Песня Печали - Мелинда Солсбери

маленьком пространстве никого не было. И спрятаться было негде. Она удивленно приподнялась и огляделась. Окон не было, все четыре стены были серыми и небольшими. Из мебели была только небольшая кровать, на которой она сидела, стул возле кровати, который служил и столом. И все. Ни ведра в качестве туалета, ни чего-то еще, кроме двери за кроватью, сделанной из металла. В центре был маленький темный квадрат на высоте головы, и Печаль нахмурилась. Что это было?

Она подвинулась к краю кровати и свесила ноги. Первый раз, когда она попыталась встать на ноги, был неудачным, и она упала на кровать.

Печаль резко села, услышав чье-то хихиканье, а потом шипение. Она была права, кто-то следил за ней, но вне комнаты. Темный квадрат был стеклом, но скрывал того, кто был за ним. Но с другой стороны на нее смотрели, и не кто-то один.

Она попробовала снова, медленно, начала с пяток, поднялась и сомкнула колени. Она тихо кашлянула, постаралась звучать сильно и четко, когда сказала:

— Я знаю, что вы там. Я вас слышу. Почему же не выйти ко мне?

Она склонила голову, слушая.

— Чего вы боитесь? — спросила она, чуть осмелев, пока другие находились за дверью. — Я одна, я связана. И все еще страдаю от того вещества, что вы мне дали. Не ведите себя трусливо, выйдите ко мне как…

Дверь открылась, и Печаль отпрянула и села на кровать.

Два человека стояли на пороге, и Печаль обрадовалась, что там не было Аркадия Рэтбона. Там была девочка лет десяти, ее волосы были двумя длинными косами, достающими до ее талии. Другая была подростком. Ее волосы были коротким каре, на уровне острого подбородка. У них была золотая кожа и темные глаза раннонцев. Старшая держала поднос, Печаль приподняла брови.

Девочки молчали.

— Это мне? — спросила Печаль, кивнув на поднос.

Девочки тихо зашептались, потом кивнули. Старшая протянула его, словно приглашала Печаль взять его.

— Вам придется его принести, — она улыбнулась. — Я немного связана.

Они переглянулись, и младшая смело кивнула, словно она была главной.

Через миг Печаль поняла, что она и была главной, когда девочка вытащила опасного вида нож из-за спины и вытянула уверенную руку с ним.

— Наш папи сказал, если ты что-нибудь попробуешь сделать, я должна тебя порезать. Я не хочу, — серьезно сказала она, — но сделаю это.

Печаль сглотнула, отошла к кровати, вжалась спиной в стену. Мысли о подавлении девочек пропали при виде оружия, которое малышка уверенно сжимала в ладошке.

От ее действий старшая девочка пересекла комнату вместе с маленькой телохранительницей, опустила поднос на стул. Печаль видела, что там была сменная одежда, большой кувшин воды, чашка, немного сухарей и оливок, а еще паста, похожая на сметану, в пиале.

— Я не пытаюсь надоедать, — сказала она младшей девочке, — но как мне есть, если руки связаны?

— Мне можно разрезать веревку, — ответила девочка. — Папи сказал.

— Хорошо. Можно спросить, кто такой папи? — попробовала Печаль.

Девочка пусто смотрела на нее, и Печаль вздохнула.

Она подвинула ноги, поднялась на коленях и показала ребенку связанные запястья. Кровать прогнулась, когда девочка забралась на нее. Миг давления, пока она перерезала веревку. Печаль сглотнула, нож явно был острым.

Печаль медленно повернулась. Старшая девочка ждала на пороге, младшая пятилась от Печали, нож опасно блестел в ее руке.

— Спасибо, — Печаль решила, что вежливость не навредит.

Девочка ухмыльнулась, словно знала, что Печаль делала.

— Тебе нужно поесть. И переодеться. Кто-то скоро придет за тобой, — сказала старшая девочка, ее голос был тихим и хриплым.

— Тогда я подожду тут, — сказала Печаль.

Ее похитители странно посмотрели на нее, не понимая шутку, и ушли, закрыв дверь с тихим щелчком, который не напоминал замок, но все равно не утешал. Там могла быть армия детей с ножами. Пока у нее хотя бы были кровать и еда. Когда она столкнулась с Сыновьями Раннона в прошлый раз, все было не так приятно.

Она надеялась, что Шарон и другие были в порядке. Все стражи порядка сейчас, наверное, терзали страну, пытаясь найти ее. Но они не знали, где она была.

Она потянулась к сухарю, но рука замерла в воздухе. Иррис. Иррис знала бы, где ее найти. Она знала о Сыновьях Раннона, и откуда они. Она знала бы, что Печаль где-то в Прекаре, и она сказала бы Шарону и стражам об этом.

Печаль сменила пыльную и изорванную одежду, в которой была в деревне, на одежду, которую ей оставили. Одежда была мужской, пуговицы на тунике были не с той стороны, и они были старыми. Ткань была мягкой, ее много раз стирали. Она пригладила волосы, помыла руки водой, съела то, что ей оставили. Она не переживала из-за яда. Они держали ее в плену, им не нужно было тайно убивать ее. Они могли сделать это открыто. И гадко, если хотели.

Они чего-то хотели, как решила Печаль. Потому она еще была жива.

Дверь снова открылась.

В этот раз девочек не было, как и ножей. Огромный мужчина заполнил собой дверной проем. Он выглядел как Лувиан, если бы он был создан из гор и лун и всего остального, что было больше, чем человек. Глаза мужчины были той же формы, что у Лувиана, но без очков, и у него были высокие скулы и острый подбородок, а еще немного щетины. Лувиан, но с грубыми чертами.

Это уже был Аркадий Рэтбон.

— Здравствуй, Аркадий, — сказала Печаль.

— Не верно.

Его голос сочетался с его обликом, мрачный и гулкий, напоминающий лавину. Но он говорил правду, он не был Аркадием. Его голос преследовал ее в кошмарах так долго, что она запомнила его.

У Лувиана было три старших брата. Старший, Самнер, был в темнице, насколько она знала.