История Рима (с иллюстрациями) - Сергей Иванович Ковалёв

Религиозные настроения низов римского общества начала нашей эры ярко выступают в своеобразных произведениях, известных под названием сивиллиных пророчеств. Большинство их приписывали древней пророчице Сивилле из г. Кум в Италии. В действительности это произведения безымянного народного творчества; они для нас тем более ценны как показатель общественных настроений.

Для сивиллиных пророчеств характерны мессианские чаяния, пронизанные социальными моментами. Они рисуют грозную картину страшного суда. Сын божий явится во всей своей славе и учинит суд над живыми и мертвыми. Все общественные отношения будут перевернуты: господа превратятся в рабов, а рабы станут господами. Пророчества переполнены нападками на Рим, на имущественное неравенство, на богачей.

Весь этот круг идей, которые уже в I в. н. э. получили широкое распространение среди населения империи, сводился к нескольким основным моментам: бог один; мир погряз во зле и может спастись только божественной помощью; бог, воплотившийся в человеке, своей смертью искупает грехи человечества; в день последнего суда добро восторжествует в преображенном мире, а зло будет наказано; все люди равны и должны любить друг друга.

Возникновение христианства и его распространение

Сумма этих представлений и составляла идеологическое содержание христианства. Последнее как самостоятельное течение, по-видимому, начало оформляться к середине I в. н. э. Оно постепенно стало отделяться от других восточных культов и приобрело собственные организационные формы. Это произошло раньше всего в городах восточной половины империи, в Малой Азии, Сирии, Египте, откуда новая религия быстро перекинулась на Запад.

Самый ранний памятник христианской литературы — «Апокалипсис» Иоанна — адресован семи малоазийским христианским общинам. Связь раннего христианства с иудейством заставляет предположить, что новая религия впервые начала оформляться среди еврейских общин крупных городов Востока. Перенесение места возникновения христианства в Палестину (в частности, в отсталую Галилею) является результатом позднейших конструкций.

Однако, возникнув в иудейской среде, христианство быстро начало впитывать в себя наиболее общие религиозные представления эпохи, порвало с иудейством и стало совершенно новой религией, носящей универсальный характер. Причиной быстрого распространения христианства являлось не только то, что оно сумело удачно объединить все основные религиозные идеи своей эпохи и придать им наиболее общий характер, свободный от всех местных особенностей. Успехи новой религии не в меньшей степени были вызваны ее организационными формами. Христиане в каждом городе составляли общину верующих. Это было не только объединение единоверцев, но и своеобразный союз взаимопомощи и благотворительности[539]. Так как большинство членов общины первоначально принадлежало к неимущим и малоимущим слоям городского населения, то этот момент играл огромную роль. В каждой общине существовала касса, из средств которой раздавались пособия и устраивались общие трапезы. Эта касса пополнялась за счет взносов.

Идеология, господствовавшая в ранних христианских общинах, была идеологией социальных низов, напоминающей настроения сивиллиных пророчеств: уравнительные стремления, нападки на богатых, восхваление бедности, ненависть к всеобщему угнетателю — Риму.

В науке по проблеме возникновения христианства традиционно существует две школы — мифологическая и историческая. С. И. Ковалев был сторонником мифологической школы. Для полноты представлений по данному вопросу необходимо познакомиться с точкой зрения и аргументами другого направления.

Дискуссия между двумя школами разворачивается вокруг проблемы историчности центрального персонажа христианской традиции — Иисуса Христа: мифологическая школа отрицает его историчность, историческая — признает, и спор ведется уже в течение двух веков. Круг источников, относящихся к этой теме, включает две главные группы — новозаветные сочинения и произведения античных языческих писателей. Образ Иисуса Христа в новозаветной традиции сложен. В Откровении Иоанна облик Христа абстрактен, только в евангелиях идея и образ христианского мессии предстают совершенно разработанными: здесь прослеживается вся земная жизнь Иисуса Христа от рождения до смерти на кресте и воскресения. Главными же аргументами в пользу историчности Иисуса Христа являются данные античных языческих писателей. «В этой группе источников первое и важнейшее место принадлежит сочинениям иудейского историка Иосифа Флавия, творчество которого падает на вторую половину I в. н. э., время, прямо совпадавшее с возникновением христианского движения или, во всяком случае, недалеко отстоявшее от него. Флавий дважды свидетельствует об Иисусе Христе. В "Иудейских древностях", рассказывая о ряде бедствий, постигших Иудею в то время, когда в Риме был императором Тиберий, а наместником в Иудее — Понтий Пилат (управление последнего датируется приблизительно с 27 по 37 год), Флавий упоминает о казни Христа: "Около этого времени жил Иисус, человек мудрый, если его вообще можно назвать человеком. Он совершил изумительные деяния и стал наставником тех людей, которые охотно воспринимали истину. Он привлек к себе многих иудеев и эллинов. То был Христос. По настоянию наших влиятельных лиц Пилат приговорил его к кресту. Но те, кто раньше любил его, не прекращали этого и теперь. На третий день он вновь явился им живой, как возвестили о нем и о многих других его чудесах боговдохновенные пророки. И поныне еще существуют так называемые христиане, именующие себя таким образом по его имени" (XVIII, 3, 3, пер. Г. Г. Генкеля). Второй раз об Иисусе Христе упоминается Флавием в тех же "Иудейских древностях" в связи с рассказом о событиях времен Нерона. Характеризуя самоуправство и жестокость одного из иерусалимских первосвященников Анана Младшего, историк упоминает и о таком факте: "Он (Анан) собрал синедрион и представил ему Иакова, брата Иисуса, именуемого Христом, равно как нескольких других лиц, обвинил их в нарушении законов и приговорил к побитию камнями" (XX, 9, 1).

Первый отрывок — самое знаменитое место в античной языческой традиции о Христе. Он вызвал огромную полемику в научной литературе Нового времени. Критическое направление, отвергавшее историческое существование Иисуса Христа, объявило этот отрывок (как, впрочем, и другие свидетельства о Христе у ранних античных писателей) неподлинным, видя в нем позднейшую вставку какого-либо христианского переписчика или редактора. И действительно, при ближайшем рассмотрении в рассказе Флавия бросаются в глаза такие детали, которые странно выглядят у писателя, бывшего правоверным иудеем, и потому возбуждают сомнения в подлинности свидетельства. Это касается оговорки о том, что Иисуса едва ли можно было считать человеком, утверждения, что он именно и был мессией — Христом, а более всего — заявления о его воскресении после смерти. В противоположность этому второй отрывок, где упоминается об Иакове, брате Иисуса Христа, не вызывает никаких подозрений, и это заставляет с осторожностью отнестись к решению вопроса о подлинности первого. Быть может, правильнее было бы, не отрицая подлинности свидетельства в целом, признать здесь наличие некоторой последующей христианской обработки, которая и придала рассказу Флавия флер благочестия в христианском духе. Но даже если, как мы