Вдова на один день - Алексей Макеев

– Красноперов приволок мне расписку, в которой сказано, что Бояринов обязуется выплатить им такую-то сумму денег за выступления. Те честно откатали свои гастроли – а продюсера нет! То есть они должны были встретиться, и Бояринов передавал им честно заработанные деньги. В назначенный день Красноперов ему позвонил, но у Бояринова был отключен телефон. Короче говоря, выяснилось, что он пропал. Его нет ни дома, ни на работе – нигде! И Красноперов, разумеется, сильно мечтает отыскать этого продюсера и стрясти свои кровные. Честно скажу тебе, Лева, если бы мне были должны такую сумму, я бы тоже носом землю рыл! Но, увы, мне с этого не перепадает ничего.

– Красноперов хочет, чтобы ты нашел Бояринова?

– Ну да! Чтоб ему… – Станислав выругался в сторону. – Сначала я хотел просто турнуть его в шею, сказав, что не занимаюсь вышибанием долгов. И что он вообще обратился не в то заведение. Тогда он быстро смекнул, что чему, и заявил, что потребует, чтобы я принял у него заявление об исчезновении человека. Оказывается, ему сержанты наплели, что я не имею права отказать, если ко мне обращается любой гражданин с подобным заявлением, независимо от степени их отношений. Вот сволочи! – снова не сдержался Станислав. – Орлову накапаю, потребую, чтобы провел экзамен на профпригодность и поувольнял не сдавших к чертовой матери!

– Он на это не пойдет, – возразил Гуров. – Потому что, скорее всего, увольнять придется всех.

– Вот всех пусть и увольняет, туда им и дорога! – не стал мелочиться Крячко.

– Себе же выроешь яму, – заметил Гуров. – Потому что тогда мы с тобой окажемся единственными, кому придется работать. Ну, не считая Петра, конечно. Но ты сам знаешь – он у нас по руководящей части. Да бог с ними, с сержантами, ты давай дальше по делу.

– Заявление я его все-таки отговорил писать, сказав, что обязательно проведу проверку по этому делу. Лично проведу. Но ему все-таки посоветовал обратиться еще и к юристам.

– А сам ничего делать не стал, – продолжил за него Гуров.

– Ты, как всегда, очень плохо обо мне думаешь, – обиделся Крячко. – Сделал, и многое! Во-первых, съездил домой к этому Бояринову. Там у него дочь, жена отдыхает где-то. Так вот, дочь сообщила, что отца нет уже три дня, но что она не слишком беспокоится, потому что он вообще частенько в разъездах. Правда, ей немного странно, что у него молчит телефон, но в целом она даже довольна. В чем-то ее понять можно: девчонке двадцать лет, она временно осталась одна, без папаши и мамаши, зато с такой хорошей поддержкой, как деньги. Так что пока они у нее не закончились, она не станет торопить встречу со своими предками. Но она уже не за горами: мать возвращается через пару дней.

– Ближе к делу, – вставил Гуров.

– Да-да, значит, дальше. На работе… Собственно, места работы у него как такового и нет – он же продюсер! Созванивается, разъезжает, договаривается. Так что я просто побеседовал с людьми, с которыми он наиболее часто пересекается, – никто ничего не знает!

– Ну и как же я могу тебе помочь? – пожал плечами Гуров. – И при чем тут ночной клуб? Ты же ничего полезного не выяснил! А у меня своих дел хватает!

– Выяснил! – пригвоздил его суровым взглядом Крячко. – Выяснил у дочери, что в ночном клубе «Вигвам» ее папаша появлялся регулярно.

– Почему-то интуиция мне подсказывает, что сейчас его там нет, – усмехнулся Гуров.

– Сейчас нет, – согласился Крячко. – Сейчас клуб вообще еще закрыт. Но зато там сегодня должен быть его хороший приятель. Не то музыкальный критик, не то композитор – я не запоминал такие подробности, они мне по барабану. Будет, правда, он там не один, а со своей подружкой – певичка какая-то. Дочка позвонила ему по моей просьбе, и тот сказал, что сегодня намеревается там быть. Так вот, можно встретиться с ним и поговорить насчет пропавшего Бояринова.

– А что толку? Он же тоже не знает, где тот!

– Э-э-э, не скажи, Лева! – покрутил головой Крячко. – Это он дочке так сказал. Потому что, возможно, не хотел выдавать друга. А нам…

– Не скажет вообще ничего! – закончил за него Гуров. – Если этот Бояринов скрывается от кредиторов, то этот критик будет его прикрывать.

– Значит, нужно поговорить с ним так, чтобы он не прикрывал! – с беспечностью сделал вывод Крячко.

– Вот ты и поговори, раз для тебя это раз плюнуть, – пожал плечами Гуров. – Зачем тебе я-то понадобился?

– Лева, посмотри на меня! – придвинувшись к другу, доверительным тоном произнес Крячко. – Ты видишь это крестьянское лицо? Разве подходит оно для посещения ночного клуба? Я для него рожей не вышел, Лева! А у тебя внешность как раз типичная для плейбоя, как сейчас модно выражаться. Тебе прикид сменить – и вылитый лощеный прожигатель жизни, завсегдатай злачных мест!

– Отлично же я смотрюсь со стороны! – воскликнул Гуров. – Никогда бы не подумал, что произвожу такое впечатление. Думал, что выгляжу как образцовый офицер полиции!

– Лева, Лева, достоинство профессионала – пере-вопло-щение! – убеждающе заговорил Станислав. – На работе ты, конечно, выглядишь как настоящий полковник. Но совершенно необязательно так выглядеть на задании.

Гуров насупился. Ему не понравилось сравнение Крячко и вообще не нравилась вся эта затея. Но Станислав не отставал:

– Лева, без тебя мне не справиться! К тому же ты у нас прирожденный психолог! Ты, конечно же, сумеешь найти нужный тон в разговоре с этим критиком! К тому же ты производишь неизгладимое впечатление на дам! Я уверен, что ты сразу очаруешь его подружку-певичку!

– Ага, а он от этого растает и тут же нам все выложит! – саркастически произнес Гуров. – Я, например, понятия не имею, на чем можно сыграть! Я ничего не знаю о нем – кто он, что он… Мне просто нечего ему предъявить. И подкупить нечем.

– Лева, ты сориентируешься по ситуации! Ты же прирожденный сыщик, лучший не только в управлении, но и во всей Москве! Да что там в Москве – в стране! – продолжал льстиво убеждать Гурова Крячко.

– Ты не подлизывайся, – вздохнул полковник. – Если хочешь, чтобы я тебе помог, давай лучше вместе подумаем.

– Давай! – с готовностью проговорил Крячко, придвигая свое кресло ближе к Гурову. – Ты же знаешь, я всегда готов тебе помочь!

– Вообще-то я думал, что это я тебе помогаю, – заметил Гуров.

– Не цепляйся к словам, – миролюбиво произнес Крячко. – Сейчас у нас половина пятого, в клубе нужно быть не раньше одиннадцати. У нас куча времени и на то, чтобы подумать, и на то, чтобы подготовиться. Кстати, у тебя нет подходящего костюма для меня?

* * *

Крячко приехал к Гурову домой в десять вечера. С вечерними костюмами у него и впрямь не сложилось: Станислав их терпеть не мог, и посему в его гардеробе хранился лишь один экземпляр – в котором он был на собственной свадьбе. Теперь он вряд ли сумел бы в него втиснуться, и Крячко предпочитал его даже не примерять, дабы не скорбеть – как по утраченной фигуре, так и свободной холостой жизни. Что же касается галстука, то их Станислав вообще сроду не носил. Единственное, что выглядело парадно, это его служебная форма, но в ней идти в ночной клуб Станислав благоразумно не решился. Перерыв дома все свои вещи, он понял, что у него нет ничего подходящего для посещения ночного клуба «Вигвам», хотя Гуров и говорил, что туда необязательно являться в смокинге, а тем более в официозной одежде.