Круглосуточный книжный мистера Пенумбры - Робин Слоун

В 11:03 по улице шатко ковыляет сутулая фигура в длинном пальто. Предчувствие вновь шевелится во мне: мне кажется, я научился с лабораторной точностью распознавать в людях определенный род странности. У сутулого шатуна лицо старой совы, черная папаха надвинута на кустистые брови, торчащие далеко за ее границы. Ну, разумеется: он ныряет в темный подъезд.

В 12:17 начинается дождь. Мы под защитой высоких деревьев, но на Пятой авеню быстро темнеет.

В 12:29 перед Неразрывным Капталом останавливается такси, из него выходит высокий мужчина в плаще. Наклоняясь рассчитаться с водителем, он поплотнее запахивает плащ у горла. Это Пенумбра, и видеть его здесь, в антураже темных деревьев и бледного камня – какой-то сюрреализм. Я никогда не представлял этого человека где бы то ни было, кроме как в магазине. Они как пакетная сделка: нельзя получить одно без другого. И все же вот он, стоит посреди улицы на Манхэттене, возясь с бумажником.

Я вскакиваю и бросаюсь через Пятую авеню, уворачиваясь от медленно катящих машин. Такси отъезжает, будто желтая кулиса, и – та-дам! Вот и я. Сначала на лице Пенумбры ничего не отражается, потом он чуть прищуривается, потом улыбается, а потом откидывает голову назад и громко смеется. Он смеется, а следом и я. Так мы стоим несколько секунд, смеясь друг над другом. А я еще и чуток запыхавшись.

– Мальчик мой! – говорит Пенумбра. – Ты, наверное, самый странный продавец, какого только это братство видело за все пятьсот лет. Идем, идем.

Он протягивает мне руку с тротуара, смеясь.

– Что ты здесь делаешь?

– Я приехал вас остановить, – отвечаю я.

Выходит как-то непривычно серьезно.

– Не надо…

Я горячусь.

– Не надо туда ходить. Не давайте сжигать вашу книгу. И вообще ничего.

– Кто тебе сказал про сожжение? – спокойно спрашивает Пенумбра, поднимая бровь.

– Ну, – отвечаю я, – Тиндэлл слышал это от Имберта.

Пауза.

– А тот от, э, Монсефа.

– Это ошибка, – отрезает Пенумбра. – Я сюда приехал не за наказанием.

Он фыркает презрительно: «наказание», как будто это что-то низкое и недостойное.

– Нет. Я приехал представить свою позицию.

– Позицию?

– Компьютеры, мой мальчик, – поясняет Пенумбра. – Они дадут нам ключ. Я думал об этом, было время, но так и не получил доказательств, что они могут помочь нам в работе. А ты это доказал! Если компьютеры помогли тебе разгадать Загадку Основателя, для этого сообщества они смогут сделать и много больше.

Он сжимает прозрачный кулак и встряхивает им.

– Я приехал заявить Первому читателю, что надо использовать компьютеры. Надо!

В голосе Пенумбры звучат обертоны предпринимателя, выставляющего на продажу стартап.

– Вы про Корвину, – говорю я. – Первый читатель – это Корвина.

Пенумбра кивает.

– Тебе нельзя со мной туда…

Он машет в сторону темного подъезда.

– …но мы поговорим потом, когда я закончу. Нужно прикинуть, какое оборудование покупать… с каким компаниями работать. Мне понадобится твоя помощь, мой мальчик.

Он поднимает глаза, заглядывая мне через плечо.

– Но ты не один, верно?

Я оглядываюсь на ту сторону улицы, где стоят, смотрят на нас и ждут Кэт и Нил. Кэт машет нам рукой.

– Она работает в Гугле, – поясняю я. – Она мне помогала.

– Отлично, – говорит Пенумбра, кивая. – Очень хорошо. Но ответь: как вы разыскали это место?

Я улыбаюсь и отвечаю:

– Компьютеры.

Пенумбра трясет головой. Затем лезет за пазуху и выуживает тоненький черный Киндл, еще включенный, с четкими строчками на бледном фоне экрана.

– Обзавелись, – замечаю я, улыбаясь.

– И не одним, друг мой, – говорит Пенумбра и вынимает еще одну читалку – это Нук. Потом еще одну, Сони. И еще одну с маркой Кобо. Серьезно? Кто вообще юзает Кобо? И что же, Пенумбра тащил через всю страну четыре читалки?

– Мне пришлось кое-что наверстать, – поясняет он, тасуя стопку читалок. – Но знаешь, вот этот…

Он извлекает последний аппарат, сверхтонкий и в ярко-синем корпусе.

– …мне понравился больше всех.

На этой читалке нет никаких знаков.

– А что это?

– Это?

Пенумбра вертит загадочный прибор.

– Мой ученик Грег – ты его не знаешь, пока не знаешь. Он дал мне в поездку. Пенумбра переходит на особо доверительный тон.

– Он сказал, что это прототип.

Безымянная читалка прикольная: тонкая и легкая, оболочка не из пластика, а из материи, будто книжка в твердой обложке. Как Пенумбре удалось заполучить прототип? С кем мой босс знаком в Силиконовой долине?

– Замечательная машинка, – говорит он, укладывая прототип в стопку и накрывая ее ладонью.

– И все это весьма замечательно.

Он замолкает, поднимает глаза на меня.

– Спасибо. Это благодаря тебе я сейчас тут.

Я улыбаюсь. Удачи, мистер Пенумбра.

– Где мы встретимся?

– В «Дельфине и якоре», – отвечает Пенумбра. – Приходи с друзьями. Адрес найдете сами – так ведь? Примените ваши компьютеры.

Он подмигивает, затем разворачивается и решительно шагает в темный подъезд секретной резиденции Неразрывного Каптала.

Телефон Кэт указывает нам путь к условленному месту встречи. Небесные хляби окончательно разверзлись, так что большую часть пути мы бежим.

Отыскав «Дельфин и якорь», мы обнаруживаем там идеальное убежище: сплошь темное массивное дерево и приглушенный красноватый свет. Мы сидим за круглым столом у окна, забрызганного каплями дождя. Приходит официант, тоже идеальный: высокий, дюжий, с густой рыжей бородой и таким обращением, что у нас у всех теплеет на душе. Мы заказываем по кружке пива; вместе с пивом он приносит тарелку с хлебом и сыром.

– В бурю нужны силы, – говорит он подмигивая.

– Что если мистер Пи не появится? – спрашивает Нил.

– Он появится, – говорю я. – Все не так, как я думал. У него свой план. Ну, то есть – он привез электронные читалки.

Кэт улыбается, но не поднимает глаз. Она опять приклеилась к телефону. Ну точно кандидат в день вы боров.

На столе у нас лежит стопка книг и стоит металлический стакан с заточенными карандашами, у которых свежий и острый запах. В стопке «Моби Дик», «Улисс», «Человек-невидимка» – мы в баре для книголюбов.

На черной обложке «Человека-невидимки» бледное пивное пятно, а поля страниц забиты карандашными пометками. Такими плотными, что за ними почти не видно бумаги – тут теснятся и пихаются мысли не одного десятка читателей. Я ворошу страницы: все сплошь исчерканы. Есть заметки, относящиеся к тексту, но по большей части это беседа читателей. Комментарии обычно перерастают в споры, но есть записи и другого толка. В том числе непостижимые: реплики, состоящие из сплошных цифр. Вот шифровкаграффити: