Думаешь, это любовь? - Татьяна Веденская

– Нет-нет, ничего, конечно. Но я понял, что так, как было, больше продолжаться не может. Я живой человек, я очень привязался к тебе. Но мне нужна семья, легкие отношения на время меня не устраивают. Я не говорю, что мы должны вот так сразу взять и пожениться. Можно попробовать пока пожить вместе какое-то время. Привыкнуть друг к другу. Но в целом… – он замолчал, задумчиво постучав пальцем по столу.

– Ты хочешь, чтобы мы жили вместе? – переспросила я.

– Да, – решительно кивнул он. – И если это не то, о чем мечтаешь ты, лучше вовремя остановиться, не дать зайти нашим отношениям еще дальше.

– Я только об этом и мечтаю, – выдохнула я с облегчением. – Чтобы у нас была семья. У нас с тобой.

– Ты правда этого хочешь? – недоверчиво переспросил он.

– Ну, конечно, глупенький! – рассмеялась я и поцеловала его в нос. Для этого мне пришлось чуть-чуть подпрыгнуть, но зато потом он подхватил меня на руки и принялся кружить по кухне, считая мною все углы.

– Саша, Саша, ты не шутишь? Ты любишь меня? Вот такого старого, такого скучного?

– На комплименты нарываешься? Такого сильного люблю, такого молодого, такого интересного. Такого страстного, такого сексуального. – Я перебирала все известные мне ласковые слова, а он в ответ целовал меня, не останавливаясь даже для того, чтобы вдохнуть воздуха. И он остался у меня на всю ночь, уж не знаю, как ему удалось организовать такое чудо. Утром я проснулась на его плече, увидела его сонное, немного припухшее лицо и просияла от счастья. Я буду видеть его каждый день, я буду засыпать вместе с ним, просыпаться вместе с ним, видеть, как беспокойно ворочается он во сне, как ищет меня своей сильной большой рукой. И волна нежности поднялась во мне и затопила всю до самого верха. Я любима и люблю – что может быть лучше? Только если ко всему этому добавится чашечка кофе. Тогда будет полное счастье.

Я переехала к нему в середине октября. Четыре чемодана и клетка с Шушерой – вот и все, что нажила я за свои двадцать восемь лет.

Я очень хорошо помню тот день, я с самого утра не находила себе места от нетерпения. Мне не хватало сил дождаться, когда же она наконец начнется моя новая жизнь. Счастливая, серьезная, наполненная смыслом. Жизнь вместе с лучшим мужчиной на земле, которого я, конечно же, сделаю самым счастливым. Он верил в меня, вместе со мной мечтал о том, как мы все вместе будем по выходным ходить гулять в парк, как будем лепить снежную бабу во дворе зимой. Тот факт, что я вообще-то никогда не любила зиму, не останавливал меня. В моих мечтах зима была мягкой и пушистой, совсем нехолодной, несмотря на кружевные снежинки на новогодних елях. Что-что, а мечтать я всегда умела.

Накануне мы договорились, что Костя заберет меня на машине сразу, как только накормит детей завтраком и отвезет их к бабушке. Мы выбрали для переезда воскресенье, чтобы на московских дорогах не было пробок. Лилия Филипповна сразу и безоговорочно одобрила наши планы и на все выходные забрала детей к себе, чтобы мы могли устроиться без проблем.

– Сашенька, все будет хорошо, – заверила она меня по телефону, который, как выяснилось, Константин давно уже ей дал на всякий случай, чтобы она всегда могла с нами связаться. Еще он дал мой телефон детям, тоже чтобы они всегда могли мне позвонить, хотя я не понимала, в каком таком случае они могут захотеть сделать это. У них есть отец, бабушка. Зачем я? Но вот такая штука – семья, все меняются телефонами и остаются «на связи».

– Я тоже так думаю, – с энтузиазмом кивнула я.

В конце концов, что тут такого – два человека решили съехаться и жить вместе. Понятное дело, что им придется притираться друг к другу, какое-то время будет непросто. Но мы же взрослые люди, так что справимся. Зато Костя – необыкновенно хороший человек, что в наше время большая редкость, если вдуматься. Все это я говорила маме, пытаясь унять ее беспокойство по поводу «ужасной ошибки», которую я, по ее мнению, совершала.

– Ты? Ты взрослая? – пыхтела она. – Да ты свитер за собой в шкаф убрать не можешь, куда тебе двоих детей на руки? О чем только твой Костя думает? Он что, не видит, что ты сама еще нуждаешься в твердой руке.

– Мам, я давно уже выросла. И вполне способна отвечать за себя, – обиженно возражала я.

– Да? А ты хоть понимаешь, что вместо медового месяца получишь немытые тарелки? – вопрошала она.

Папа же лишь вздыхал и спрашивал, когда наконец я решусь представить им своего избранника. На это я только отводила взгляд и говорила, что как только, так сразу. А пока… Черт его знает, почему я до сих пор не была готова этого сделать. Может быть, потому что боялась, что мои родители выльют на Костю ушаты малоприятной информации обо мне, моем детстве, моем характере и моих дурных привычках. Может, мне не хотелось, чтобы они рассматривали Костю под этой своей родительской лупой. В общем, я защищала наши отношения, как могла. Я не знакомила его ни с кем. Даже с Жанной, что, кстати, было странно, потому что обычно я всегда желала услышать ее мнение о своем новом бойфренде. Но к Косте этот титул мало подходил. Он был кем угодно, но только не бойфрендом.

– Мама, я взрослый свободный человек. И я все решила. Я его люблю, я буду с ним жить.

– Ты свободный человек, который совершает глупость, – посетовала мама, убирая за мной тарелку со стола.

– Может быть, – уперлась я. – Но это ли не есть высшая форма свободы – право на глупость?

– Это ты умеешь, трепать языком. Тебе слово – а ты двадцать, – фыркнула она и закрыла тему.

Я переезжаю, все было решено, и никто бы не смог этого отменить. В воскресенье около двенадцати часов за мной подъехал темно-синий «Форд». Теперь я знала, что это за марка, и уже привыкла к просторному салону Костиной машины, к запаху пластика, к детским игрушкам на заднем сиденье. Я вполне уверенно чувствовала себя и внутри Костиной семьи, потому что стала, как мне казалось, ее частью. Ведь мы вместе несколько раз обедали в машине пластиковой едой из «Макдоналдса», а я оттирала свои джинсы от капель коктейля маленького Алеши. Разве этого не достаточно, чтобы понять, что мы почти сроднились?

– Ты готова? – спросил меня Константин, нерешительно переступив порог моего дома. В последний, так сказать, раз. Мою квартиру было решено пока сдавать, чтобы она не стояла без дела. И риелтор обещал, что на следующей неделе жильцы уже въедут.

Такого количества серьезных решений, как в эти недели, я не принимала никогда в жизни. Я бы, собственно, и теперь их не приняла, но Костя сказал:

– Лишние деньги никогда не помешают, но если ты хочешь оставить себе возможность сбежать от меня, то, конечно, давай не будем этого делать.

– А что, ты правда боишься, что я сбегу? – улыбнулась тогда я.

– О, ты даже не представляешь, до какой степени. Ты меня знаешь совсем недолго, а я отлично понимаю, какой я скучный тип. Так что…

– Вызывай этого маклера или как там его, – махнула рукой я. – Я не собираюсь от тебя сбегать. А деньги действительно не помешают. У нас же дети.