Крупицы Хаоса. Магия и меч - Ольга Шермер

– А это не он, случайно?

Пакет выпал у меня из рук, и я дернулась в сторону окна так резво, что гулко стукнулась в стекло лбом, зашипела, прижав к ушибу ладонь, и чуть было не взвизгнула, увидев стоящего у ворот молодого человека в военной ученической форме…

– Он!

Из комнаты я вылетела, точно ядро из пушки, как преодолела лестницы, совершенно не помнила, казалось, вся дорога под моими ногами превратилась в горный склон, и если я споткнусь, то еще долго буду, подпрыгивая на неровностях, катиться кубарем вниз.

– Картер! – Я замахала брату еще с середины лужайки, будто боясь, что он, не дождавшись никого, передумает и уйдет. – Ты почему здесь?!

Для родственников учащихся существовали определенные разрешения для пребывания на магической территории. При необходимости родители, братья или сестры, тети и дяди, а то и вовсе даже дедушки с бабушками могли прибыть в школу в любое время. Но ведь должно было случиться что-то совсем необычное, чтобы Картер среди учебного года оказался здесь…

На лету я вписалась в решетку, уцепившись в прутья, и припала к ней даже лицом, как будто пытаясь просочиться на ту сторону. Ворота были закрыты на ночь, а в поисках дежурных носиться по этажам мне было абсолютно некогда.

– Я сбежал из академии, – выпалил брат вместо приветствия. Я охнула, но тут же выдохнула с облегчением. – В смысле я ненадолго сбежал. Узнают – заставят на посту стоять сутки и еще полы драить, но я не утерпел бы до выходного! Ты готова? – Я неуверенно кивнула и поняла, что очень поторопилась с таким утверждением. – Родители нашлись!

Во мне было очень много слов, и все они сейчас рвались наружу, но превращались лишь в невнятные звуки. Я почти убедила себя в том, что просто ослышалась и Картер сказал что-то совершенно иное, но брат повторил уже настойчивее:

– Они не погибли, понимаешь?

– Как… Нет, не понимаю, – замотала головой я. – А где они тогда?

– Не знаю, но это ведь не важно! Главное, что они живы! Осталось просто узнать, где они!

– Просто узнать… – повторила я, глядя на Картера и не зная, как реагировать.

– Радоваться надо, ты что?! Вот начнутся каникулы, и я… не знаю, что я, но обязательно что-нибудь придумаю! Я так торопился, хотел тебя обрадовать, а ты!..

– Я рада… наверное… Я не знаю! – вдруг выпалила я, вскинув растерянный взгляд на брата. – Откуда ты узнал? Почему они не искали нас? Когда… Как…

– Письмо! Мама прислала письмо! Оно, правда, у тетки осталось, но это не главное. Ух, высказался, – перевел дыхание брат. – Все, теперь ты в курсе. Я пока буду придумывать, где их искать, увидимся на каникулах и все-все-все обсудим! А я помчался обратно… Лошадь-то я тоже без спроса взял. Нет, ты представляешь? Десять лет!.. В голове не укладывается, правда?!

– Не укладывается…

– Чую, тебе еще переваривать надо. – Картер легко сжал мои пальцы через прутья и улыбнулся. – Вот увидишь. Мы их найдем обязательно!

И он вскочил на лошадь, подстегнул ее и, помахав мне рукой напоследок, скрылся в темноте. Лишь стук копыт еще какое-то время позволял верить, что это было не видение.

Небо расколола молния, и крупные капли одна за другой стали падать на землю. Сначала неуверенно, чуть тронув листву, а вскоре превратились в настоящий льющийся с неба водопад. Дождь бил по лицу, а я стояла не шевелясь, по-прежнему глядя вслед брату и не понимая, почему я сейчас не радуюсь, как он.

Может, потому что он видел своими глазами послание? Он так счастлив, что уверен наверняка. А мне нужно было все это принять на слово, вот так, за две минуты… С обещанием, что мы их найдем. А если не найдем? Или вдруг это все большая ошибка?..

Я плелась обратно в школу, еле переставляя ноги. Стихия полыхала в небе, оглушающе гремя, рубашка промокла насквозь, волосы обвисли крысиными хвостиками… Но через пару мгновений в темноте сверкнули две серебряные искры, на плечи опустилась теплая ткань, и кто-то сгреб меня в охапку, в три прыжка донеся до крыльца школы.

– Какого демона произошло? – прорычал Рей мне прямо в ухо, опустив на землю уже под козырьком крыши.

– Мои родители… Они живы?.. – Я попыталась произнести весть убедительно, но вышел лишь невнятно-вопросительный тон. – Он сказал, что живы, но…

Я замолчала, набирая побольше воздуха, чтобы попытаться объяснить, что чувствую сейчас, а вместо этого только подалась чуть вперед, вцепилась в ворот его рубашки и, уткнувшись в грудь носом, безмолвно разрыдалась.

Чем сильнее сотрясалась от слез я, тем сильнее грохотал гром, заставляя мелко дребезжать стекла в оконных рамах. Рей осторожно гладил меня по мокрым волосам, второй рукой прижимая к себе, и молчал, давая время успокоиться. Когда я предприняла неуверенную попытку сделать шаг назад, усердно размазывая по щекам слезы, он задал животрепещущий вопрос:

– А чего тогда плакать?

Я пожала плечами, жалобно глядя в отливающие серебром глаза. Шакс чуть заметно и несколько снисходительно улыбнулся. И чтобы не показаться ему совсем уж глупой, я все же попыталась хоть как-то оправдать этот нелепый порыв. Но получилось довольно несолидно.

– Не… не знаю-ю…

Он вновь притянул меня за плечи и чмокнул в макушку.

– Дай угадаю. Страшно, что это просто злая шутка или ошибка?

Я активно закивала.

– И когда будут известны подробности?

– На каникулах, – шмыгнула носом я, но в этот раз отстраняться не торопилась. Рей, впрочем, тоже, а потому так мы и стояли, с трех сторон окруженные стенами школы и отрезанные от мира дождем – с четвертой.

– Идти надо, простынешь, – шепнул Рей и все же затащил меня с улицы в помещение.

– Если бы я простывала каждый раз, когда промокну, – снова шмыгнула я, – я вообще бы не выздоравливала…

– То есть это не погода разыгралась? То-то я думаю, что у меня левая пятка к дождю не ныла, – хмыкнул Шакс.

– Я не специально, – вздохнула я. – Оно само получается.

– Тебя проводить или… еще чаю?

Проводить. Это, наверное, был бы правильный ответ, но мне настолько не хотелось возвращаться в комнату, что кружка чая прекрасно подошла в качестве оправдания, почему я задержалась. Ведь Ири не спит, начнет расспрашивать, где была и что случилось, проснется Сиара и присоединится к расспросам, а я была совершенно не готова заново переживать сегодняшний вечер. В душе я понимала, что вернуться-то придется, и так я лишь оттяну неизбежное на лишние полчаса, но тем не менее, когда поворот к ученическому корпусу остался далеко за спиной, я не оглянулась на него даже вскользь.

Это только кажется, что полчаса – слишком мало. Кто, как не ученики, знает, что они могут тянуться бесконечно.

Картер сосредоточенно изучал старую пожелтевшую карту, позвякивая ложечкой о края чашки. Сахар давно растворился, да и чай уже остывал, но, казалось, этот звук помогал ему думать, будто каждый «звяк» возвращал расползающиеся мысли в нужное русло, как пастух разбежавшихся по полю овечек обратно в загон.