Искусство - Филип Жисе

– Ну, что, ты готов? – поинтересовался Йорис, не переставая грызть яблоко.

– Да, – отозвался юноша, поднимаясь с кровати.

– Тогда пошли. Мне еще надо зайти в магазин, купить продуктов домой.

Этим же вечером Эрик встретился с Эстер. По привычке после выступления Эрика они зашли в ближайшую пиццерию, затем поехали к Эрику домой. Ночь они провели в объятиях друг друга. Эрик ничего не говорил девушке о старике, его Искусстве, как и о посещении Янне. Несмотря на то, что их отношения ограничивались лишь сексом и посиделками в пиццерии, Эрик не спешил просвещать девушку по этим вопросам, здраво рассудив, что так будет лучше для всех.

Эрику нравилась Эстер. Ее личико, фигура, но еще больше ему нравилось заниматься с ней сексом. В минуты единения с Эстер он напрочь забывал о том, чему его пытался научить Йорис, и предавался безудержному сексу. Слова старика о внутреннем мире женщины в эти минуты для него переставали существовать, и единственное, что он хотел получить от женщины, что была рядом с ним, удовольствие от занятий с ней сексом. Как и этой ночью.

Эрик не любил долгих прелюдий к сексу. Они его просто-напросто раздражали. С самого первого своего сексуального опыта и по сей день над ним, как и над многими другими мужчинами, довлело лишь одно желание – как можно быстрее получить удовольствие от секса с женщиной. Прелюдии, особенно длительные, как ему казалось, наоборот, убивали это желание. Поэтому Эрик избегал уделять много времени прелюдии, любил войти в женщину быстро, достичь оргазма и расслабиться. Этой ночью он так же вошел в Эстер сильным толчком, желая как можно скорее получить удовольствие. Из груди девушки послышался стон, но Эрик, как обычно, не обратил на него внимания, сосредоточившись на собственных ощущениях. Его касания ее тела были бедны и кратковременны, как тепло зимней порой. Да и не до этого ему было. Желание достичь оргазма заставляло его забыть обо всем на свете, кроме того мгновения настоящего, в котором его пенис раз за разом погружался в горячее лоно девушки. Что-что, а вот это ему действительно нравилось – погружать пенис в женское лоно, чувствовать волну удовольствия, охватывающую тебя при этом и нарастающее желание продлить эти мгновения еще хотя бы чуть.

Эрик забросил ноги Эстер к себе на плечи и задвигал тазом. Взгляд побежал по телу девушки, даря дополнительное удовольствие. Ничто не укрылось от него – ни зубы девушки, кусающие губы, ни капля пота, возникшая у нее на груди, точно по мановению волшебной палочки, ни острота ее сосков, ни отсутствие волос на лобке.

Стон Эстер вновь достиг его ушей. Эрик оторвал взгляд от лобка девушки и посмотрел на ее лицо, особенно красивое в эти минуты. Ухмыльнулся и ускорил движения тазом. Почувствовал приближение оргазма, замедлился. Решил продлить эти скоротечные, но полные сладострастия мгновения настоящего. Вытащил пенис из лона Эстер.

– Перевернись на живот, – попросил.

Девушка послушалась, легла на живот, руки согнула в локтях.

Эрик едва не облизывался, окидывая взглядом аппетитные ягодицы девушки. Не удержался, схватился рукой за пенис и снова вошел в лоно девушки. Навис над ней. Выставил одну руку, тем самым удерживая свое тело над телом Эстер, второй ухватил ее за ягодицу. Таз пришел в движение. Взгляд Эрика зацепился за пенис, то появляющийся из лона девушки, то вновь исчезающий в нем. Настолько увлекся этим зрелищем, что не успел опомниться, как достиг оргазма. Тело сотрясла дрожь. Из груди запаздывающим локомотивом понесся стон. Эрик вытащил пенис из лона Эстер в тот самый миг, когда уже готов был извергнуть из себя поток семенной жидкости. Семя мощной струей ударило девушку по ягодицам. Эрик затрясся и прижался тазом к девушке. Когда тело перестали сотрясать спазмы сладострастия, по привычке откатился в сторону.

– Тебе понравилось? – поинтересовался у Эстер, нацепив на лицо маску удовлетворения.

– Ага, – только и сказала Эстер, вскочила на ноги и побежала в ванную.

– Секс явно удался, – осклабился Эрик, подхватил со стула, стоявшего у кровати, пульт и включил телевизор.

Йорис сидел в тени, будто прячась от широкой полоски света, разбрызгиваемого по комнате большой напольной лампой, подпиравшей собой маленький журнальный столик у стены. С улицы доносился заливистый собачий лай. Где-то выла автомобильная сирена, а на крыше ворковали голуби. Но старик всего этого, казалось, не замечал, наблюдая за Эриком и Янне на кровати.

Старик почувствовал, как затекла нога, в то же время сотни маленьких иголочек вонзились в спину, чуть ниже поясницы. Йорис откинулся на спинку стула, забросил ногу на ногу, потер рукой спину, но взгляд от парочки не оторвал. В какой-то миг на губах его воскресла легкая полуулыбка, которая с каждой секундой становилась все шире. Он кивнул, заметив руку Эрика, черепахой ползущую по животу Янне. Увидел, как Эрик склонил голову над рукой, как ладонь сжалась, точно превратилась в когти ястреба, и ногти молодого человека, чуть надавив на кожу девушки, продолжили путешествие по ее телу.

Старик поднял руку и провел рукой по воздуху, словно копируя движение руки Эрика. Изящность и чувственность угадывались в каждом движении его руки. Заметь это Эрик, его бы наверняка пленила зависть к старику, настолько движения руки того были плавны и гармоничны. Но Эрик ничего этого не видел, да и не мог увидеть, даже если бы и захотел. Его глаза прятались под черной повязкой, а внимание полностью сосредоточилось на том, что он делал. Слух обострился, ноздри то расширялись, то, наоборот, сужались, когда он втягивал или выдыхал из груди воздух. Старик говорил, что нюх, как и слух, играет огромную роль в деле познания внутреннего мира женщины. Долгое время он никак не мог понять, что это значит. Спрашивал у Йориса, но тот не спешил просвещать его по этому поводу, говорил, что его слова – ничто по сравнению с личной осознанностью, поэтому, когда придет время, Эрик сам все поймет. Эрику ничего не оставалось, как пытаться понять слова старика самостоятельно. Время от времени, находясь наедине с Янне, он вдыхал аромат ее парфюма вперемешку с запахом тела, надеясь, что таким образом сможет уловить ход мыслей старика, но…

Пальцы на руке Эрика ожили, задвигались, перебирая невидимые струны. Старик часто повторял, что касанию необходимо учиться у ветра, и Эрик учился. Однажды, вернувшись домой после выступления, долго стоял на улице, ощущая кожей лица, рук дуновения ветра. Его никто этому не учил, просто, возвращаясь домой, вспомнил слова старика. Касания ветра были невесомыми и слабоощутимыми. Неужели женщине может понравиться такое прикосновение к своему телу? Вспомнил девушек на одном из пляжей Ибицы, куда он ездил прошлым летом. Видел, как они лежали на песке, подставляя свои полуобнаженные тела теплому бризу, солнцу, видел улыбки на их лицах. Понял, что старик прав, только вот можно ли научиться касаться женского тела подобно ветру, невидимой силе, природному явлению? Если старик говорит, что можно, наверное, он прав. Да и он же видел парочку раз, как старик прикасался к телу Мелани. Видел ее реакцию на его прикосновения. Это забыть невозможно.