Наследие. Наследие 2 - Сергей Сергеевич Тармашев

к чему-то относительно нетвердому. – У вас осталась вода в картридже? Вам надо сделать несколько глотков.

– Кажется, да. – Она нащупала крышку управления пищевым блоком. Крышка оказалась помята и отказывалась открываться. Кто-то из солдат вынул из укрепленных на груди ножен нож и отогнул замятую защелку. Виолетта надавила на рычажок управления, выдвигая ко рту трубку пищеблока, и высосала из картриджа оставшуюся воду. – Как я здесь оказалась? Что это за место?

– Подземный ангар МЧС, судя по всему. – Инвазивный лейтенант достал из-за спины автомат и, включив тактический фонарь, осветил покрытые копотью стены. Только сейчас Виолетта поняла, что скафандры штурмового взвода не имеют нашлемных фонарей. – Того спасательного центра, о строительстве которого вы рассказывали, надо полагать. Видимо, когда его строили, от лигов уже не было отбоя, и оказалось проще зарыть ангар под землю, чем дразнить им недееспособных уродцев. Их тянет ко всему летающему, словно стреляные гильзы к магниту! Когда город начали бомбить, вон в том углу начался пожар. – Луч фонаря высветил обугленные остатки каких-то бочек. – Наверное, масло стояло или еще что… Потом строения наверху сложились, и все, что могло рухнуть, рухнуло. Ангар выдержал, но его закупорило. Огонь выжег весь кислород и потух. Тут образовалось разреженное пространство, и когда вы выбили заслонку, вас втянуло сюда перепадом давления.

Он выключил фонарь и усмехнулся:

– Как только Репей все это выяснил, мы влезли в этот ангар очень быстро. Завалили шахту в двух местах и теперь прячемся здесь от уродцев.

– Нюхачи нас не найдут? – Виолетта вспомнила заунывный крик и содрогнулась. – По запаху?

– Нюхачи? – зло усмехнулся Ершов. – Это вряд ли! Мы там, наверху, рассыпали реагент, разъедающий носовые пазухи. Наше собственное изобретение. – Здоровяк кивком головы указал на расположившихся вокруг бойцов штурмового взвода. – Так сказать, посильный вклад инвазивных в дело выживания самих инвазивных! Носатикам сейчас придется очень некомфортно. Нюхать они после этого не захотят еще часов пять-шесть. Лиги пройдут мимо нашего укрытия и будут топать дальше в полной уверенности, что зажимают нас в тиски. Но потом, когда оба отряда встретятся, они поймут, что их обманули, и привлекут к поискам следопытов. Вот эти-то нас точно найдут. Так что у нас только один выход: пропустить над собой идущих с севера уродцев, выбраться отсюда и двигаться на север, как планировали. Там, между горой и рекой, закрепимся на узкой дороге и будем искать что-нибудь, на чем можно плыть по реке…

С поверхности донесся глухой звук взрыва, и из пересекающих потолок трещин вниз посыпалась пыль и строительное крошево.

– Сорвали растяжку! – хищно оскалился один из штурмовиков. – Теперь в шахту точно не полезут, побоятся ловушек. Будут искать нас среди развалин.

– Может быть, тогда нам лучше отсидеться тут? – с надеждой посмотрела на Ершова Виолетта. – Раз лиги не станут сюда спускаться?

– Рано или поздно следопыты распутают наши следы, – покачал головой инвазивный лейтенант. – Они не сделали этого сразу лишь потому, что рассчитывали взять нас нахрапом. И если б вы, док, столь удачно не провалились в эту сокровищницу, так бы и вышло. Но потом уродцы разберутся, в чем дело. Мы тут в каменном мешке, если они зароют шахту, нас ждет смерть от жажды. Им даже не придется лезть под пули. Так что ждем еще пять минут и выходим.

– В сокровищницу? – Виолетта слабо улыбнулась, устраиваясь поудобнее, чтобы отдающая болью почка не касалась опоры. – Вы хотели сказать «если б я не провалилась в сокровище»?

– На сокровище вы сейчас опираетесь, – хмыкнул Ершов, кивая куда-то вверх. – В другое время мы бы тут уже прыгали от радости.

Виолетта подняла голову и вгляделась в утопающие в полутьме очертания чего-то большого, накрытого грязным брезентом, густо засыпанным пылью и битой штукатуркой.

– Это что, вертолет?! – Она не поверила своим глазам. – Целый?! Не может быть!

– Он и есть, – подтвердил Ершов. – Лопасти винтов сложены, а так вроде совсем целый. Отлично сохранился, здесь же воздуха не было все это время, а он еще и под брезентом стоял. Здоровый! – Инвазивный лейтенант окинул взглядом винтокрылую машину. – Наверное, пассажирский. Всех нас запросто на борт мог бы взять.

– Вот это да! – тихо выдохнула Виолетта. Настоящий вертолет! Целый, возможно даже, в рабочем состоянии! В Дивногорском ЦСГР, согласно архивам, когда-то имелось восемь вертолетов, но до настоящего времени дожил лишь один, да и тот едва ли не рассыпался в воздухе от старости. Его использовали для облетов прилегающих к Военизированному Поясу территорий и верхнего бьефа ГЭС, летать далеко никто давно уже не решался. Особенно после того, как лет восемь назад разбился последний вертолет Братского ЦСГР. У машины отказала какая-то система, и вертолет рухнул прямо на один из орудийных капониров, охраняющих дамбу. Погибло несколько человек, и плотину не повредило буквально чудом. А тут – новенький вертолет, простоявший двести лет в чуть ли не герметичных условиях!

– Он должен быть оборудован рацией! – спохватилась она. – Мы можем связаться с Центром!

– Уже пробовали, – махнул рукой Ершов. – Бортовая сеть мертвая, аккумуляторы давно разрядились. У нас никто не смыслит в устройстве вертолетов, непонятно, как подать в вертолетную сеть питание от скафандров или фонарей и возможно ли это вообще. Если у Шаро будет хорошее настроение и мы выживем, сюда прибудут специалисты и разберутся, что к чему. Такое богатство под землей никто не оставит…

Он замолчал, прислушиваясь к царящей вокруг тишине, бросил взгляд на хронометр и произнес:

– Выходим! Бармалей, разбирайте завалы! Наждак, полезете первыми, на твоем отделении охранение. Гражданские выходят крайними. Ленчик! Тебя это тоже касается!

Кто-то из штурмовиков негромко прыснул, и бойцы, стараясь ступать как можно тише, потянулись к отверстию вентиляционной шахты. На поверхность выбрались быстро. Вокруг стояла ночная тьма, тусклая россыпь звезд, подернутых грязной дымкой ядовитых облаков, почти не освещала землю, тонкий месяц был и вовсе едва заметен. Едва последний из археологов выбрался из шахты, Ершов вновь погнал людей бегом. Бег в скафандре, в полусогнутом состоянии, с отбитой почкой и головокружением быстро вымотал Виолетту, и пройденные километра полтора казались ей марафонской дистанцией. Она едва держалась на ногах, когда в эфире раздалось короткое «Ложись!» и силуэт бегущего впереди бойца скользнул к ближайшей куче обломков. Виолетта в изнеможении опустилась на землю, но долго отдыхать ей не пришлось.

– Док! – зазвучал в эфире голос Ершова. – Подойдите сюда! Только осторожно. Репей! Проводи!

Из темноты вынырнул один из бойцов штурмового взвода, и ее отвели в голову отряда. Оказалось, что они достигли границ поля руин, передовая группа залегла на пыльном глиноземе пустоши. Военные разглядывали что-то на земле в слабом свете звезд.