Магические близнецы в наследство - Юлия Зимина

звона металлического таза выскочила в коридор в ночной рубашке, которую купила себе на рынке в прошлый раз. Мне понравилась она, выше колен, из мягкого материала, только грудь уж слишком сильно подчеркивает, но ведь я ее для себя купила, а не для кого же. Так ведь? –  от смущения щеки зарделись. – Совсем головы на плечах нет, щеголять перед графейшеством в ночнушке! – ругала себя. – Но ведь я же не специально! Даже не подумала об этом, когда, испугавшись за детей, выскочила в коридор…» 

– Ладно, Вика! Сделай серьезное лицо и не подавай вида, что тебе стыдно! 

Спустя некоторое время я хозяйничала на кухне, занимаясь завтраком. 

Мне так хотелось как можно скорее обновить все в доме. Моя бы воля, я бы заменила все, мебель, шторы, полы, обои… 

«Кстати обои… Надо бы глянуть, что почем» – взяла себе на заметку.

– Ну что за баловство за столом? – возмутилась я, когда Энкель, прожевывая бутерброд, отвлекся на Бельена и подавился. – Вот покушай, а потом уже можешь играть, – произнесла тише, похлопывая ребенка по спине.

– Да! Никакого баловства… за столом, – тише закончил граф, получая недовольный прищур от мальчугана. 

– Доедайте и поехали, чтобы успеть вернуться в обед, – собрала опустевшую посуду со стола и понесла ее к раковине.

– У вас какие-то планы? – услышала голос Кристиана, который весь завтрак не сводил с меня глаз. Было так неловко и одновременно волнительно. В общем, я осталась голодной, потому что не смогла съесть ни крошки, ковыряя ложкой в каше.

– Да, мы едем книжки покупать, – известил графа довольный голосок Самиры.

– Меня с собой возьмете? – спросил он, как я поняла у девочки.

– Зачем это? – настороженно спросил Энкель, озвучивая мои мысли. 

– Ну-у-у, может, помочь что донести, – протянул проверяющий, как то подозрительно на мой взгляд.

– У тебя сегодня выходной? Снова? – не удержавшись, все таки посмотрела ему в глаза.

– Я тут подумал, что уже три года отпуск не брал. Вот решил, что пора бы и отдохнуть. А заодно и забор покрашу, ты же просила, – улыбнулся мужчина, все больше вводя меня в ступор своим поведением. То он шипит и оскорбляет, то ведет себя как мальчишка.

«Что у него в голове? Ничего не понятно!» 

– Если дети не против, то я тоже нет, – пожала плечами, возвращаясь к мытью посуды.

Как же сложно было чувствовать его взгляд кожей. От напряжения даже руки задрожали, отчего я начала ругать себя, внушая успокоение.

«Кристиан… сложно находиться с ним рядом… Но зато мы в безопасности, а ради этого я спрячу свои непонятные чувства и буду делать вид, что он мне неинтересен!»

30. Я верю в лучшее

Кристиан

– Ты можешь ко мне не жаться? – шикнула Патрисия, когда дети, сидящие в экипаже напротив нас, уставились в окно, бурно обсуждая проплывающий мимо пейзаж.

– Да больно надо, – хмыкнул, чуть отодвигаясь, но на очередной кочке вновь возвращаясь на прежнее место и делая вид, что я здесь совершенно не причем, а всему виной неровности дороги.

– Ты издеваешься? – вновь шикнула мне в ухо Трис, опаляя горячим дыханием и распространяя по коже волны мурашек.

– Ничуть, – качнул головой, смотря в бездонные омуты глаз, которые так и притягивали к себе.

Понимаю, что это можно назвать баловством, которым я с детства не занимался, но мне так хотелось привлечь внимание Патрисии к себе, потому что с завтрака она упорно делала вид, что меня не существует. Игнорировала мои вопросы, тут же уделяя внимание детям, отходила чуть дальше, стоило встать рядом с ней, пропускала мимо ушей мои безобидные подколки… В общем, делала все, чтобы я почувствовал себя пустым местом. Что сказать? Меня это задело и, как ни странно, вызвало обратный эффект. Поэтому-то я и лез из кожи вон, нарушая ее личные границы. 

Комната, в которую меня поселила Патрисия, была, мягко скажем так, простенькой. Но я и не ожидал шикарных хором. Скрипучая кровать, которая реагировала на каждое мое шевеление, выцветшие обои, перекошенный шкаф, немного обгрызанный коврик по центру, запах сырости… Сразу видно, что эта спальня никому не принадлежала. Но мое мнение поменялось, когда я увидел купальню и комнату детей. Купальня еще ладно, старая сантехника, местами в разводах от ржавчины, это не так проблематично, а вот обожженные кровати близнецов и вся оставшаяся мебель в детской на какой-то промежуток времени повергли меня в шок.  

После вчерашней недомолвки, когда я ляпнул не подумав, старался сидеть на попе ровно и никуда не лезть. Чувствовал, что Патрисия возмущена и может выгнать меня в любой момент, даже несмотря на то, что мое присутствие для нее и детей сейчас просто необходимо. Поэтому убранство остальных комнат, кроме гостиной, кухни и той, что выделили мне, оставалось для меня секретом. Это уже потом, когда Трис шмыгнула в свою спальню, пугаясь, как девчонка, что я заметил ее обнаженные стройные ноги, решил проверить потихоньку другие комнаты. И увиденное оказалось еще хуже, чем я мог себе представить. Все разваливалось буквально на глазах. Мебель, полы… Стены стояли, и на том спасибо. 

Не знаю, что на меня нашло, но я захотел принять участие в восстановлении жилища детей и их странной тетки, которая по предоставленному мне досье была одной, а на деле полной противоположностью. Да, я с каждым мгновением все больше сомневался в написанной характеристике. Патрисия своим поведением сбивала меня с толку. И если изначально я думал, что она просто набивает себе цену, то сейчас находился в реальных сомнениях.

– Мы бы и без тебя справились, – фыркнула Трис, вздергивая свой курносый нос, тем самым вызывая на моем лице улыбку. – Я сказала что-то смешное? – вскинула она бровь, поворачивая ко мне голову.

Смотрел в ее глаза, не понимая, куда меня несет. Сердце внезапно замерло, время замедлило свой бег, а память как назло подкинула картинку, где я жадно сминал ее губы и упивался нежным цветочным ароматом, все ближе притягивая девушку к себе…

«Боги, ни одна женщина так не дурманила мне разум при поцелуе…» 

– Прекрати! – злобно процедила Патрисия.

– Да я ничего такого и не сделал, – кашлянув, отвел взгляд в сторону, пугаясь эмоций, которые нахлынули внезапно.

«Ты бы, Кристиан, посидел намедни, подумал, что у тебя внутри творится.