За что платят мужчины - Владимир Колычев

Завтра она уезжала домой, в родной Архангельск. И Тимофей предложил ей сделать остановку в Новогорске, погостить у него недельку-другую. Завтра он уезжал с ней.

– А вы остаетесь здесь, – сказал он, предостерегающе глядя на Чубика.

Этот «перец» уже успел отличиться. Нашел где-то законченную шлюху, притащил ее в дом, организовал оргию на всех. А потом появились какие-то ее дружки, и дело чуть не дошло до драки. Или даже до стрельбы. Конфликт улажен, менты не вмешивались, сейчас все спокойно, но вдруг Чубик еще кого-то в дом приведет.

– Ну, мы-то не против, нам здесь по кайфу, были бы бабки.

– Бабки… Бабки пока есть… Но уже начинают заканчиваться. После того, как закончились начинаться.

Не смогли они решить ни одной задачи. Плотникову не нашли, деньги тоже, с Малаховым не решили, в Новогорск возвращаться опасно, потому как менты их ищут. Зачем Альберту Веригину такая команда? Зачем ему финансировать убыточный проект?

– Нужно что-то делать, – сказал Мишлен.

– Уже делаю. Гляну, что там в Новогорске. Разведку, так сказать, проведу. Без боя…

– А если менты заметут?

– А что у них на меня есть?

Бомбу сооружали Кортик и Гога. И где они сейчас? Менты могут найти только их трупы, и только, если пацаны проговорятся. Кто видел, как они напали на туристов, как их прикончили, а затем похоронили? Может, это туристы и стреляли в ментов? Тимофей был в маске, видеть его никто не мог. А бомба взорвалась, и, если на ней оставались какие-то следы, все сгорело.

– Может, что-то и есть, – пожал плечами Чубик.

– Вот мы и проверим.

Тимофею нужна была легализация, для этого он готов был сунуть голову в пасть к ментам. И посмотреть, чем все это закончится. Если посадят, значит, так тому и быть. Если нет, он и дальше продолжит служить Альберту Веригину… Но сдаваться ментам на милость он не станет, надо будет просто поговорить с майором Веригиным, ну и предъявить ему алиби. Мила уже путается в датах, ей что четырнадцатое июля, что шестнадцатое. Скажет, что Тимофей познакомился с ней четырнадцатого июля, и дело в шляпе.

Кирилл качал головой. Не было в окружении Лилии никаких подозрительных дружков.

– Обычная девчонка, обычные друзья. Да и не говорила она никому… Хотя, конечно, все может быть.

– Отсутствие результата – тоже результат, – сказал Артем.

В дверь постучали, и в кабинет заглянул прапорщик Лисицын из ИВС:

– Разрешите!

– Да, Слава.

– Там это, Аверьянов хочет вам что-то сказать.

– Давай его сюда.

– Да что-то плохо ему. Тошнит сильно… Блюет… – Лисицын осекся, не решившись на грубое слово.

– Ну, хорошо.

Артем спустился на первый этаж, из здания управления вышел во внутренний дворик изолятора временного содержания. Он торопился, но поговорить с Аверьяновым все равно не успел. Тот был уже мертв. Об этом сообщил сержант, стоявший у двери камеры.

Артем вошел, глянул на покойника: лицо искривлено, на губах пена, на полу блевотина. Вся эта история дурно пахла в прямом смысле этого слова. И в переносном тоже.

– Да думали, сожрал чего, – оправдываясь перед Артемом, сказал Лисицын.

– Может, и сожрал, – пожал тот плечами.

Хазаров тоже что-то не то съел и умер в таких же примерно муках. И того траванули, и этого. Но кто? Кому выгодна была смерть Аверьянова?

Вместе со следователем в изоляторе появился майор Веригин, посмотрел на труп, глянул на Малахова:

– Странно все это.

– Что странно?

– Да нет, ничего, – отмахнулся Веригин.

– Да вы говорите, не стесняйтесь, – едко посмотрел на него Артем.

– Этот Аверьянов, кажется, вам угрожал?

– Угрожал?

– Вы же убили его брата.

– Я много кого убил, – усмехнулся Артем и уточнил: – При задержании.

– Но вас-то могли убить, чтобы отомстить, – сказал майор Веригин.

– Я понял, куда вы клоните. Но меня мог убить другой брат, а не этот.

Глупо было подозревать Артема в убийстве Романа Аверьянова, но Веригину сейчас любое лыко в строку, чтобы хоть как-то подгадить ему репутацию. А может, и официально обвинить в убийстве – со всем отсюда вытекающим.

– И где он, другой брат?

– Найдем. Обязательно найдем.

– Это вы должны сказать мне завтра, – уголками рта улыбнулся Веригин. – А вчера – найти Аверьянова.

Артем качнул головой, отказываясь от общения с умствующим начальником.

Если утро – это рождение нового дня, то простыня, жгутом свисающая с кровати – его пуповина. Но простыню на пол стащил не Артем, это сделал Бурбуль, чтобы обратить на себя внимание.

– Ну, чего тебе? – пряча в ладонь зевок, спросил Артем.

Бурбуль напряг мышцы шеи, как будто собирался гавкнуть, но промолчал. Движением головы указал на дверь и медленно пошел к ней, ускоряя ход.

– Гулять? – пожал плечами Артем.

По утрам он отправлял пса на прогулку во двор, Бурбуль просто обозначал свое присутствие, напоминая о себе. А сейчас он звал Артема за собой, куда-то вел, настраивая его при этом на тревожный лад.

Артем открыл входную дверь, Бурбуль выбежал во двор, остановился, глянул на хозяина, до предела выкрутив в его сторону шею, и снова повел.

Зеленый инкассаторский мешок лежал у фасадного забора на стыке с соседним участком. И не просто лежал за кустом, а прятался за ним. Вернее, кто-то его туда спрятал – уж не для того ли, чтобы затем с шумом найти?

Мешок был пустой, с эмблемой банка, который обслуживали ограбленные инкассаторы. Недолго думая, Артем вызвал следственно-оперативную группу. А до ее прибытия просмотрел запись с видеокамер и засек злоумышленника. Им оказался человек в спортивном костюме и маске. Он подобрался к забору со стороны соседского участка, размахнулся, закинул мешок и скрылся. Изображение неважное, к тому же лицо скрывала балаклава, но человека можно было распознать по его движениям. Только вот, похоже, это был не тот случай. Злоумышленник двигался как робот – монотонно-ритмично. Даже когда размахивался, казалось, что движение не ускоряется, а напротив, затормаживается. Как будто он знал, что на него направлена камера.

Но если он знал, что его снимают, зачем тогда подбрасывал мешок? Какой смысл в подставе, которая раскрыта? Или человек всего лишь предполагал, что может попасть в объектив камеры, которую действительно было трудно разглядеть в темноте?

Вместе с группой прибыл Прыгалев. Он бодрился, но чувствовалось, что его клонит в сон.

– Чего зеваешь? – спросил Артем.