Пленённая снами - Екатерина Борисовна Елизарова

из него все привезенное. Включившись помогать сначала в разгрузке, а потом и в готовке, Ника не сразу заметила необычную оживленность женской половины компании.

– Ржавый гвоздь мне в ногу, – выдал Ёж и уставился в сторону тропинки, ведущей в лес.

Там одетый в темные джинсы и обычный джемпер, но выглядевший при этом как всегда с иголочки в окружении девушек стоял Кирилл.

– Только не говори, что это ты его пригласил, – простонала Ника.

– Издеваешься?! Конечно, нет! Правда… в профсоюзе пару объявлений расклеил.

– Ну, Ёж, ты в своем репертуаре.

– Ника…

– Да ладно. Если он решил, то заявился бы и без приглашения.

– Я его не приглашал, – отчеканил парень. – Пусть убирается.

– Мне жаль, Ёж, но он даже не студент – преподаватель. На глазах у всех его теперь не выставишь.

– Помочь? – спросил Кирилл, подойдя и широко улыбаясь.

– Вари глинтвейн, – буркнула Ника, с грохотом поставив большой котелок на раскладной стол, и отвернулась.

Игорь с злостью пнул ногой ком земли и ушел.

– Ника, что же ты, – защебетала подскочившая к ним кучерявая блондинка. – Кирилл, давайте я вам помогу.

– Вероника, верно? – отозвался Кирилл. – Ну показывай, где тут что.

– С радостью!

Энтузиазм что-то делать тут же пропал. Безумно захотелось уехать, но оставить Игоря Ника не могла, а потому, бросив овощи недорезанными, она побрела к озеру.

– Не боишься, что он нас отравит? – спросил подошедший к ней через некоторое время Ёж.

– Я уже не понимаю, чего боюсь, а чего нет. Вообще ничего не понимаю. Игорь, ты же знал, да? Догадывался, что Кирилл причастен к происходящему в Луйире. Он поэтому тогда напал на тебя?

– Думаю, да. У меня были подозрения. Я не решился сразу сказать тебе… Прости. Кто знает, может, тогда все вышло бы иначе.

– Вот уж кому не за что просить прощения, так это тебе! Да и вряд ли что-то изменилось бы, узнай я раньше. Мы ведь и сейчас в сущности не представляем, что делать. А становится все хуже. Когда ты сможешь летать?

– Боюсь, что не скоро, Ника. У тебя губы синеют, пойдем к огню. Еще минут пять, и шашлыки будут готовы.

– Я немного посижу и приду. А ты иди, а то народ заскучает, – сказала Ника и услышала заливистый смех Вероники.

«Кто-кто, а эти двое там, похоже, не скучают», – подумала она мрачно.

Шашлык получился отличный, но из-за скверного настроения по достоинству оценить его Ника не смогла. Она дожевывала последний кусочек и смотрела в догорающие угли, когда к ней подошел Кирилл.

– Я приготовил его для тебя, а ты даже не попробовала, – сказал он, протягивая стаканчик.

– Ты можешь просто не трогать меня? Не подходить? Не говорить? Мне кажется, у тебя и без меня отличная компания.

– Ника, ты же понимаешь, что я приехал не для того, чтобы любезничать с этой дурой.

– А зачем? Зачем, Кирилл?!

– Скоро будет дождь, давай я отвезу тебя домой.

– Я приехала с Ежом, с ним и уеду.

– Малыш, ты меня удивляешь. Тот мужик, этот юнец, раньше ты была скромнее, – усмехнулся Кирилл.

– Да пошел ты! – выкрикнула Ника. Вскочив, она ударила по стаканчику, который Кирилл продолжал держать в руке, и расплескала его содержимое прямо на дорогой джемпер.

Не разбирая дороги, Ника понеслась в сторону леса, но оказалась почему-то у кромки воды. Однако побег не удался. Она не успела еще как следует отдышаться, когда ей на плечи легли его руки. Резко развернувшись, Ника едва не угодила прямо в воду.

– Ты ведь уже тогда понимал, что я не последую за тобой. Никогда не одобрю. Ты поэтому исчез? Ты выбрал стать Делуром! Не меня! Ты даже не смог сказать мне это в лицо! Хотя бы простое «ухожу». Чего ты хочешь от меня теперь? Зачем пришел?! – непрошеные слезы скатывались из ее глаз. – Я не пойду с тобой, – сказала она твердо. – Не буду с тобой ни там, ни здесь. «Ты не любишь меня», – добавила она уже про себя.

В катастрофах на Земле умирали люди, и виноват в этом был он – человек, открывший дорогу тьме. Но в тот момент чудовищным открытием для Ники стало другое. Ей было больно не от того, что Кирилл оказался монстром, воплощением зла, готовым погубить оба мира. Сердце сжималось от осознания: «Он никогда не любил меня. Легко променял на дарованное ему тьмой».

И все же она не смогла оттолкнуть его, когда он обнял, успокаивая.

– Останови все это, – попросила она тихо.

– Малыш, ты не знаешь, о чем просишь, – также тихо ответил он. – Это нельзя остановить. И чем раньше ты поймешь это, тем лучше будет для тебя, поверь. Пока я еще могу убедить ее…

– Нельзя остановить или ты не хочешь? – спросила она, отстранившись.

– С самого утра мечтал сделать это, – сказал он и, приподняв ее лицо за подбородок, поцеловал.

В первый момент Ника уперлась руками ему в грудь, желая оттолкнуть, но его прикосновения кружили голову, а нежность живительными волнами растекалась по сердцу.

– Кто ты? – выдохнула она. Он промолчал. – Я так не могу, Кирилл, – сказала она и пошла к месту стоянки.

– Ёж, отвези меня, пожалуйста. К любому метро.

– Конечно, Ника. Я могу отвезти тебя и домой. Но, может, ты подождешь еще полчаса и поедешь на машине с кем-нибудь из ребят. Похоже, будет гроза.

– Нет, не надо домой. И если можно, я хочу поехать прямо сейчас с тобой.

– Хорошо, пошли, – сказал он, взяв ее за руку. – Что-то случилось?

– Нет, все в порядке. Спасибо.

Глава 12

Дождь все-таки начался, и к моменту, когда Ёж довез Нику до метро, она успела изрядно вымокнуть. Появляться в таком виде дома, а потом еще и находить предлог, чтобы уйти снова, она не хотела. А потому позвонила сначала Сергею, чтобы узнать номер нужного маршрутного такси, потом Юле, которую предупредила, что якобы ночует сегодня у нее, а затем и маме.

Сергей со свойственными ему заботой и галантностью настойчиво предлагал заехать за ней на машине, но Ника наотрез отказалась. Мама говорила с такой хитринкой в голосе, что, судя по всему, ни единому слову о ночевке у подруги не поверила, но при этом казалась странно довольной. Но больше всех Нику удивила Юля. Подруга не только не стала выпытывать, у кого же Ника ночует на самом деле, но и предложила обращаться в случае необходимости.

Сергей встретил Нику у остановки. Ничего не говоря, она набросил ей на плечи свою ветровку и повел к дому. Ника видела –