Зачетная алхимия. Разозлить дракона - Викки Латта

приятель, понесу тебя на руках. Но побыть тебе опорой сил у меня вполне хватит. — С этими словами ящерюга перекинул мою руку через свое плечо, помог не только обрести равновесие, но и доковылять до ступенек.

Как мы поднимались по ним — отдельная страница позора в моей биографии, которую я предпочла бы вырвать и забыть, но увы…

Когда мы уже стояли у двери, а я смогла перевести дух, то спросила:

— А ты зачем пришел?

— Хотел серьезно поговорить.

— И я тоже… — раздался голос отца из распахнувшейся двери. Папа стоял на пороге в домашнем халате и взирал на дракона тем особым взглядом, после которого его враг переходил в разряд трупа.

— Вы отец Хелл? — ничуть не смутившись, уточнил дракон.

— Я-то да. А кто вы? И какое право имеете лапать мою дочь?

Я только хотела заявить, что никто меня не обнимал, это все для устойчивости, как наглый законник заявил:

— По праву того, кто имеет по отношению к Хелл серьезные намерения, — невозмутимо отозвался Рохт, словно был бессмертным или успел застраховать свою жизнь на баснословную сумму.

— Насколько? — пропыхтел начавший приходить в ярость папа.

— Самые, — ответил дракон.

— Самые… — нехорошо протянул отец. — Что ж, тогда заходи… обсудим… — это прозвучало так, словно папа планировал после разговора пойти в подвал, развести там тазик цемента, погрузить в тот ноги гостя и, как смесь застынет, — утопить ящерюгу в реке.

Рохт бесстрашно перешагнул через порог. Я — перепрыгнула. И только тут отец заметил, что я изображаю памятник цапле.

— Что у тебя с ногой? — обеспокоенно поинтересовался папа.

— Подвернула. Меня не выдержала шея одного эльфа… — призналась я.

Таким интригующим началом заинтересовался не только отец, но и дракон, но поведать им всю историю я не успела, мама, спускавшаяся по лестнице со второго этажа, услышав мою фразу, решила присоединиться к беседе:

— Милая, тебе нужна помощь?

— Скорее костыль, — ответила я.

— Кажется, в подвале я видела кресло-каталку, — припомнила мама и, на миг задумавшись, щелкнула пальцами. Посреди гостиной спустя пару секунд материализовалась куча хлама явно подвального происхождения. И венчало эту гору инвалидное кресло. Судя по его возрасту, оно было создано еще до эпохи великих магических открытий и собственно нового континента.

Когда же я села в него, то выяснилось, что оно еще и жутко скрипит. Но мама, толкавшая меня в сторону кухни, сделала вид, что все нормально и вообще звук несмазанных петель — ее любимый. Зато под такие звуки отлично замаскировалась ее фраза, которую она произнесла, наклонившись ко мне:

— Дочка, запомни: ищи такого мужчину, чтобы его шея выдержала тебя, его психика — твой характер, кошелек — твои капризы, а он сам смог выжить в нашей семье. И лучше, чтобы он не знал о предыдущих… — с намеком, что мне не стоило распространяться об эльфе в присутствии дракона, протянула мама.

Ее наставление прервал голос отца, который пытался перекричать скрип коляски:

— Дорогая, поставь еще приборы на ужин. У нас гость…

Это прозвучало как «Милая, приготовь лопату, у нас намечается труп», но кажется, поняла это только наша семья, но не дракон. Хотя… Рохт бросил на папу бросил подозрительный мимолетный взгляд, и у меня закрались сомнения: а кто из них будущий покойник?

Вот так, под скрип коляски, родительские мудрые советы и мои сомнения мы с мамой вкатились на кухню. Она, к слову, была просторной и, благодаря заклинаниям и стараниям потомственной ведьмы, чистой.

Посредине стоял стол из массивного дуба, накрытый клетчатой скатертью. На полках сияла начищенная до блеска посуда. На плите огненная саламандра обвила своим телом кастрюлю, не давая еде остыть. Сполохи пламени на теле маленькой монстры сейчас почти исчезли, она блаженно прикрыла глаза и, кажется, спала.

В воздухе витали ароматы тушеных овощей и мяса. Они были столь умопомрачительными, что я невольно сглотнула.

— Ну, и кто этот красавчик? — поинтересовалась мама, ставя на стол приборы Рохту.

— Офицер отдела правопорядка, — вздохнув, ответила я.

Тарелка грохнула о столешницу.

— Что⁈ — возмущенно выдохнула госпожа Бертрандо, подразумевая, что лучше бы я притащила домой умертвие, семейное проклятие или убийцу, но не ящерюгу. Совладав с эмоциями, мама наконец спросила: — Этот тот самый, который тебя пометил?

Я лишь кивнула.

— Та-а-ак, — мама, в этот момент взявшая в руки плавник, видимо забылась, и ударила им по раскрытой ладони левой руки так, словно это была скалка. Или ломик. Одним словом, то, чем удобно давать по темечку, но никак не раскладывать гуляш по тарелкам…

Впрочем, когда спустя пару минут папа и Рохт вошли на кухню, в тарелках уже исходил ароматным паром ужин, а госпожа Бертрандо была само воплощение выражения «души прекрасные порывы». Она так талантливо изображала радость, что ни папа, ни ящерюга не догадались, что «души» — это глагол.

Лишь братец, пришедший на кухню с небольшим опозданием, увидев гостя, сначала нервно дернул глазом, а потом стал самой кротостью: тихо сел на свой стул рядом со мной, чинно сложил руки на коленях, опустил взгляд и тихо-тихо, так чтобы услышала только я, поинтересовался:

— Апокалипсис еще не начался?

Я, почти не разжимая губ, ответила:

— Конец света откладывается по техническим причинам. Ящеру что-то от меня нужно.

— А-а-а… — глубокомысленно протянул братец с интонацией человека, который ни Пекла не понял, но ни за что в этом не признается.

Может, мы бы еще что-то обсудили с младшеньким, но тут за столом прозвучал сакраментальный вопрос:

— А чем вы занимаетесь, господин Страйкер? — поинтересовался дракон.

Этот обычный вопрос о роде деятельности поставил отца в ступор. А я, братец и мама замерли, боясь ненароком не опередить папу и сказать что-нибудь вразрез с ним. Чтобы господин Страйкер разом не оказался бытовым магом, целителем и библиотекарем.

— Я? — вскинул брови папа и после секундного молчания произнес: — Я стихийный маг, археолог. Знаете ли, люблю мирно поработать лопатой, тихо покопаться в земле…

«Скромно отпраздновать поминки по врагам…» — мысленно закончила я мысль отца. Судя по тому, как хмыкнул Ник, не я одна.

— Ого! — оживился Рохт. — И над чем же вы сейчас работаете?

По моей спине прокатилась капля холодного пота. Папа же ни тлена не смыслил в истории! Он в нее умел только влипать!

— Мои исследования касаются эпохи переселения… — начал туманно отец.

Зря он это сказал. Дракон вцепился в него… да драконьей хваткой и вцепился!

— Но разве исследования и раскопки не должны проходить на Новом континенте? — подцепив вилкой тушеные овощи и закинув их в рот, спросил Рохт.

Доля секунды — и мы смогли лицезреть, что даже огнедышащие ящеры беззащитны перед жгучим перцем.