высокого мнения.

– Почему бы не выбросить его за борт? – поинтересовался Бранд.

Король задумался, прежде чем ответить. Муатья, который не понял последней реплики, тем не менее о чем-то догадался по застывшему лицу Шефа и энергичному жесту Бранда. Он побледнел, заговорил было, умолк и попытался напустить на себя хладнокровный вид.

Наконец заговорил Шеф:

– Он совершенно бесполезен в том, что касается знаний. Но мне очень нравится его хозяин Ибн-Фирнас. Мы оставим Муатью. Может, однажды пригодится нам в роли гонца. И потом, он кое-что для нас сделал. – Шеф оглянулся, встретился взглядом со Скальдфинном. – Он подтвердил, что Сулейман говорит правду. Иначе мы бы в это не поверили. Еврейский город в Испании! Как в такое поверить? Но это похоже на правду. Я считаю, что мы должны туда отправиться. Обосноваться там. Постараться