Восстановление - Илья Трифонов

Боже, как же я скучал. В новом мире имелись кофейные аналоги, и даже некое подобие чая из синтезатора. Но именно моего любимого черного, восхитительно крепкого и заваренного до черноты, с лимончиком и растворенном кубиком рафинада так не хватало.

«Какой кайф…»

– А у нас еще и печеньки есть, – хихикнув, подмигнул этот змей искуситель, вытаскивая из-за спинки кресла вазочку с не менее любимым мной песочным юбилейным с темной глазурью. – Бытует мнение, что на Темной Стороне должны быть печеньки. Ты так не считаешь?

– Ум-ном…

– Да ешь, ешь, болезный, не давись. Мы никуда не торопимся.

Чаепитие по ощущениям растянулось на час. Я так расслабился и пригрелся в бархатных объятьях кресла, что буквально задремал. И лишь незримая чужая воля, кнутом стегнувшая по нервам, не дала полностью уйти в нирвану.

Найдя взглядом жмурящегося от удовольствия Ивана, я обиженно поджал губы, как ребенок, у которого отняли самую желанную конфету.

– Это было подло даже для тебя.

– Ну вот, – возмутился Иван, театрально всплеснув руками. – Сожрал в одну харю целую вазочку вкуснятины, обделил меня на дефицитный чайный пакетик, а теперь на меня же и наезжает! Ну и наглая же ты морда, Джове. Хотя, правильнее бы звать тебя тоже Иваном, ведь мы с тобой – один человек. Но во избежание путаницы оставим как есть, чего уж там. Хотя, не скрою, слышать имя этого мальчишки мне неприятно.

– Почему?

Я не понимал, с какого перепуга веду беседы со своим глюком, но в голове и мысли не возникало взяться за меч. Вон он, висит себе спокойно на поясе, переливается импульсами, как всегда. Кажется, даже доволен. Рад вернуться в место, где все начиналось.

– Почему? – удивленно переспросил Иван. – Да потому, что это словно срезать кожу со смердящего трупа и надеть ее поверх своего лица. Тебе самому-то не противно? И не надо мне заливать, мол дух покойника сам позволил жить его жизнью. Ты сам в это не веришь. И именно поэтому так просел по контролю Силы, когда вернулся из кайбер-пещер. Хочешь поспорить?

Я молчал, крыть было нечем. Иван точь-в-точь озвучивал мысли, которые не желали покидать меня с тех самых пор. По спине пробежал неуютный озноб. Что ему еще известно обо мне?

– Да практически все, – пожал плечами собеседник. И, увидев выражение моего окаменевшего лица, поспешно добавил. – Не сцы, Джове, мысли я читать не умею. А вот память, уж не серчай, просмотрел. Не удержался.

– Зачем?

– Хотелось увидеть, с какого момента у тебя все пошло по… одному месту. Сказать? Да ладно, брось. Тут ничего такого, свою тупость тоже нужно уметь признавать и ты, к счастью, на это способен.

В общем, все началось с того, как ты с какого-то перепоя решил сыграть роль наседки для кучки сопливых юнлингов. Чего зенки таращишь? Да, именно в тот день. Тогда-то наши с тобой пути и разминулись. Я продолжил аккуратно изучать мир и собирать информацию о джедаях. А ты начал гробить потенциал, участвовать в сомнительных авантюрах и доводить до белого каления неких симпатичных чалактанок.

Иван заговорщицки подмигнул мне.

– Кстати, губа у тебя не дура. Девчонка – огонь, а к концу твоего обучения еще горячее станет. Молодые ситочки – они такие. Специально на потом оставил, на сладкое? – Иван засмеялся. И почти сразу прервался, вдруг резко смерив меня хмурым изучающим взглядом. – Знаешь, вот смотрю на тебя, и диву даюсь. Где были твои мозги, когда с юнлингами связался? И не надо сейчас про дырявую память, у меня от нее до Испытания тоже огрызки остались. Просто я, вместо того, чтобы дурью страдать, правильно расставил приоритеты. И не зря! Когда падшие чудики устроили бучу в Храме, Фрисби слетал за остатками голокронов. Потом подделал записи, в неразберихе все равно никто ничего не заметил. Делов на пару часов, зато какие экземпляры раздобыл! Ситхские голокроны, правда, пришлось в кайбер-пещерах спрятать, чтобы не засекли. Нестабильные кристаллы отлично возмущения в Силе маскируют. А когда освоилТемное Сокрытие, стало проще.

Иван чуть поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее, и вновь потянулся за чашкой. Я подметил, что обе снова уже полные, источают сладкий чайный аромат. Руки сами потянулись к сокровищу, но на сей раз удалось сдержать низменный порыв.

Аристократично изогнув бровь, Иван посмотрел на меня поверх своей чашки.

– Не хочешь? Ну и пес с тобой, сиди без чая. Мне больше достанется. Так, о чем это я? Ах, да. Как видишь, в отличии от тебя, я очень даже не тужу и наслаждаюсь жизнью в уютной комнатке Храма, вместо того, чтобы протирать зад на каменной глыбе в какой-то птичей конуре. И жрачка у меня какая угодно, выбор на любой вкус. Вся свежая, натуральная. Нашел, знаешь ли, поставщика по контактам Пхогги. Дико полезный слизняк, зря ты о нем забыл. Если наживу почует, то смело умножай свою выгоду на два. Такие штуки мне подкидывает, аж человеком снова себя стал чувствовать! Коврик видишь? Шикарный, мягкий, удобный. Девчонки так и липнут, комфорта всем хочется. А из падаванов такие крали попадаются, м-м! Винна рядом не стояла. Помнишь Винну? Тогрутту, которая помогла тебе с планшетом? Ну да, куда там. Ты даже о Нове забыл, ни разу за два года девчонке сообщения не отправил. Что, снова оправдываться начнешь? Брось, Джове, это даже не смешно. Настоящий мужик всегда найдет способ получить то, что желает. Впрочем, к тебе это относится постольку-поскольку.

На миг губы Ивана изогнула довольно неприятная усмешка, но миг спустя он вновь принял беззаботно-веселый вид.

– Впрочем с мед-капсулами неплохо придумал, признаю. Хотя странно немного, что никто до сих пор до схожего не додумался, какой-то подвох точно есть. Как бы не прогореть. Но это уже не мои проблемы… пока что.

Ох, что-то мне совсем не понравилась эта оговорка. Но возразить ничего не мог. За весь монолог пытался не раз, но губы слиплись, словно клеем намазанные. Попытался шевельнуть ментощупами, но те обвисли, как транквилизаторами обколотые. Да и толку с них в моем положении? Только глюки смешить. Вернее одного, зато самого главного, искренне наслаждающимся моим унижением.

– Знаешь, у тебя ведь еще есть шанс привести дела в порядок, – Иван запрокинул руки за голову, оценивающе глядя на меня и прикидывая что-то в уме. – Слабый, но есть.

– И какой же? – губы внезапно разлепились, но сказали вовсе не то, чего душа просила. Ватное тело в кресле не слушалось, дергаясь куклой на веревочках в паучьих лапах чужой воли.

«Да что же это! Борись, тряпка! И не смей вслушиваться, не смей…»

– Очевидно же, – улыбнулся Иван, гордо задрав нос. – Стать мной. Точнее собой. Неужели ты поверил словам мальчишки, которого увидел по ту сторону Силы? Брось. Джове сказал то, что ты хотел услышать, чтобы потом не терзать себя чувством вины. Он понимал, что иначе сломает тебе жизнь, как ты сломал ему. Славный малый, но слишком добренький, такие тут не выживают. Так что хватит уже прятать голову в песок. Прими, что сделал и живи дальше. Как я.