Без вины преступница - Галина Владимировна Романова

– Есть какие-то сомнения, товарищ капитан?

– Есть кое-какие, – поделился Окунев и тут же спросил: – Что говорят эксперты? Могла женщина нанести удар такой силы?

– Говорят, могла.

– Чем она ее ударила?

Про себя добавил: «Если ударила и если именно она».

– Там обрезок трубы валялся в паре метров. Тонкая металлическая труба, старая, ржавая. Возможно, осталась там после ремонта. В домоуправлении подтвердили, что ремонтировали стояк отопления пару недель назад. На обрезке трубы ворсинки – предположительно от шапки Волгиной. Экспертиза вот-вот будет готова.

– Отпечатки нашли?

– Что?

– Отпечатки пальцев на орудии нападения нашли? – Окунев ткнул пальцем в монитор. – Мячина без перчаток, отпечатки должны быть непременно.

– Значит, будут, – неуверенно пожал плечами коллега и снял трубку внутреннего телефона. – Мячина в допросной, товарищ капитан.

В девушке, которая болезненно съежилась перед ним на стуле, сложно было узнать высокую, изящную красавицу, вышагивающую на высоких каблуках по двору Ольги Волгиной. Несчастное заплаканное лицо, искусанные губы, шоколадного цвета кофточка с высоким воротником помята, на груди пятно непонятного происхождения. Тонкие пальцы с шикарным маникюром были стиснуты в замок с такой силой, что Окуневу через пару минут стало казаться, что они срослись.

Он представился, назвал причину своего интереса.

– Вы понимаете, что для нас с вами очень важно найти истину.

– Да-да, конечно! – Она закивала, длинные спутавшиеся волосы заметались по плечам.

– Готовы сотрудничать?

– Что вы имеете в виду? Сотрудничать со следствием? – Она нахмурилась. – Мне это уже предлагали! И предлагали написать чистосердечное. Но я… я не трогала эту девку! Стала бы я руки марать!

– Вы готовы сотрудничать? – повторил Окунев и тихо добавил: – Со мной?

– Есть разница между вами и ними? – Она дернула подбородком в сторону двери.

– Есть, – кивнул он. – Они уверены в вашей виновности.

– А вы?

– А я сомневаюсь, – ответил он уклончиво.

Хотя стоило ему взглянуть на нее, как понял, что точно не она напала на Ольгу. Мускулатура для удара такой силы слабовата. Опять же длинные ногти, такими так просто не вцепишься в металлическую трубу. Да и не была эта девица дурой, чтобы вот так светиться под камерами.

– Сомневаетесь? – эхом отозвалась Вероника Мячина. Снова очень быстро закивала. – Я не трогала эту Волгину, точно не трогала. Зачем мне? Он ее даже провожать не поехал. Может, у него с ней вообще так, ерунда. Хотя Жанка и сказала, что у Алекса новая любовь, я не поверила. Он вообще любить не может. Никого! Он только деньги любит! Особенно любит их делать.

– Кто такая Жанка? – Окунев сделал пометку в блокноте.

– Жанка – это девушка друга Алекса. Такой Стас Бушин, друг Алекса и партнер по бизнесу. Он с Жанной давно. Даже решил на ней жениться. А вот Алекс… Мы с ним не один год были вместе. Он все тянул, тянул с разводом. А когда жена его бросила сама, то он… Он выкинул меня вон!

Вероника расцепила пальцы и закрыла ими глаза. Дыхание сделалось судорожным, она всхлипывала.

– Так, стоп. Резюмирую. О существовании у бывшего любовника новой симпатии вы узнали от подруги?

– Да.

– Подруга – любовница друга и партнера по бизнесу Александра Гнедых?

– Да.

– Когда вы об этом узнали?

– Да прямо вчера! Она их увидела в ресторане, Алекс там ужинал с этой и еще с какой-то женщиной. Жанна мне позвонила, я подъехала. Проследила за ней. Она сначала эту пожилую отвезла, а потом уже к себе поехала.

Значит, подготовиться к преступлению времени у тебя, детка, не было. Обрезок трубы найти под снегом – тоже. Ремонт был пару недель назад, после этого шел снег. И не просто шел – валил!

Окунев все записал. И сделал пометку: проверить. В самом ли деле Вероника узнала о существовании соперницы только вчера?

– Во дворе мы с ней немного… Поговорили, одним словом. Я, конечно, грубила. А как? Я столько лет с ним, а тут какая-то является! Ладно, жена, ее я терпела…

– Что было после того, как вы нагрубили Волгиной?

– Она быстро пошла к подъезду. Я потопала за ней, но отстала. Сильно отстала. Каблуки!

Это он видел.

– А когда подошла, она уже на земле валялась. Шапка с головы соскочила, на снегу кровь. Фонари как раз зажглись, видно было хорошо. Я присела. Позвала ее – она молчит. А я что, буду приключения искать на одно место, да? – Эта Вероника старалась быть грубой, а выглядела жалкой. – Сразу же на меня подумают! И ведь подумали! Я и умотала оттуда от греха подальше. А все равно вон как вышло.

– Вы видели кого-нибудь, когда шли следом за пострадавшей?

Ей очень хотелось соврать ему. Сказать, что да, видела! Борьбу, разрывающую ее душу, он угадал безошибочно.

– Нет, не видела. – Вероника сделала выбор в пользу правды. – Говорю же вам: фонари зажглись, когда я уже доковыляла до ее подъезда. А пока шла, только под ноги смотрела, чтобы не навернуться.

Это он тоже видел, на записях это хорошо просматривалось.

– Но видимость была неплохой, Вероника. Свет из окон. И…

– Говорю же вам, не видела! – взвизгнула она с обидой, и глаза ее налились слезами. – У меня не очень хорошее зрение, понимаете! Я не ношу очки и линзы, мне не идет, но вижу не очень. Доктор сказал, что это может быть следствием множественных пластических операций. А я что? Я только для этого козла старалась! То нос, то грудь, то губы! Нравилось ему, понимаете?

– Нет, – честно признался Окунев. – Что именно нравилось?

– Нравилось меня переделывать, нравилось осознавать, что на собственные деньги он самого господа бога может исправить! Мою внешность он переделывал, чего непонятного? Всесильным себя считает, козел! – Она задохнулась от подступивших слез и замолчала. Отдышалась. – Плохое зрение у меня, честно. Я ее-то саму заметила, когда чуть не наступила на нее. И тут фонари зажглись. А она лежит в крови!

Если она не видела нападавшего из-за темноты и плохого зрения, тогда кто его мог увидеть? Никто, сделал печальный вывод Окунев. Время было рассчитано с точностью до секунды. Шансов найти свидетелей нет. И у Вероники, похоже, шансов нет.

Если только Ольга не видела нападавшего и не вспомнит его, когда очнется. И если он, Окунев, ей не поможет.

– Как думаете, кто мог желать ей зла? – спросил он, совершенно не надеясь на ответ. – Именно в тот вечер, когда у нее состоялось свидание с Гнедых?

Он не ждал ответа. Но Вероника неожиданно задумалась. А потом посмотрела на него как-то странно.