Свадьба отменяется. Книга третья. Помолвка - Вера Чиркова

– Ладно, я побежал, – уже от двери донёсся до Дрезорта его голос, – пока, капитан. Кстати… о Риселле… так случилось, девочке очень не повезло в жизни. Отец официально не признал, отчим погиб, спасая мачеху-истеричку, братья по отцу то ли не знают про неё, то ли и знать не хотят.

– Про отчима я знаю, только считал его её родным отцом, – пробурчал Дрезорт, забыв, что признанием о проведённом расследовании выдаёт себя с головой, – а кто же тогда настоящий? Гиз? Ты ушёл, что ли?!

– Вольдер, – тихо пробурчал магистр, – но она его ненавидит за гибель матери.

– Какой Вольдер? – не сразу сообразил капитан. – Эй, Гиз? Неужели Гренесский весельчак?! Гиз! Ушёл. Тьма, вот только Вольдера ей и не хватало.

Дрезорт вскочил и почти бегом ринулся прочь.

– Комендант! – Несчастный вояка, неудачно попавшийся Бранту под ноги, даже голову в плечи втянул от гневного рыка. – Завтра утром я проверю казарму, и если найду хоть одного паука – будете по шесть часов в день бегать вокруг фонтана! Приступайте к уборке! А мне нужно проверить посты на стенах.

– Можно?

Стук в дверь раздался в тот самый момент, когда Галирия ловко подсунула Райту последний бутерброд.

– Войдите, – бездумно откликнулся Дорданд и встревоженно оглянулся на замершего брата: – Не бойся…

– Да ничего я не боюсь… – растерянно пробормотал Эртрайт и уронил хлеб на стол.

– Миледи велела принести вам закуски… – в распахнувшуюся дверь вплыл огромный поднос, а следом за ним протиснулась кухарка, – и сказать, что ужин будет через час.

– Спасибо.

– Поздравьте, – проследив за степенно выплывающей кухаркой, удрученно оповестил расстроенный Эртрайт, – я скотина.

– Пьяная скотина, – шутливо уточнил Дорд, голубичный бальзам явно начинал действовать на кузена, – но не переживай, не ты один. Я тоже наорал… только на Гиза, он так удачно под руку подвернулся.

– Что, правда? – слегка оживился Эртрайт. – И как?!

– Разумеется, правда, разве я тебе когда-нибудь врал?

– Ну, если не вспоминать некоторых мелочей, то никогда, – великодушно согласился кузен, – так что там с Гизом?

– Эти мелочи были в глубоком детстве, – сделал обиженный вид Дорд, – а Гиз – ну, как всегда, высек.

– Ты шутишь?! – встревожилась Гали и смутилась, ей было непросто привыкнуть к новому статусу и облику секретаря.

– Нет, – сразу растеряв наигранную весёлость, вздохнул герцог, – не шучу. Плёткой он меня, конечно, не бил, но Гиз и языком умеет так, что надолго запоминаешь. Но я не в обиде, герцогу нужно уметь держать свои эмоции под контролем, иначе можно наделать непоправимых ошибок. А знаете, что я придумал? Давайте возьмём немного еды и пойдём в беседку… ту, Эртрайт, нашу?!

– Сначала пойду, попрошу прощения. – Кузен мрачно сунул в рот любимый рулетик, безрадостно прожевал и встал. – Ты прав. И Гиз прав… но лучше бы меня он высек.

– Я пойду с тобой, – сообщила на имгантском Гали.

Хотя принцесса разговаривала на языке жениха уже лучше, в особо ответственные моменты предпочитала переходить на имгантский, её родного пока не знал Эртрайт.

– Не нужно, – попытался отказаться жених, но Галирия настояла, заявив, что желает быть представленной по всем правилам.

– Тогда и я с вами, – поднялся Дорданд, – а потом, если останется время, пойдём в беседку. Оттуда такой замечательный вид на море.

* * *

Однако попросить прощения Райту не удалось. Родителей, удалившихся в свои покои, не разрешил беспокоить Дорд, а дед, как сообщила одна из найденных ими нянек, отправился в свою башню. И это означало, Теорид не желает никого видеть. Даже в ведущий к башне коридорчик никто не решался соваться, когда старый король запирался в своём кабинете.

Зато в гостиной второго этажа компания обнаружила грустную и несчастную Риселлу, растерянно рассматривающую незнакомую обстановку.

– Сел, – первой сориентировалась Галирия, – ты проснулась?!

– Гиз разбудил, – призналась травница, – пробормотал что-то про срочные дела и исчез. А где это мы?

– На острове Битаре, во дворце Теорида, – мягко сообщил Дорд, – маги решили: пока Чеджерг не пойман, нам лучше пожить тут, ради безопасности.

– А Милли?

– Её забрали родители, – так же ровно ответил герцог, но девушка расслышала в его голосе глубоко упрятанную горечь.

– Они очень долго этого ждали… – пробормотала Риселла тихо, – особенно мать. Людвиг навещал Милли почти каждую неделю.

– А в Кархине? – вдруг припомнил Райт, не любивший никаких неясностей.

– Про Кархин он не знал… иначе бы не пустил нас, – нехотя призналась Риселла, – но больше ничего объяснить не могу, это не моя тайна. Я только помогала… и обещала молчать.

– Понятно, – разочарованно протянул герцог Грайнский, – а зачем…

– Райт, – резко оборвал Дорданд, – больше никаких – зачем. Извини… но чужие тайны… лучше не трогать. И ты не забыл, что мы куда-то шли?!

– В парк, – оглянулся на невесту Эртрайт и вдруг обнаружил в её руках какой-то странный узел. – Гали?! Что это у тебя такое?

– Вы же хотели прихватить закуски?! – не найдя подходящих слов, снова перешла на имгантский северянка.

– Запомни, таскать тяжёлые вещи, когда рядом есть мужчины, значит – оскорбить их, – отбирая узел, назидательно сообщил девушке Дорд.

– Значит, нужно таскать, когда мужчины куда-нибудь уйдут, – направляясь вслед за подругой, пошутила Риселла.

Герцог бросил на девушку быстрый взгляд и невольно проникся к ней уважением, смешанным с жалостью.

Трудно было не заметить: Риселле вовсе не весело, да и припухшие глаза не скрывала даже иллюзия свежести. Значит, плакала… но выяснить почему вряд ли получится. Не умеет он расспрашивать девушек про их печали… да и не девушек тоже не умеет. Для этого в замке всегда был Гиз.

Может, спросить Галирию? Она же скоро будет ему родственницей? Или не стоит… помочь он всё равно не сможет.

* * *

Беседка стояла на самом краю выступающего в сторону моря скального уступа, и вид отсюда открывался просто великолепный. Не зря Теорид лично занимался исследованием подходящих по размеру для его замысла островов внешнего моря, пока не остановил свой выбор на Битаре.

Некоторое время девушки ходили от одной арки к другой, увлекаемые жизнерадостным Райтом, желавшим немедленно показать любимой самые красивые виды. И рассказать прелестным слушательницам все связанные с этим местом семейные байки.

Дорд немного побродил вместе с ними, поддавшись очарованию любимого с детства пейзажа, потом устроился у стола и начал не спеша расставлять захваченную Галирией еду.