Бешеная - Александр Бушков

– Сергей, из кожи вон выпрыгни, а магнитофон мне подэту штучку найди, – распорядилась Даша, прикрывая за собой дверь.

У «свечки» на Каландаришвили уже не было скопища милицейскихмашин – и «хонды» не было. Зато торчал белый «Москвич», высочайше пожалованныйСлаве в рамках начальственных щедрот. А вот Воловиков припозднился. Дашаоткрыла заднюю дверку, плюхнулась на сиденье, бросила рядом шапку и огляделась:

– Надо же, какие мы все стали моторизованные… Жальтолько, что ненадолго.

– У меня пока приказа не было от васоткрепляться, – сообщил водитель в штатском, тот самый сержант, что подалидею насчет перевернутого креста.

– Будет, милый… – вздохнула Даша. – У тебяпушка есть? При себе, я имею в виду?

– Ну, – он поднял свитер и продемонстрировалкобуру.

– Тогда иди погуляй, – сказала Даша. – Видишьиномарки у «Пельменей»? Так вот, погуляй мимо и запомни номера – да «срисуй» ихнахально, вовсе даже демонстративно, и пушку из-под свитера предъяви наобозрение, заправь, что ли, свитер в штаны, прекрасно видно будет. А ктопривяжется, покажи на этот лимузин и скажи, что ты человек маленький, всехчинов – одни лычки. Зато в машине сидит Рыжая… Марш.

Сержант без всякого энтузиазма поперся выполнять поручение.

– Ну? – спросила Даша.

– Двадцать восьмая серия «Бриллианта в пыли», –сказал Слава. – Ты его по ящику смотришь, по семнадцатой?

– Я на ящик раз в год смотрю, это у родителяоткровенная страсть… Ну не тяни кота за хвост.

– Супружницы дома не было. А твой Артемьев и в самомделе ползал с великанского бодуна. Ну, я его и взял в работу…

– Пальцы сапогами, надеюсь, не давил?

– Да ну, – ухмыльнулся Слава. – Дажепластмассовый пистолетик не доставал, которым мы тогда беднягу Билли пугали…Просто, Дашенька, как писал какой-то классик, с похмелья жить страшно. Самазнаешь. Вот я и применил комбинированный метод – туманные угрозы плюсматериальное стимулирование в смысле разрешить дернуть стопочку. Вилял,конечно, поначалу… Потом колонулся. Короче, девка, очень похоже, и в самом делепахала в эскорте. Ситуация действительно невеселая. Недели три назад заехал кАртемьеву один старый друг. Тоже новый русский, как принято их обзывать. Даженачинали вместе. Только друг резко рванул к высоким вершинам, а Артемьев, какты только что сказала – «всех чинов одни лычки». Заказал старый друг девочку изэскорта… из хорошего эскорта, потаенного и классного…

– А я что говорила! – сказала Даша. – Естьгде-то непроявленные эскорты, должны быть. Что, хочешь сказать, это и была…

– Ага. Доченька Артемьева. Этот мэн оказался настолькоблагородным, что не стал ее трахать, расплатился и выставил восвояси…

– Есть еще у нас благородные люди, – сказалаДаша. – Дальше?

– Артемьев закатил дочушке грандиозный скандал. Та всеотрицала, что твоя Зоя. А на дружка ссылаться папа не мог, очень дружок просил,чтобы его не засвечивали. Ну, девка все равно догадалась, кто ее заложил, яуверен, она ж того с детства знала… Но ушла в глухую отрицаловку. Такрасследование и заглохло, благо Артемьева-мамаша начала Артемьеву-папаше дратьна голове волоса за столь гнусные подозрения насчет единственного чада. Такоекино…

– А тот друг – он кто?

– Покойник, – сказал Слава. – Приставко из«Долекс ЛТД». Тот, что застрелился две недели назад, так что этот след нам непотоптать… Дело чистое, натуральное самоубийство, ты ж должна помнить.

– Помню, – кивнула Даша. – А насчет часов?Толик был?

– Был. И велел тебе передать, что часы обе носилипостоянно. У Артемьевой – «Ориент», у Шохиной – какая-то дамская стрелочнаякрохотулька, импортная и приличная… Что, тянет наш неизвестный друг нафетишиста?

– А черт его знает, – сказала Даша. – Но навышку он точно тянет… Ага!

К сержанту, меланхолично бродившему вокруг трех иномарок,подвалил вышедший из кафе верзила, и разговор моментально пошел на повышенныхтонах. Сержант, как учили, ткнул пальцем в сторону «Москвича». Даша опустиластекло и сделала ручкой. Верзила, враз опешив, постоял в раздумье, потом смачноплюнул и скрылся за стеклянной дверью. Сержант обрадованно вернулся в машину.

Подъехала светло-серая «Волга» Воловикова. Шеф вылез и, неоглядываясь, направился в подъезд – ну конечно, сразу их засек. Бравые сыскаривыскочили и пристроились в кильватер. Все трое молча прошли мимо ковырявшегосяв замке кодовой двери слесаря, Воловиков прошел мимо лифта, поднялся полестнице, меж вторым и третьим этажами повернулся к ним:

– Имеем веселую жизнь, орлы. Список друзей и знакомыхОлечки Ольминской длиной с проспект Авиаторов. Творческие люди, деловые люди,мафиозные люди, серо-буро-малиновые… Короче, если с маху не угодим в десяткуили не выпадет счастливого случая, разматывать этот клубок будем до пенсии.Учитывая, что нас к тому же оч-чень просили быть деликатными…

«Ну конечно, – подумала Даша. – Еще один аспекттакого вот дела – когда убивают человека известного. Никто, боже упаси, наорганы не давит, но масса народу с весом и положением заклинает держатьсяделикатнее. А народ такой, что поневоле приходится проявлять чуткость. Это невсегда означает, правда, будто доброхоты пытаются затушевать какие-то жуткиетайны – не нравится им вторжение примитивных сыскарей в нечищеных сапогах, воти все… нечего делать сыскарям посередь бомонда. Правда, одновременно бомондупоперек шерсти, что его, утонченного, вдруг убивать начинают…»

– Что, уже Москальца задействовали? – спросилаДаша.

– Да нет пока. Но ведь задействуют…

– А сейчас мы куда? Проявился хахаль?

– Ну, – Воловиков нажал кнопку вызовалифта. – Едем на восьмой. Житенев Вениамин Степанович, видеоинженер студии«Алмаз-ТВ». Штатный любовник. Насчет него тоже просили поделикатнее, так чтобрать будем, только ежели найдем на холодильнике тот самый армейский штык вкровище…

А в общем, поглядим. Мало ли что на наше счастьеподвернется.

– Уверены, что дома?

– Почти. Со вчерашнего вечера ушел, сердешный, в запой,а спиртным он дома обычно наливается. Утром районщикам дверь так и не открылникто…

Едва они вышли из лифта, по ноздрям прямо-таки ударилгустой, аппетитнейший запах жареной курицы. Слава невольно покрутил носом:

– Сабантуйчик у кого-то…

– Запой у кого-то, – ухмыльнулась Даша. – Утебя жена домовитая, ничего не спалит, вот и не знаешь. А у меня был похожийслучай на Щорса… Курица, Слава, в отличие от, скажем, говядины так благоухает водном-единственном случае – когда подгорит до угольков…