Эйна из Третьей зоны. Трава на асфальте - Арина Остромина

Глава 20. Что я умею и чего не умею

Дневные дежурства у Армины помогали мне отвлечься – после того, как я выговорилась, она не возвращалась к этой болезненной теме, а просто давала мне как можно больше поручений, и я охотно их выполняла.

В этой уютной квартире, в домашней обстановке, я как будто становилась другим человеком. Иногда я представляла себя не сиделкой, а внучкой Армины. Вот я возвращаюсь из школы, вешаю куртку на металлический крючок у входной двери. Поворачиваюсь к большому прямоугольному зеркалу, оно приделано к стене в прихожей. Поправляю волосы, прохожу в комнату. Армина сидит у окна с книжкой, солнечный луч подсвечивает её пышные седые волосы, как будто они светятся. Я здороваюсь – мысленно называю Армину бабушкой, но вслух, конечно, этого не говорю. Спрашиваю:

– Будем обедать? – Хотя ответ я и так знаю, Армина ждала моего прихода, это же моя обязанность – готовить обед на двоих.

После еды, пока я наводила порядок, смахивала пыль с мебели, подметала пол лёгкой щёткой, Армина расспрашивала о моих планах: что я буду делать после школы, хочу ли остаться на той же фабрике или сменить работу.

Мне всегда казалось, что Армина слушает меня из любопытства. Я даже не была уверена, что ей всё это на самом деле интересно. Думала, что это просто способ скоротать время – ведь у Армины не так много развлечений. Она целыми днями читает старые книги, которыми набит высокий шкаф в её комнате, да иногда смотрит в окно, когда в начале и в конце дня по улице идут толпы работников.

Но я ошибалась. Армина не просто слушала. Она обдумывала, как мне помочь! Вскоре после того, как я рассказала ей о своих мечтах, Армина велела мне сесть и спросила:

– Эйна, ты действительно хочешь попасть на Биржу?

– Да! Очень хочу.

– А ты понимаешь, что нужно серьёзно готовиться, чтобы туда попасть?

– Конечно, понимаю, – мрачно сказала я. – Только пока не знаю, как.

– А я знаю. Я могу тебе помочь. Ты готова заниматься?

Я смотрела на Армину, открывала рот и не могла вымолвить ни слова – как будто у меня голос пропал. Потом пересилила себя и выдохнула:

– Да!

Армина улыбнулась и начала перечислять всё, чему я должна научиться: правильно и красиво говорить, носить платья и туфли, исправить осанку и походку. Если я смогу изменить внешность, меня пропустят в здание Биржи. Остаётся только узнать, как проходит экзамен и какие профессии там можно получить. К счастью, у Армины было много знакомых в городе, она почти сорок лет работала дарительницей знаний, преподавала девочкам науку телесного здоровья, ученицы её любили – это я уже знала от Дарительницы Лианоры, которая привела меня к Армине, – и нередко заходили навестить её. А среди выпускниц были и такие, кто теперь работает на Бирже. И Армина пообещала всё разузнать.

Через неделю, когда я уже заканчивала уборку, в дверь постучали. Я повернулась к Армине:

– Открыть?

Она кивнула.

За дверью стояла невысокая хмурая женщина в аккуратном тёмном костюме. На улице я таких не встречала. У нас в центре города есть несколько красивых домов, таких же светлых и чистых, как здание Биржи. Наверное, там они все и живут – такие, как эта женщина. Я смущённо поздоровалась, предложила ей войти. Она прошла прямо в комнату Армины – видно было, что она тут не в первый раз. Женщина подошла к Армине, наклонилась, поцеловала её в щёку, села на стул рядом. Армина показала ей на меня:

– Познакомься, это моя протеже. Эйна.

Потом повернулась ко мне:

– Эйна, это моя бывшая ученица, Елена. Она сейчас на Бирже работает.

Я неловко присела, склонив голову, – читала в учебниках, что раньше так было принято. Елена улыбнулась – теперь она уже не казалась хмурой. Мне стало легче, я почти перестала стесняться своего грубого комбинезона. Армина продолжала:

– Знаешь, я бы хотела помочь Эйне подготовиться к экзамену на Бирже. Только не знаю, что там требуется.

Елена ответила не сразу, она задумчиво рассматривала меня, а я опять засмущалась, переминалась с ноги на ногу и даже покраснела.

– А может, сначала чаю выпьем? – вдруг спросила Елена. – Армина, у вас же есть чай, да?

Армина, кажется, тоже обрадовалась – она видела, как неловко я себя чувствовала. Я отвезла её кресло в кухню, поставила чайник на плиту, уверенно расставила на столе чашки с блюдцами. Елена молча наблюдала. Пока пили чай, она тоже смотрела на меня – это я уже потом догадалась, что она меня оценивала: как я держу чашку, как пью. Хорошо, что Армина меня уже научила не хлюпать чаем! А то в приюте все пили как попало, никто даже не задумывался о таком.

После чая Елена начала задавать мне вопросы: как я учусь в школе, почему я оказалась в приюте, что хочу делать после экзамена на зрелость. Выслушав меня, она сказала:

– Если всё получится, ты сможешь сама выбрать профессию. Есть несколько курсов, которые тебе подходят. У нас готовят учителей, продавцов, медсестёр, охранителей, строителей. И ещё есть отдельный курс для работы во Второй зоне. Но его мало кому предлагают. Обычно только тем, кто сдал экзамен лучше всех.

Я слушала молча, едва дыша, боялась перебивать, но Армина с интересом переспросила:

– А что наши выпускники делают во Второй зоне?

– Я точно не знаю, я в другом отделе работаю. Кажется, есть курс для девушек – их берут горничными и помощницами в семьи. И отдельный курс для юношей, их там учат управляться с домашними машинами.

Получается, что тётушка Марта всё правильно мне рассказывала: и про горничных, и про домашние машины. Армина усмехнулась и переспросила:

– Вот, значит, как? Кто плохо сдаёт экзамен, тот остаётся у нас работать. В школах и в больницах. А кто хорошо сдаёт, тот может стать прислугой у богатых. Так?

– Да, так, – сухо ответила Елена.

Армина приподняла губы с одной стороны, получилась уродливая косая ухмылка. Я уже знала: она так делает, когда ей что-то очень не нравится.

Елена вздохнула. Похоже, они уже не впервые об этом говорили.

– Такие правила. Ничего не поделаешь. Всё для пользы государства. Вы же помните наш девиз…

– Да-да, «Третья: всё для первых двух!»

Армина опять криво улыбнулась, но Елена, не глядя на неё, спокойно ответила:

– Вот именно. Поэтому мы и отправляем к ним лучших. Помогаем, чем можем. Не только модули для их предприятий собираем, не только ткани для их одежды