Любовь и война. Великая сага. Книга 2 - Джон Джейкс

Все с завидной скоростью запрыгнули в окопы. Антракт закончился, и концерт возобновился музыкой ружейных выстрелов.

В темном вашингтонском небе грохотала февральская гроза. Молнии бросали зловещий свет на крупный бриллиантовый кулон, висевший между маленькими грудями Джинни Кэнери. Обнаженная, она лежала на влажной от пота постели и со счастливой улыбкой играла со своей новой драгоценностью.

Стэнли завязал пояс темно-синего бархатного халата и вылил в стакан оставшийся в графине виски. Потом, хлопая по полу мягкими шлепанцами, направился в кладовую пятикомнатной квартиры, в которой он поселил свою любовницу. Вернулся он с новой бутылкой солодового виски.

Бриллиант, лежавший на ладони мисс Кэнери, сверкнул в очередной вспышке молнии.

– Ты сегодня много пьешь, дорогой, – сказала она.

– Смазка для мозгов, – ответил Стэнли.

А еще защита от постоянного страха перед тем, что все это – его малышка-танцовщица, шесть миллионов прибыли от линнской фабрики, влияние в республиканских кругах – может быть в одночасье у него отобрано как у недостойного. Стэнли жадно осушил третий стакан.

Мисс Кэнери хватало ума, чтобы не слишком критиковать источник своих доходов и безопасности. Она оставила тему пьянства и перешла к уже привычным и порядком надоевшим ему жалобам:

– Мне так хочется, чтобы ты позволил мне пойти с тобой на инаугурацию мистера Линкольна!

– Я уже говорил тебе: это невозможно.

Ради этого события Изабель прервала свое добровольное изгнание в Ньюпорте и вернулась в Вашингтон. Она потратила немало денег, чтобы превратить «Зеленую сказку» в круглогодичную резиденцию, и поселилась там, не спросив согласия других членов семьи. Усадьба принадлежала трем братьям, однако Изабель проигнорировала этот факт, когда перебралась туда прошлой осенью, сразу после того, как пристроила своих неуправляемых сыновей в небольшой пансион в Массачусетсе. Пансион брал огромные деньги с тех, кто хотел сплавить своих отпрысков с глаз долой. Подражая отцу, ни один из близнецов не пожелал надевать военную форму, и закрытое учебное заведение стало единственной надеждой для их родителей.

Стэнли и мисс Кэнери уже несколько раз поссорились из-за инаугурации, назначенной на первую субботу марта. Чтобы компенсировать свой отказ взять ее с собой, Стэнли подарил девушке этот кулон. Разумеется, он был поддельным, но девушка не заметила разницы и в знак благодарности час назад позволила ему некие вольности в постели, даже при упоминании о которых Изабель упала бы в обморок.

Теперь девушка решила снова вернуться к той же теме.

– Мне так хочется поближе увидеть президента! – хныкала она. – Я же никогда его не видела!

– Поверь, ты ничего не потеряла.

– Ты ведь часто с ним говоришь, да? – (Стэнли кивнул и глотнул еще виски; ему нравилось, когда притуплялись чувства и все немного расплывалось перед глазами, поэтому он поддерживал это состояние все время, пока не спал.) – А правда, что он никогда не моется?

– Это явное преувеличение.

Мисс Кэнери почесалась:

– Но, говорят, женщины его избегают, потому что от него пахнет.

– Некоторые женщины избегают его потому, что иногда он рассказывает неприличные анекдоты. Западное чувство юмора. Фермерское, – с отвращением произнес Стэнли, пожимая плечами. – Но главная причина, разумеется, его жена. Мэри Линкольн ужасно ревнива и приходит в бешенство, если ее муж проводит больше пяти секунд наедине с другой женщиной.

– Ты же не имеешь в виду, что «наедине» – это как у нас с тобой? – хихикнула мисс Кэнери.

До чего же глупа, подумал Стэнли. Фамилия явно ей подходит.

– Нет, дорогая. – Он сбросил халат и начал одеваться. – Я имел в виду разговоры с женщинами на президентских приемах. Встречи в обществе.

– Ой, знаешь, что я вспомнила? Вчера вечером в театре кто-то говорил, что какие-то актеры собираются то ли похитить, то ли убить президента, точно не поняла. Они будто бы сочувствуют Югу, только вот имен я не разобрала.

Застегивая рубашку, Стэнли негромко рыгнул.

– Милая, по городу ходит столько подобных историй, что, если бы я получал хотя бы пенни за каждую, мы бы уже очень скоро набрали достаточно денег, чтобы отправиться в Египет.

Мисс Кэнери села в кровати, фальшивый бриллиант болтался на ее груди.

– Ты хочешь свозить меня в Египет?

Стэнли быстро вскинул руку:

– Это всего лишь пример.

Бедная малышка иной раз не на шутку испытывала его терпение, но он всегда ее прощал, стоило ей продемонстрировать свое искусство в постели.

– Тебе пора идти, милый?

– Да, пора. В половине десятого я жду гостя.

– Кстати, об ожидании… Деньги на аренду за этот месяц так и не поступили.

– Нет? Я своему бухгалтеру шею намылю. Ты получишь их завтра же.

В знак признательности мисс Кэнери подарила ему долгий страстный поцелуй. Потом, после еще одной основательной порции виски, Стэнли надел пальто и выскользнул за дверь, живо вспоминая, как Джинни стоит коленями на постели, прикрывая одной рукой кулон на груди, а другой нежно помахивая ему вслед.

Ожидавшая его карета поехала по мокрым от дождя улицам к большому дому на Ай-стрит. С тех пор как уехала Изабель, он проводил там мало времени. Иногда, чувствуя себя одиноким в пустых комнатах, Стэнли даже скучал по близнецам. Впрочем, он никогда не позволял таким глупым сентиментальным мыслям завладеть им надолго.

Слуги уже зажгли газовые лампы и подали закуски. Но гость явился только в четверть одиннадцатого.

Бен Уэйд сбросил влажный плащ. Лакей поднял его с пола. Стэнли резко махнул рукой, и лакей вышел, закрыв за собой дверь.

Уэйд подошел к камину, чтобы согреться.

– Извините, что я так запоздал. Ждал, пока вернется «Ривер куин». – Он потер ладони, явно довольный. – Мистер Сьюард и наш любимый вождь наконец-то встретились с уполномоченными конфедератов у Хэмптон-роудс. Однако мне сказали, что перемирия пока не будет.

– То есть застряли на прежнем месте?

Уэйд кивнул.

– Вопрос все тот же: одна страна или две. Президент продолжает настаивать на безусловном принятии второго варианта. Дэвис продолжает отказываться. А это значит, что у вас будет еще несколько месяцев на то, чтобы отправлять обувь в армию, – закончил он с хитроватой улыбкой, потом отошел от камина и положил себе на тарелку ломтик индюшачьей грудки с серебряного блюда. – Но у меня есть еще одна новость.

– Надеюсь, это то, что я жажду услышать.

– Не совсем. Я не смог добиться вашего назначения главой бюро по делам беженцев и освобожденных негров.

– Хотите сказать, конгресс отказался его создавать?