Атака извне - Святослав Логинов

Линёв покачал головой:

— Не хотелось бы огорчать в столь радостный день, но увы… Я же сказал, что силикарболаудь не имеет никакого отношения к операции «Освобождение „Принцессы“. Собственно говоря, и „Принцессой“-то назвал её ты, Алексей, но никак не я.

— Стало быть, я не добрался до финала?

— Нет, до финала ты как раз добрался, просто операцию не успел завершить. Видимо, появление ксенофренки настолько вывело тебя из равновесия, что ты ухватился за первую же версию, связав название операции с тем, что не имело ни к «освобождению», ни к «Принцессе» никакого отношения. Подумай, ну какие принцессы могут быть у существ, которые признают за собой только две общественные роли: Дочери и Матери?

Алексей был вынужден согласиться, но он вряд ли сохранил бы к себе уважение, если бы не попытался хоть как-то оправдаться.

— Позвольте, Пётр Аркадьевич, но принцесса всегда чья-то дочь, а когда выйдет замуж, может и матерью стать!

Куратор рассмеялся:

— Ладно, ладно, шут ты гороховый. Лучше не остри, а попытайся выявить связь данной пещеры с принцессой, а также с её освобождением. Времени у тебя в избытке, вполне можешь адекватно провести операцию. А я при сём поприсутствую, если не возражаешь.

Он достал пачку кислородных сигарет, хотя астмой не страдал, и ловко прикурил от высоковольтного шокера, нашедшегося в карманах его «Добрыни».

«Хорошо ему говорить, а какое отношение имеет марсианская пещера… Можно, конечно, провести глубинное сканирование и посмотреть, не запрятано ли что-нибудь в стенах, но после этого целых день мозги будут нестерпимо чесаться, а ногтями под череп не залезешь… Значит, будем рассуждать. Сначала отберём, что у нас в памяти есть о принцессах. Соваться в полученный блок не стоит; сразу вводим поисковое слово „Марс“. Что получилось?.. м-да… помойка получилась. Кто бы мог подумать, что на свете столько информации, относящейся одновременно к Марсу и принцессам? Секундочку, секундочку!.. но ведь у куратора явно не может быть в запасе настоящей принцессы. Значит, это какой-то предмет. Убираем исторические и фантастические романы о марсианских принцессах и попытаемся запустить ассоциативный поиск. Вряд ли Пётр Аркадьевич спрятал в пещере тюбик защитного крема „Принцесса Марса“, скорей всего объект должен быть единичным, имеющим собственное имя… Так может называться какое-нибудь произведение искусства, картина, нотная рукопись, самовар… Стоп, а причем здесь самовар? Ага, он блестит, когда начищен. Прекрасная вещь — ассоциация! Итак, предмет, имеющий отношение к Марсу, обладающий собственным именем, в которое входит слово „принцесса“. Что теперь осталось? Ого, много чего, но одно заметно выделяется: семьдесят один год назад из собрания барона Гуго фон Марцхейма, известного мецената и почётного гражданина Соузенд-Джеддактауна была похищена бесценная камея времён династии Хоздеров, приписываемая работе величайшего из древнемарсианских резчиков по камню Соднаку по прозвищу Без Перста, поскольку ещё в детстве его покалечила гранильная машинка. В качестве исходного материала Соднак, к тому времени придворный ювелир высшего ранга, использовал уникальный сапфир редчайшего болотного цвета весом в 352 карата и запечатлел на нем приёмную дочь своего благодетеля, императора Фетанни. Среди знатоков камея была известна под именем „Принцессы“…

Кажется, нащупал.

Теперь смотрим, что известно о самом преступлении. В краже подозревался некто Мандель Наварро по кличке Сивый Дьявол. Промышлял он в основном контрабандой местной живности (редкие разновидности паука-скорохода, окаменевшие яйца ископаемого пескорыла, осенняя царица шуршавчиков), но не отказывался и от прочих рискованных предприятий, сулящих быструю наживу. Арестован в Хордовом Лабиринте осенью 158 года (то есть спустя три года после исчезновения «Принцессы») оперативными сотрудниками Космофлота. На прямой вопрос, имеет ли он отношение к похищению «Принцессы», усмехаясь, заявил буквально следующее: «Мне кажется, вы любите арабские сказки. Я их тоже люблю и даже воплощаю в жизнь. Но принцесс, как известно, воруют джинны, и они же их стерегут, а я на джинна не похож совершенно».

Ну вот кажется и всё. Цепочка логических силлогизмов была извилиста, но в конце концов подвела Суровцева к принятию решения. Арабские сказки, так арабские сказки! Он поднял сжатые в кулаки руки и чётко произнёс:

— Сим-сим, откройся!

Интерьер пещеры, точь-в-точь реквизит театральной сцены, со страшным грохотом пришёл в движение. В глубине что-то рушилось, что-то возникало, как это бывает во время серьёзных тектонических изменений. Но то были отнюдь не силы природы, а машинерия, замаскированная изощрённым человеческим умом. Да, Сивый Дьявол знал не только арабские сказки, он ещё и много чего умел, иначе ему нипочем не удалось бы замуровать в толще окаменевшего песчаника стальную махину «Однорукого Шивы». Алексей сразу узнал это могучее стенобитное орудие глеев по вздетой до потолка многосуставчатой лапе, хотя покатая грудь «Шивы» далеко не полностью очистилась от геологических напластований и с неё местами продолжала отваливаться известковая корка.

Когда в открывшуюся активаторную мембрану ворвался воздух, раздался надсадный гул, и многотонный агрегат ожил. Зажглись многочисленные глаза, опоясывающие верхнюю кромку безголовой груди. Если бы кому-то взбрело в голову забраться «Шиве» на плечи и оттуда окинуть пространство пристрастным взглядом, он бы узрел в перекрестии ярких лучей две застывшие и маленькие по сравнению со стенобитным гигантом фигурки. Саперному агрегату требовалось продвинуться вперёд всего на несколько десятков метров и с фигурками было бы покончено раз и навсегда, но сделать это «Шиве» не удалось — чётко как на полигоне курсант перебросил ракетную установку через плечо и упёр хвостовиком в живот.

— Ну, «щелбан» дорогой, не подведи!

Хватило и мысленного приказа — стоп-ракета в облаке дымного пламени выскользнула из защитного короба и впилась исполину в бочкообразную грудь, где мгновенно вспыхнул огненный бутон. Через секунду вырвавшиеся из его центра языки яростно пожирали корпус чуда марсианской фортификационной техники, превращая его в груду искореженного и оплавленного металла.

Когда всё было закончено, Суровцев грациозно поднырнул под ручищу «Однорукого Шивы», которая уже не грозила свыше, а бессильно уткнулась скрюченными пальцами в пол, и проследовал по грудам щебенки туда, где открылся тайник великого контрабандиста, великого грабителя и великого юмориста Манделя Наварро. Правда, со своим розыгрышем он чуть-чуть не дотянул — по мнению Алексея, тайник с сокровищами любителя арабских сказок должен был охранять ифрит или по крайней мере джинн, но никак не автомат-сокрушитель.

Вернувшись, Алексей протянул куратору резную шкатулку на изогнутых ножках. Внутри, на бархатной подкладке, переливался всеми оттенками темно-зеленого овальный камень. В его глубине, прикрытой множеством граней, можно было в мельчайших подробностях разглядеть объёмную фигурку грациозного насекомоподобного существа с громадными фасеточными глазами по бокам узкой головки.