Мой горячий Север - Агата Лав

— И не поспоришь, — Север тоже делает шаг ему навстречу. — Только это не похоже на камеру. Почему мы здесь? Где сирена и патрульные?

— Я всё расскажу, но сперва мы проясним один вопрос, — мужчина приподнимает ладонь. — Попроси девушку отойти к стене, ей сейчас будет небезопасно находиться рядом с тобой.

Его слова прорезают меня насквозь. Я отказываюсь осознавать их, но машинально цепляюсь крепче за ладонь Севера. Чтобы он даже не думал слушаться, даже не думал смотреть на мне прямо в глаза…

— Тогда ей правда лучше пойти прогуляться.

— Черт, я пошутил, Север.

— Ты хочешь, чтобы она смотрела? — Север произносит вопрос с едва скрываемым презрением.

— Я хочу, чтобы ты был сговорчивым. Мы и так потеряли уйму времени, пока искали тебя, с меня хватит. Я пойду самым тупым и коротким путем, быстро выдрессирую тебя и предложу сделку на моих условиях.

Уваров снимает с плеч пиджак и бросает его на пол, потом смотрит на наручные часы и недовольно хмурится.

— Десять секунд, Север.

Я не успеваю выдохнуть, как Север оказывается со мной лицом к лицу.

— Юля…

— Нет, пожалуйста.

— Пройди к той стене, — Север указывает в сторону окна. — Не упрямься, малышка. Не время.

Сбоку скрипят мужские ботинки. Я морщусь от противного угрожающего звука и чувствую резкий толчок, Север уговаривает меня силой и грубо встряхивает в руках.

— Юля!

Его окрик действует. Я на автомате разворачиваюсь и быстрым шагом бреду туда, куда он приказал. Север остается у меня за спиной, и первый удар я слышу, а не вижу. Но в следующую секунду я порывисто оборачиваюсь и вижу, как он отталкивает от себя первого охранника, на помощь которому уже подходят еще двое.

Север один против троих мужиков. Высоких, массивных и явно зарабатывающих на жизнь кулаками. Их главный остается в стороне, он тоже делает шаг к стене и становится безучастным наблюдателем. Мне же за эту чертову стенку приходится цепляться, чтобы не сползти на пол. Я зажмуриваюсь, пугаясь очередного хлесткого удара, что разрезает воздух и кажется тяжелым, как молот, но заставляю себя открывать глаза. Смотреть на Севера и молиться за него. Он не успевает реагировать на все выпады, пропускает удары в корпус и начинает рычать как хищное животное. На это больно смотреть, сердце бьется у горла, а перед глазами мутная пелена из выступивших слез.

Кристальная жестокость…

Прямо здесь. Я не готова к ней и повторяю про себя слова Севера, чтобы я оставалась в стороне и не старалась помочь ему. Я сама понимаю, что не могу ничего сделать, но после каждого тычка хочется кинуться и обнять его, закрыть, черт возьми!

— Ах ты, сука! — кричит один из охранников, стирая кровь с разбитой губы. — Огрызаешься, мразь?

— Вломите ему по хребту, он сразу успокоится, — задумчиво бросает Уваров. — У него старая травма там.

— Боже, не надо! — я все-таки делаю шаг к мужчинам, хотя все рефлексы зовут назад.

Мужское лютое мельтешение подсказывает, что женщине там делать нечего. Сомнут и не заметят.

— Пожалуйста…

Я осекаюсь, когда Север хрипло вскрикивает. Он замирает на мгновение, а потом падает на грязный пол. Случается секундная заминка, громилы словно сами не верят, что им удалось повалить соперника на пол, и я ей пользуюсь. Слепо кидаюсь вперед и падаю рядом с Севером. Я боюсь дотрагиваться до него, решаюсь лишь нависнуть сверху, чтобы вцепиться в его плечи, если меня начнут оттаскивать в сторону.

Он ранен и тяжело дышит. Хотя уже пытается перевернуться и продолжить махаться.

— Юля, — он нервно выдыхает, когда замечает меня. — Уйди, ты с ума сошла?

Он хрипит из-за скопившейся во рту крови. Но хуже всего ему из-за спины. Я не знаю, о какой старой травме говорил Уваров, но Севера явно достали в слабое место. Он злится, но не может прийти в себя молниеносно, он все-таки не железный.

— Чего вы хотите? — я поднимаю глаза на Уварова, который размеренным шагом направляется к нам. — Просто скажите, не надо больше бить его. Я умоляю вас…

— Юля, хватит, — Север крепко сжимает мою ладонь.

Он рывком разворачивается и садится рядом со мной, привычно загораживая меня крепкой спиной. Он не может спрятать меня ото всех сразу, но половину пространства отсекает. Я же прижимаюсь к нему, чтобы он мог облокотиться на меня, только вот Север упрямый и по-мужски гордый.

— Верная подруга, — Уваров кивает на меня с легкой улыбкой, но через секунд переводит взгляд на Севера. — Бабы всегда тебя любили, Север, я твое дело от корки до корки изучил.

— Я уже понял, — Северу до сих пор трудно говорить после поставленного удара по позвоночнику, он выдыхает с рычащим эхом и делает глубокие глотки воздуха. — Мы уже переходим к нормальному разговору?

— Мне нужны твои активы. Всё, что успел спрятать и заныкать по уголкам планеты. И, когда я говорю “всё”, я имею в виду каждую копейку. Даже итальянские пиджаки.

— Я не ношу итальянские.

— Ты меня понял.

Уваров садится на корточки, чтобы быть ближе, и расслабленно бросает руки на свои бедра. Смотрит то на меня, то на Севера, зажигая усмешку всё ярче.

— Черт, я ждал этого момента, — добавляет он, растирая подбородок широкой ладонью. — Дрочил на твою фотку в наручниках.

Меня передергивает от его чувства юмора, и Уваров примирительно поднимает ладони, извиняясь перед дамой.

— Не думал, что вы так сильно увязли в этом, — говорит он мне, неожиданно переходя на вы. — Я вообще-то собирался спасать вас, Юлия. Думал, Север использует вас вслепую, левые паспорта рано или поздно заканчиваются и нужны живые люди.

— Например, для чего?

— Переоформить фирму, заключить сделку. Он не просил вас о таком?

— Нет.

— Тогда что? — Уваров вновь обращается к Северу. — Крутой секс? Задолбался трахать однодневок и решил завести постоянную девчонку?

— Что будет, когда я передам активы?

Уваров задумывается на мгновение, а потом поднимается на ноги. Я впервые замечаю, что под его пиджаком есть оружие. Полы раскрываются, и я вижу кожаную наплечную кобуру.

— Твоему брату разрешили выйти, — бросает Уваров с пренебрежением. — Он выполнил свою часть сделки, и на него закрыли глаза. Я разрешу тебе свалить к нему… где он засел, в Грузии? … если ты не доставишь мне проблем. Я хочу закрыть твое дело и забыть о твоем существовании навсегда, как ластиком стереть к чертовой матери.

— Тогда мне нужен телефон.

— Будешь звонить брату?

— Брату?

Север так органично удивляется, что даже я на мгновение верю ему.