Пионерский гамбит 2 - Саша Фишер

Марчуков развел руками. — Мы вас так редко видим, что память того… — он покрутил пальцем у виска. — А вы что, с нами поедете жуков в банки собирать?

— Получается, что так… э-э… как, говоришь, твоя фамилия, юноша? — Артур Георгиевич наклонился к Марчукову.

— А у меня разве на спине не подписано? — Марчуков вытянул шею, как будто пытаясь рассмотреть собственную спину. — У меня на всех футболках специально имя-фамилия крупными буквами написана!

— Хм, ничего такого не замечаю… — Артур Георгиевич сделал шаг назад и посмотрел на спину Марчукова. Отряд начал посмеиваться. Никаких надписей на футболке у Марчукова, понятное дело, не было.

— Значит кто-то с утра мою футболку подменил! — возмущенно заорал Марчуков. — Кто посмел взять мою футболку и спрятать ее?!

Теперь все заржали громче.

— А, я понял, ребятки, — Артур Георгиевич осклабился. — Это шутка такая, да? Ты так меня разыграл, верно?

— Какие еще шутки?! — продолжал возмущаться Марчуков. — Надо собаку с милицией вызывать, у меня ценная футболка пропала! Теперь кто-то может прикинуться мной и наворотить ужасных дел!

— Так, хватит паясничать, — воспитатель хлопнул ладонью по столу. — Все доели? Тогда быстро двигаемся к отряду, собираемся и идем к воротам. Там уже должны стоять наши автобусы.

К отряду мы топали неторопливо, олицетворяя собой истину, что ребенок может или нестись, сломя голову, или плестись, едва переставляя ноги. Мы как раз были во второй фазе. По лице воспитателя было заметно, что он едва успел приступить к выполнению своих прямых обязанностей, а мы его уже бесим. Противный тип, все-таки. И дружит, как выяснилось, с противным же типом.

У ворот нас ждал обшарпанный желтенький автобус системы «пазик» и неожиданно грузовик. Пазик был явно заслуженный и побитый жизнью. На круглой вечно удивленной мордочке — следы недавнего столкновения с каким-то препятствием. Бока в неопознанных вмятинках и царапинках. На окнах — пыльные потеки. Дверь раскрылась быстрым движением с незабываемым совершенно бздямом-хлопком. Ни с чем не перепутаешь. Я на таком в деревню к дедам ездил в детстве. И те пазики тоже были побитые, заслуженные и пыльные. Кажется, что они прямо с конвейера такие сходят — с порезанным дерматином на сидушках и исцарапанными разными не очень цензурными словами и глубокомысленными изречениями, типа «Киса и Ося здесь были».

Грузовичок тоже был явно ветеран полевых дорог и нелегкого сельского труда. Заслуженный зилок имел кузов из потемневших от времени досок. Когда-то он был, наверное, покрашен какой-то краской, но те счастливые дни давно миновали, краска облупилась, а в тех местах, где ее чешуйки сохранились, определить цвет было нереально. И кабина пыльно-голубого цвета с белой мордой.

— Вы что с ума сошли? — раздался с дорожки голос Елены Евгеньевны. — Вы собираетесь везти ребят на грузовике? Говорили же, что будет нормальный автобус?

— А это вам что, девушка, ненормальный разве автобус? — высунулся из кабины пазика мордатый мужичок в сером кепончике, сдвинутом на одно ухо.

— В отряде сорок человек, в этот автобус столько не влезет! — Елена Евгеньевна вышла за ворота и остановилась между двумя транспортными средствами.

— Да вы не представляете, сколько на самом деле человек в мой автобус помещается! — водитель заржал. — Больше, чем в «Икарус», если надо!

— Еленочка Евгеньевна, здесь же недалеко совсем, — Артур Георгиевич положил руку рассерженной вожатой на плечо. — И только проселочными дорогами. Думаю, ничего страшного, если ребята покатаются в кузове. Лично я все детство об этом мечтал! А вы как?

— Ну вы будете грузиться или как? — спросил водитель автобуса, разминая в пальцах беломорину.

— Давайте в автобус посадим девочек, а мальчишки поедут в кузове, а? — Артур Георгиевич преданно заглянул Елене Евгеньевне в глаза. — Еленочка Евгеньевна, ну не будьте вы такой строгой, не детский сад же везете, не будут же они на ходу выпрыгивать, а?

Водитель грузовика тоже высунулся из окна и помахал рукой.

— Забирайтесь, давайте, молодежь! Доедем с ветерком!

Не знаю насчет всех, но большая часть парней уставилась на вожатую почти умоляюще. Она поджала губы, совсем как Надежда Юрьевна и скрестила руки на груди.

Глава 13,

в которой приходится делать выбор между буквой правил и желанием коллектива

— Так чего ждем? — водитель автобуса зажал беломорину в зубах и принялся чиркать спичкой. — Девушка, вы только всех задерживаете! Смотрите, какие они здоровые лбы вымахали, незачем над ними трястись! У нас в совхозе все в грузовиках ездят, и ничего!

— Марина Климовна должна подойти, — Елена Евгеньевна посмотрела на часы на руке и оглянулась в сторону главной аллеи. Потом обратилась к дежурным на воротах. — Ребята, сбегайте кто-нибудь, позовите Марину Климовну!

— А нам пост покидать не положено! — заявил пацан лет одиннадцати в голубой панамке с добрым десятком нацепленных на нее разных значков.

— А ты разве не в пилотке должен быть, дежурный? — я подмигнул.

— А тебе-то что? — насупился он.

— Цепляюсь к букве правил, как и ты, — я пожал плечами. — Одни правила, значит, выполнять нужно, а другие нет?

— Уже бегу, ребята! — на дорожку вывернула массивная фигура старшей пионервожатой. — Ох, чуть не забыла ведь. Ну что, Еленочка Евгеньевна, у тебя все в сборе?

— Лиля, скомандуй построиться, — попросила вожатая. Рыжая председательница набрала в грудь воздуха, но старшая пионервожатая махнула рукой.

— Ее надо, и так уже вижу, что все на месте, — она подошла к питьевому фонтанчику, жадно попила из вертикальной струйки воды и принялась обмахиваться пачкой бумаг. — Ну что, ребята, готовы к свершениям?

— Марина Климовна, вы думаете, что это нормально? — спросила Елена Евгеньевна.

— А что такое? — спохватилась старшая пионервожатая.

— Что ребятам предлагается ехать в «Путь Ильича» на грузовике. Это же не по правилам!

— Хм… — лицо Марины Климовны стало задумчивым. — Это конечно же, безобразие! Вы же должны были прислать ещё автобус!

— Фу-ты, ну-ты, цаца какая, — водитель автобуса сплюнул. — Ну раз они у вас такие нежные, пусть лезут в один автобус. Кому-то придется постоять, но они же пионеры! Места старшим уступают, значит, стоять приучены!

— Уо-о-о! — заныли парни.

— Ребята, тише! — Марина Климовна похлопал в