Западня - Андрей Стрелко

В том, что это временный успех, сомневаться не приходилось, оставалось загадкой лишь, почему кровосос не довел атаку до конца. В тот момент, когда Монгол был фактически безоружен и лишен возможности сопротивляться, у кровососа были стопроцентные шансы на успех. Что-то в этом было странное, а значит, опасное. Не мог кровосос поступить так по доброй воле. Монгол оглянулся:

– Мэг, у тебя все в порядке?

– Да. Я уж думала – все! – Мэг оказалась в двух метрах сзади, спешила на помощь, как будто ее пистолет мог остановить кровососа.

– Странно, что он сбежал, – прокомментировал Монгол, слушая, как злобно рычит мутант за входом, но не решается спуститься вниз. – Пули никогда не останавливают кровососов, они либо погибают, либо убивают жертву, третьего не дано. Его напугало что-то в тоннеле.

– Свечение.

– Что?

– Свечение сзади.

Монгол на мгновение оглянулся. Алекс тоже. Легкий голубоватый туман почти не давал света. За то время, что в тоннеле находились старатели, он не стал ярче, хотя Алекс мог дать голову на отсечение, что он стал вдвое ближе.

– Оно приближается.

– Вижу, – спокойно ответил Монгол. – Попробуем вернуться?

Алекс уже знал, чем все закончится.

– Нет, уж лучше аномалия, чем кровососы, – ответила Мэг.

– Тогда вперед. Посмотрим, что там за чудеса.

– Подожди. Сквозняк. – Девушка ухватила Монгола за руку. – Чувствуешь сквозняк? Где-то должен быть выход на поверхность. Недалеко.

– Попробуем поискать.

Мэг кивнула.

– Я иду первый, – привычно констатировал Монгол.

Старатели быстро двинулись вперед. Сзади утробно рычал кровосос, от которого ускользнула дичь, но соваться в тоннель он не решался. Чем бы ни был приближающийся туман, тварь боялась его гораздо больше перспективы остаться без свежей человечины.

– Монгол, тут поворот. – Мэг, которая шла справа, нащупала рукой проем в стене, загороженный решеткой. – Это вентиляционный отсек. По нему можно подняться вверх.

– Ага, хорошо бы еще знать, что там наверху… Ну-ка, пусти меня.

Военный старатель подцепил прикладом автомата край решетки и навалился на оружие всем телом. Болты со скрипом начали поддаваться, не хватало самой малости – чуть большего усилия и минуты времени. Синий туман был уже в сорока метрах, он по-прежнему выглядел как очень слабое свечение, но уже подбирался к воле застрявших в тоннеле людей. Алекс почувствовал, как едва заметное шипение подкатывает к ушам, проникает невидимыми нитями в мозг и пытается подчинить его себе. Страх отступал, оставалось лишь муторное влечение во тьму, которому невозможно было сопротивляться. Монгол в последний раз ударил по решетке, окончательно выбивая ее из креплений, теперь можно было протиснуться в узкий лаз, который уходил куда-то вглубь стены.

– Мэг, давай, – выдавил старатель, но, оглянувшись, девушки за своей спиной не обнаружил. Очертания ее фигуры уже сливались с тихим синеватым туманом, в двадцати метрах от Монгола. – Мэг!

Мег смотрела куда-то мимо Монгола. На секунду в ее глазах загорелся огонек жизни.

– Алекс? Алекс, что ты здесь делаешь? Уходи сейчас же!

– Мэг! – еще раз позвал Монгол. – Мэг, очнись!

Больше всего Алексу сейчас хотелось броситься к сестре и обнять ее. Попасть вместе с ней в туман, пусть только, чтобы быть рядом с ней. Но он знал, что не сможет этого сделать, он всего лишь призрак.

«Я приду за тобой! – мысленно пообещал Алекс. – Обязательно приду!»

– Алекс! Уходи, слышишь? Ты уже не сможешь мне помочь! – крикнула девушка, голубой свет подобрался к ней почти вплотную. – Я умираю. А ты должен жить, слышишь? Уходи! Ты должен жить! – Она медленно пошла дальше, прямо в объятия аномалии. На самом краю голубой дымки сестра повернулась:

– А впрочем, Алекс, если ты будешь здесь, то забери «поле артефактов» себе. Это ведь я его нашла, а значит, я имею на него право. Я завещаю его тебе, слышишь? Я, научный старатель Мэг, перед смертью, находясь в твердом уме и здравой памяти, завещаю найденное мной «поле артефактов» своему брату Алексу. Да будет так!

На прощание девушка махнула брату рукой и навсегда исчезла в синем тумане.

К своему удивлению, Алекс не проснулся, картинка лишь помутнела, позади послышалось шуршание.

– Вперед! – скомандовал себе Монгол чужим голосом. – Вперед!

Видимо, его разум боролся с зовом тумана. Движения были медленными и неточными.

Чтобы влезть в лаз, Монголу пришлось сбросить все лишнее: рюкзак, автомат, контейнеры для артефактов. Для него сейчас главным было одно – выбраться из туманного плена, сорвать с глаз пелену и оказаться в собственном, никем не покоренным уме. Алекс вздрогнул, мимо него с подвыванием и уже без видимой агрессии прошел кровосос, даже выйдя за пределы тоннеля, он не смог разорвать связь с пришедшим туманом.

Теряя сознание, Алекс увидел, как туман поравнялся с шахтой и начал вползать в отверстие, настигая Монгола. Раздался пистолетный выстрел, тело содрогнулось в конвульсиях и пропало из вида…

Волокли Санитара где-то с минуту. Когда он пришел в себя, шестеро старателей лежали под деревом на небольшой площадке. Все громко и хрипло дышали, стонали и ворочались с боку на бок, забыв об осторожности. В тридцати метрах возвышался забор с колючей проволокой поверху, из-за почти полного отсутствия освещения разглядеть, что было под ним, не представлялось возможным. Вокруг было необычно тихо даже для Зоны, где зачастую тишина – цена твоей жизни. Контур прочно ограждал свои внутренности от внешних звуков, поэтому отголоски боя между войсками и служителями «Братства Зоны» угасли со входом в контур. В результате шум, издаваемый группой, казался просто чудовищным. Кто-то смотрел в несуществующее небо, кто-то уткнулся лицом в землю, и только Крюк, слегка приподнявшись на одной руке, озирался по сторонам.

Вокруг стояли те самые вечные густые сумерки, о которых рассказывал Птица. Пространство вокруг освещалось лишь мерцанием аномалий «электросеть» где-то за забором да тусклым фосфоресцирующим светом купола над головой. После предрассветных сумерек снаружи разницы почти не ощущалось.

Не заметив ничего опасного в непосредственной близости, Санитар осмотрел забор. Территория заводского комплекса занимала площадь более двух квадратных километров и почти вся, за исключением небольшого участка на противоположном конце, находилась внутри контура. Длина забора с этой стороны составляла около полутора километров, слева край стены был виден – он находился всего в полсотни метров, а вот правый терялся где-то вдали. От края «мешка» стену забора отделяла искривленная временем просека.