Смертельный хоровод - Андреас Грубер

– Это что, ваш первый телефон? – спросила она, жуя жвачку, затем надула и лопнула желтый пузырь.

– Да, первый.

Она уставилась на него.

– Да вы издеваетесь!

Харди понизил голос и прорычал:

– Вам стоит проявить ко мне чуть больше уважения, потому что, в отличие от вас, я закончил школу тридцать лет назад без Интернета, Гугла и Википедии.

Инструктаж продолжался более двух часов, но теперь Харди разбирался в смартфоне лучше, чем пацанка. Было уже 11:30. Харди пересек спортивный парк и вошел в лесок на краю Хофхайма. Как и многие другие прогуливающиеся, он брел по пешеходным тропам, читал информацию о растениях и деревьях – и таким образом все ближе подходил к вилле Томашевски.

Последние сто метров состояли из густых кустарников и крапивы почти полметра высотой. Харди ориентировался с помощью навигатора, который указывал ему на телефоне путь и стороны света.

Наконец сквозь листву он увидел улицу, стену вокруг участка Томашевски и стоящую за ней виллу. Какое-то время Харди бродил по лесу перед виллой в поисках подходящего места для своего наблюдательного поста. Почему-то он надеялся наткнуться на какие-нибудь следы наблюдения. Растоптанные растения, обертки из-под батончиков мюсли, пластиковые бутылки, бумажные салфетки или куча дерьма под туалетной бумагой, которую облепили мухи. Однако ничего! По этому лесу, кроме лисицы, уже много недель никто не ходил.

Значит, Томашевски солгал? За ним вовсе не следили? Или, по крайней мере, не с этого места. Но оно было лучшим! До дома отсюда менее двадцати метров.

Харди нашел дерево с удобной развилкой сучьев, где и устроился и откуда ему открывался хороший вид на вход в дом Томашевски.

Если наблюдающие уже не нанесли визита Антуану, то они еще появятся. Наверняка. Несмотря на то что сегодня суббота. Типов из БКА не нужно долго упрашивать.

Девять часов спустя Харди все еще сидел на суку. У него болела задница, ныла спина, бутылку воды он выпил еще три часа назад, а мошки и комары искусали его во всех возможных местах.

«Бредовая идея!»

Никто не придет.

Харди взглянул на часы. Двадцать один десять. Уже начало смеркаться, скоро совсем стемнеет. Если они до сих пор не появились, то уже не придут.

Харди, кряхтя, уже хотел слезть с дерева, чтобы вернуться через лес к своему отелю и принять горячий душ, как перед домом Томашевски остановилась машина.

Не черная «Лада-Тайга», которая преследовала его в Бютцове, а БМВ. Служебный автомобиль БКА. Высокопоставленные служащие имели собственные номерные знаки. Этот был WI-BK0041.

Харди затаил дыхание и прищурился.

Из машины вышли мужчина и женщина. Мужчину он знал. Геральд Рорбек. У женщины он пока видел лишь короткие светлые волосы и спину. Оба были в темной гражданской одежде. Рорбек в костюме, женщина в брюках и блейзере.

Они позвонили в ворота и вошли на участок. Вечеринка закончилась, привратника сегодня уже не было. В следующий момент оба стояли перед входной дверью и жали на кнопку звонка. Датчик движения активировал освещение, и лица обоих посетителей отражались в стеклянных вставках двери.

Харди торопливо достал сотовый из нагрудного кармана и включил камеру.

Он зажал телефон между сучьями, оборвал с ветки листок, который закрывал обзор, и приблизил изображение зумом.

Настроил камеру, добиваясь резкой картинки. Между тем Антуан вышел наружу и закрыл за собой дверь. Он разговаривал с Рорбеком и женщиной.

Очевидно, у них не было ордера на обыск, иначе они вошли бы в дом, а не остались стоять перед входной дверью. К сожалению, Харди не слышал ни слова, он был слишком далеко – хотя даже на меньшем расстоянии все заглушили бы чириканье птиц и стрекот цикад. По крайней мере, он видел выражение лица Антуана. И оно было совсем не приветливым.

Лица Рорбека и женщины отражались в стекле лишь фрагментарно, словно пропущенные через призму. Недостаточно, чтобы понять, кто эта женщина, потому что ее глаз не было видно. В любом случае их дискуссия была жаркой. Судя по жестам, еще немного – и Рорбек схватит Антуана и прижмет к двери.

Ни следа профессионального поведения и культуры сдержанного общения во время допроса.

«И тому наверняка есть причина».

В конце концов Кристиана тоже вышла на улицу, и атмосфера немного разрядилась.

Харди посмотрел время на дисплее, которое указывалось под видеозаписью. Разговор длился уже пять минут.

Наконец Рорбек и женщина развернулись. Теперь Харди увидел ее лицо. Он знал женщину.

Это была Анна Хагена.

После неудачной попытки спасти жену Тимбольдта Тина хотела принять душ и переодеться. Поэтому Сабина отвезла коллегу домой.

Тина захлопнула дверь машины и наклонилась к открытому окну.

– Возможно, уже завтра кое-что прояснится, если висбаденская уголовная полиция найдет преступника, который застрелил сына Рорбека.

– Или если я выясню, кто столкнул Катарину Хагену с лестницы. Я по-прежнему уверена, что это один и тот же преступник.

– Завтра мы увидим окончательные отчеты криминалистов. Затем придется дождаться информации о том, что они нашли в гараже Тимбольдта и что выявит вскрытие Дианы Хесс.

– Да, – вздохнула Сабина. – Еще слишком рано говорить о чем-то конкретном. Вместе с тем Снейдер всегда считал, что преступление можно раскрыть только в первые сорок восемь часов. Затем шансы быстро убывают. Следы стираются, а свидетели не могут ничего вспомнить. И это время почти истекло.

– Я знаю. Что ты задумала? – спросила Тина.

Вообще-то Сабина тоже хотела поехать домой, все-таки уже шел девятый час, но там она лишь будет сидеть в гостиной и ломать себе голову.

– Я еще раз съезжу в архив.

– Сейчас? В таком виде? – спросила Тина.

– Сейчас и вот так.

«Если не сейчас, то когда?» – всегда внушал Снейдер, и Сабина все чаще замечала, что почти автоматически переняла высказывания и образ мыслей Снейдера.

– Только долго не сиди. Спокойной ночи. – Тина постучала по крыше машины, и Сабина поехала к зданию БКА.

Фальконе, итальянский вахтер, лишь поморщился, когда Сабина показала ему удостоверение, прошагала через рамку металлодетектора и мимо охранников службы внутренней безопасности Ломана и поехала на лифте на самый нижний этаж.

В архиве у терминалов сидело много коллег. Сабина снова устроилась в нише, защищенной от камер наблюдения, и начала свои поиски.

На этот раз она прошерстила первое июня одиннадцатилетней давности на предмет чего-нибудь, что могло связывать Рорбека, Хагену, а теперь еще и Хесса и Тимбольдта. Но не нашла ничего интересного ни двенадцать, ни тринадцать, ни четырнадцать лет назад. Похоже, она была на ложном пути, и сообщение Рорбека Снейдеру вообще не имело ничего общего с прочими смертями и касалось чего-то другого.