Банда под каблуком - Татьяна Чистова

— Займись, — Рита посмотрела на Женю, — ищи в центре, и чтобы с ремонтом, желательно в нейтральных тонах, белый там или бежевый. Варианты сама смотри, мне покажешь лучший, я сниму его.

— Ты хоть представляешь, какие это деньги? — Глеб оторвался от игрушки в телефоне.

«Да какая разница, лишь бы скорее». Рита улыбнулась, держа язык за зубами. Да сколько бы ни стоил, она сначала снимет, а потом выкупит салон для себя, а эту квартиру сдаст или продаст, на радость Шуваловой. «Вот уж не думала, что так получится», — но это были просто мысли, от осознания, что с квартирой придется расстаться, не было ни одной эмоции, вот ни единой: ни жалости, ни тоски. Недвижимость — это деньги прежде всего, она найдет себе другую, здесь или в центре Москвы, и вот тогда можно жить в свое удовольствие, а эти двое как хотят.

— Займись, — повторила Рита. Женя дернула бровью и открыла ноут. Рита вышла на площадку, полюбовалась кое-как заклеенной скотчем обивкой соседской двери и раскуроченной личинкой замка и пошла в банк. Обед заканчивался, приходилось торопиться — отчеты сами не делаются, к сожалению.

На входе в банк она едва не столкнулась с Анькой, та летела, не глядя по сторонам, и вряд ли что-то видела перед собой. В том числе и ступеньки, довольно низкие и плоские, на ее коровье счастье: Анька споткнулась на верхней и странно, что живой добралась до первой, ног не переломав. Притормозила, огляделась, помахала в пространство зажатым в руке мобильником и исчезла за елками справа. Рита посмотрела вслед обезумевшей овуляшке, миновала охрану и вошла в фойе. Народу тут всегда было полно, у банкоматов и терминалов собирались небольшие очереди, раздавались приятные мелодичные звуки вызовов из оперзала, когда на табло появлялся очередной номер электронной регистрации. В основном движуха шла точно напротив входа, а вот у левых дверей из матового стекла всегда было немноголюдно. Там обслуживались вип-клиенты, и они на входе не задерживались, от крыльца пробегали к могучей, из закаленного стекла, створке и скрывались внутри. И сейчас в эту самую дверь пыталась войти Руснакова. Ну, как пыталась, топталась у створки, помахивала поредевшим за ночь мочалочным «хвостом» и бубнила что-то в мобильник. Рита подошла поближе, в темпе перебирая причины, кои могли привести алкашку к виповской двери, и не находила ни одной. В уме крутилось одно: это «белочка», Руснакову посетил упоротый грызун, и тетка сейчас примется долбать в дверь руками, ногами, а то и лбом, а отвечать ей, Рите. «Где охрана?» Рита помнила, каково это, таскать на себе тяжеленный и неудобный «матрас», завертела головой. Руснакова меж тем обернулась, и Рита в последний момент успела отскочить за колонну с позолоченной капителью — у прежнего владельца помещения был истинно купеческий вкус, он лепил самоварное золото на все выпуклые поверхности, только до крыши не добрался, когда здание пришлось продавать. Новые хозяева позолоту с грехом пополам отмыли, но кое-где она еще оставалась, в таких вот недосягаемых местах. А перед «особенной» дверью стоял клиент, что недавно напугал Риту на пороге ее собственной квартиры. Только был он сейчас не в толстовке с анимешной няшкой, а во вполне себе деловом сером костюме и приличной обуви, идеально подходящей к серому оттенку легкой ткани. Дверь открылась точно сама собой, «Руснакова» перешагнул порог и пропал.

Рита вышла из-за колонны и пару мгновений смотрела на матовую створку. «Кто ж ты такой? Она до того задумалась, что не заметила кадровичку Галанову. Той пришлось хватать Риту за рукав, сердце снова екнуло, на этот раз от неожиданности.

— Как твоя новенькая, — спросила Галанова, — проходит адаптацию? У нее скоро тесты, она в курсе? Напомни ей, пожалуйста.

— Все в порядке.

Врать Рита не любила, но деваться было некуда. Адаптация проходит нормально, две водки и коньяк прекрасно помещаются в одно лицо, обеспечивая последнему крепкий нездоровый сон. «А если она узнает?» — Рита вдруг отчетливо представила себе весь ад, что неминуемо разверзнется у нее под ногами. Понятно, что Руснакову выкинут в тот же день, а вот ее саму местная инквизиция в лице вертухайки Шумилиной будет терзать очень долго, в одних объяснительных утопят.

— Что такое? — Галанова будто почуяла неладное. — Что-то случилось? Ты скажи, пока она на испытательном сроке, все можно исправить.

Точно круг спасательный кидала, но поведать ей ужасную правду Рита была пока не готова.

— Да отчет, чтоб его, — быстро перевела она разговор на другое, — депозитарий и доп. офисы накосячили. Каждый раз одно и то же, хоть стреляй их. Пойду разгребать.

Галанова понимающе вздохнула и пропустила Риту.

— Про тесты не забудь! — донеслось уже в спину, Рита махнула ей и пошла к себе.

И с порога была схвачена Юлькой, та будто за дверью ждала, как в детстве, когда в подъезде, в полумраке, с криком «аааа!» бросались на вошедшего, чем пугали его до смерти. Сейчас у Юльки получилось не хуже.

— Иди, иди сюда, скорее, — она потащила Риту к окну, — скорее, а то все закончится.

Но Рита первым делом посмотрела на Руснакову. Та кивнула с важным видом и вернулась к документам — вносила из бумаг цифры в таблицу и каждый раз сверялась с исходником. Тухлый запашок в кабинете еще витал, но не такой явный, как несколько дней назад.

— Быстрее, быстрее, смотри! — Юлька чуть ли не прыгала у подоконника, подтолкнула Риту вперед. Она посмотрела на ветки клена с ярко-зеленой листвой, на забор вокруг дома и хорошо похудевшую к лету химеру, что презрительно поглядывала на сетку, — все было как обычно.

— Вниз, вниз смотри, боже ж ты мой! — шипела Юлька, Рита перевела глаза на парковку под окнами. Там, у серебристого, в пятнах коррозии микроавтобуса-«Тойоты» с разбитым задним стеклом какой-то бородатый пучеглазый дядька бил их беременную Аньку. Ну, как бил, хватал ее за футболку, тряс из всех своих дурных сил так, что Анькина пегая башка чудом держалась на месте. Потом схватил Аньку за локти, сжал с силой, даже отсюда было видно, снова встряхнул, потом отвесил ей пощечину, потом еще одну для симметрии. И непрерывно орал, судя по перекошенной заросшей роже. На макушке у него трепыхалась чисто женская гулька, ползала туда-сюда, точно паук или клоп невиданных размеров. Анька ревела, но вырваться даже не пыталась, у нее выпал телефон, дядька пинком загнал его под «Тойоту». Врезал Аньке еще раз, схватил ее сбоку за горло, подержал так пару секунд и отпихнул прочь. Аньку отнесло к черному «Форду» поблизости, у того сработала сигналка и раздался переливчатый вой. Пучеглазое чудовище с гулькой село в «Тойоту» и оперативно смылось, Анька подобрала телефон и потащилась прочь, пропала из виду. Юлька оттолкнула Риту от окна и уселась на свое место.

— Это что сейчас было, — у нее аж губы затряслись, — семейное счастье, скачки по лужайке? Он ее чуть не убил.

Это она в точку, еще немного и амбал размазал бы Аньку по этому самому «Форду», возле которого скакал сейчас Милютин. Суетился, сжимал маленькие кулачки, поддергивал брючки и присаживался на колени, заглядывая под днище своего сокровища, будто взрывное устройство там искал. Обежал два раза и принялся куда-то звонить, потом сгинул за углом забора. Рита пожалела, что Анькин типа муж (или кем он там ей приходился) не угробил милютинское корыто — можно было бы сдать отчет завтра, а лучше послезавтра, уже сто раз выверенный и уточненный.