Братья Львиное Сердце - Астрид Линдгрен

– Не знаю, – ответил он. – Но если не хочешь сойти с ума, не думай об этом.

Тут мы вошли в узкую извилистую галерею, которой, казалось, не было конца и которая мало-помалу становилась всё уже и всё теснее. Она сжималась и в высоту, и в ширину до тех пор, пока едва можно было протиснуться вперёд. И в конце концов она превратилась в пещеру, а чтобы пройти её, надо было ползти.

Но по другую сторону этой пещеры мы неожиданно оказались в огромном каменном зале. Однако мы не знали, насколько он велик, потому что свет факела освещал лишь небольшое пространство. Но Юнатан решил призвать на помощь эхо.

– Хо-хо-хо! – закричал он, и мы услыхали, как со всех сторон на разные голоса ответило ему эхо.

Но потом мы уже ничего больше не слышали, кроме другого голоса, звучавшего далеко-далеко в темноте.

– Хо-хо-хо! – гневно повторял голос. – Что нужно тебе, тому, кто явился такими диковинными путями с факелами и светом?

– Я ищу Урвара, – ответил Юнатан.

– Урвар – вот он, здесь. А кто ты?

– Я Юнатан Львиное Сердце, – сказал Юнатан. – А со мной мой брат, Карл Львиное Сердце. Мы пришли, чтобы спасти тебя, Урвар.

– Слишком поздно, – произнёс голос, – слишком поздно, но всё равно – спасибо!

Только он произнёс эти слова, как мы услышали страшный скрежет. Это отворялись медные ворота. Юнатан отбросил в сторону факел и наступил на него ногой. Факел погас. А потом мы тихо стояли и ждали.

И вот в ворота прошёл человек Тенгиля с фонарём в руке. Тогда я тихонько заплакал, и заплакал не потому, что боялся, а из-за Урвара. Как это могло случиться! Какое жестокое невезение! И надо же им явиться именно сейчас и схватить его!

– Урвар из Долины Терновника, готовься к смерти! – произнёс человек Тенгиля. – Скоро тебя отведут к Катле. Чёрные гонцы уже в пути.

При свете его фонаря мы увидели большую деревянную клетку с толстыми прутьями и поняли, что в ней и держали, как зверя, пленного Урвара.

Человек Тенгиля поставил фонарь на землю рядом с клеткой.

– Тенгиль в великой милости своей дозволил дать тебе фонарь в твой последний час. Чтобы ты мог снова привыкнуть к свету и увидеть Катлу, когда встретишься с ней. Ты, верно, мечтаешь об этом?

Он расхохотался во всё горло, а затем исчез за воротами, которые снова со страшным скрежетом захлопнулись за ним.

А мы стояли у клетки, где томился Урвар, и глядели на него при свете фонаря. Это было жалкое зрелище. Он едва мог шевелиться, но всё-таки подполз ближе и протянул к нам руки сквозь деревянную решётку клетки.

– Юнатан Львиное Сердце, – сказал он. – Я много слышал о тебе дома, в Долине Терновника. А теперь ты вдруг пришёл сюда!

– Да, теперь я сюда пришёл! – подхватил Юнатан, и тут я снова услышал, как он всхлипнул, да, и он тоже – такой жалкий был вид у Урвара.

А потом, вытащив нож из-за пояса, ринулся на клетку.

– Давай, Сухарик! Помоги мне! – сказал он.

И я тоже стал наносить удары ножом по перекладинам решётки. Хотя что мы могли сделать двумя ножами? Нам нужны были бы топор и пила.

Мы расщепляли дерево ножами, пока не начали кровоточить руки, и плакали. Ведь Урвар тоже чувствовал нашу беспомощность. Но он, быть может, всё-таки верил, что это небезнадёжно. Он тяжело дышал от нетерпения в своей клетке и порой бормотал:

– Скорее! Скорее!

И мы работали так, что все руки у нас были в крови. Мы рубили ножами как безумные, каждую минуту ожидая, что ворота вот-вот отворятся и войдут чёрные гонцы, и тогда настанет конец и Урвару, и нам, и всей Долине Терновника.

Они заберут с собой не только Урвара. Нынче вечером Катле достанутся трое!

Я чувствовал: больше мне не выдержать, мои руки дрожали так, что я едва мог держать нож. И Юнатан кричал от ярости, он был страшно зол на эти перекладины, которые не желали поддаваться, как мы ни надрывались. Он пинал их ногами, он кричал и снова долбил их ножом, и снова пинал, и вот тут-то наконец одна перекладина треснула и сломалась. А потом ещё одна. Но этого было достаточно.

– Ну вот, Урвар, ну вот… – повторял Юнатан.

Но в ответ он услышал лишь тяжёлое дыхание. Тогда он влез в клетку и вытащил оттуда Урвара, который не мог ни стоять, ни идти. Я тоже едва держался на ногах, но всё же, шатаясь, побрёл вперёд, освещая путь фонарём. А Юнатан потащил Урвара к нашей спасительной пещере. Теперь и он устал и тоже задыхался. Да, мы все трое задыхались. Мы дышали, как загнанные звери. Да и ощущали мы себя точно так же, по крайней мере я. Как уж ему, Юнатану, это удалось, не знаю, но он протащил Урвара по всей пещере, затем протиснулся вместе с ним в узкий лаз и каким-то удивительным образом пропихнул Урвара, который был ни жив ни мёртв. И я был почти в таком же состоянии, когда настал мой черёд протискиваться через лаз. Но я так и не успел это сделать. Потому что мы услыхали, как в отдалении заскрежетали ворота, и тут мне показалось, что силы покинули меня. Я не мог даже шевельнуться.

– Быстрее, быстрее, давай фонарь! – задыхаясь, шепнул Юнатан, и я протянул ему фонарь, хотя руки у меня дрожали.

Фонарь нужно было спрятать, малейшего лучика света было достаточно, чтобы выдать нас.

Чёрные гонцы – они были уже в пещере. Там были и люди Тенгиля с фонарями в руках. Сразу стало ужасно светло. Но в нашем отдалённом углу было совсем темно. Юнатан наклонился, схватил меня за руки и втянул обратно в лаз, в тёмную галерею. И там мы лежали, задыхаясь, все трое, и слышали крики:

– Он сбежал! Сбежал!

В ту ночь мы провели Урвара через подземелье. Это сделал Юнатан. Он протащил Урвара через преисподнюю, иначе это не назовёшь. Я протащился сам, но еле-еле.

– Он сбежал! Сбежал! – кричали они, а когда всё стихло, мы стали ждать преследователей. Но никто не приходил. Ведь даже воин Тенгиля мог сообразить, что из пещеры Катлы есть лаз, раз мы исчезли! А найти его было не так уж трудно. Но они, эти люди Тенгиля, наверняка были трусливы, они осмеливались нападать на врагов только всей гурьбой, но никто из них не полез бы первым в узкую галерею, где их ожидал неизвестный враг. Нет, они попросту были слишком трусливы, иначе почему бы они позволили нам так легко уйти? Никому никогда не удавалось прежде бежать из пещеры Катлы, и мне было страшно любопытно, как стражники объяснят Тенгилю бегство Урвара.

– Ну, это их забота, – сказал Юнатан, – у нас и своих предостаточно.

Только миновав длинный узкий проход, мы наконец решили остановиться и перевести на миг дыхание. Это было необходимо Урвару. Юнатан дал ему уже прокисшее козье молоко и отсыревший хлеб, и всё-таки Урвар сказал:

– Вкуснее этого я ничего в жизни не ел!

Юнатан долго и тщательно растирал ему ноги, чтобы вернуть их к жизни, и Урвар чуть-чуть приободрился. Хотя идти он всё равно не мог, только ползти.