Автостопом по Галактике. Ресторан "У конца Вселенной" - Дуглас Адамс

– Почему я должен слушать? – поинтересовался Зафод.

– Потому, – заорал полицейский, – что все это произойдет очень интеллигентно и гуманно! Либо вы выйдете добровольно, и мы вас отделаем, однако не сильно, ибо мы убежденные противники насилия; либо нам придется к чертовой матери взорвать всю эту планету, а может, и еще парочку в придачу!

– Но это безумие! – вскричала Триллиан. – Вы не сможете этого сделать!

– Еще как сможем! – заверил полицейский. – Скажи? – обратился он к товарищу.

– О да, – отозвался тот. – Таков наш долг.

– Но почему?! – потребовала Триллиан.

– Потому что есть обязанности, которые нужно выполнять, несмотря на то что ты просвещенный полицейский, человек широких взглядов, знающий про возвышенные чувства и душевные терзания.

– Просто не могу поверить, – пробормотал Форд, качая головой.

Один полицейский закричал другому:

– Постреляем в них еще?

– А чего, давай!

Смертобои вновь принялись изрыгать потоки энергии. Жара и шум были невыносимы. Корпус системного блока, закрывавший наших героев от обстрела, потихоньку плавился, струйки жидкого металла текли к их ногам.

Близился конец.

Но конец не наступил, по крайней мере в этот момент.

Внезапно обстрел прекратился, в нависшей тишине раздались какие-то сдавленные всхлипы, послышалось два удара.

Путешественники посмотрели друг на друга.

– Что случилось? – удивился Артур.

– Не стреляют, – ответил Зафод.

– Почему?

– Кто знает? Хочешь пойти спросить?

– Нет.

Они немного подождали.

– Ау-у!.. – окликнул Форд. Тишина.

– Странно.

– Может, ловушка?

– У них мозгов не хватило бы. Подождали еще.

– Ладно, – решил Форд. – Схожу посмотрю. – Он оглядел товарищей. – Неужели никто так и не скажет: «Нет, давай пойду я»?

Все покачали головами.

– Ну что ж, – произнес Форд и встал.

Вначале ничего не произошло. И потом тоже ничего не произошло. Форд напряженно всматривался сквозь дым, поднимающийся от расплавленного системного блока.

Затем осторожно шагнул вперед.

И вновь ничего не произошло.

Сквозь дым в двадцати ярдах впереди смутно виднелось лежащее на полу тело в скафандре. В двадцати ярдах позади к полу приник второй полицейский. Больше никого не было видно.

Все это сильно удивило Форда.

Медленно, с опаской он стал приближаться к первому полицейскому. Тело лежало успокаивающе неподвижно, пока он приближался, и продолжало лежать успокаивающе неподвижно, когда он наступил на короткоствольный смертобой в безжизненной руке.

Форд нагнулся и подобрал оружие, не встретив никакого сопротивления.

Полицейский был мертв.

Житель Каппы Бахвалона, он дышал метаном и не мог существовать без скафандра в кислородной атмосфере Магратеи. Маленький компьютер в его ранце, управляющий системой жизнеобеспечения, судя по всему, внезапно перегорел.

Форд испытывал сильное удивление. Такие контролирующие устройства были субэфирно связаны с главным корабельным компьютером и просто не могли отказать!

Он поспешил к другому телу и обнаружил, что с ним произошла та же невероятная вещь.

Форд подозвал остальных. Они подошли, разделяя его удивление, но не любопытство.

– Давайте выбираться из этой дыры, – предложил Зафод. – Если то, что я ищу, здесь, то мне этого и даром не надо.

Он схватил смертобой, пальнул в ни в чем не повинный бухгалтерский компьютер и бросился в коридор.

И едва не пальнул в летательный аппарат, стоящий поодаль.

Артур узнал его – это была машина Слартибартфаста.

На пульте управления лежала записка со стрелочкой вниз. Записка гласила: «Пожалуй, лучше всего нажать эту кнопку».

Аппарат несся со скоростью Р-17 по стальным туннелям, ведущим на поверхность планеты, где мертвенно-бледные сумерки отступали перед очередным рассветом.

«Р» – единица измерения скорости, которую можно было бы определить следующим образом: разумная скорость передвижения, обеспечивающая здоровье, психическое благополучие и не более чем пятиминутное опоздание. Следовательно, «Р» – величина переменная. Р-17 также величина не фиксированная, но явно слишком большая.

Летательный аппарат вынес путешественников на поверхность, высадил их у «Золотого сердца», торчавшего на мерзлой почве, словно обглоданная кость, и стремительно унесся в обратном направлении, вероятно, по какому-то своему важному делу.

Путешественники, дрожа и ежась, смотрели на корабль.

Рядом с ним стоял другой – полицейский крейсер с Каппы Бахвалона, пузатый, ядовито-зеленый и испещренный черными надписями разной величины и степени неприветливости. Надписи информировали всех желающих о месте приписки корабля, а также о том, какому полицейскому участку он принадлежит и куда подключаются силовые кабели.

Крейсер выглядел неестественно мрачным и молчаливым даже для корабля, чей экипаж погиб от удушья в подземной камере. Он производил необъяснимое, но безошибочное впечатление, что в его черных недрах не теплится ни искры жизни.

Ощутив это, Форд был до крайности удивлен: как случилось, что корабль и двое полицейских одновременно перестали функционировать?

Остальные путники тоже это ощущали, но еще острее они ощущали холод, а потому, испытав приступ отсутствия любопытства, поспешили к «Золотому сердцу».

Форд же подошел ближе к бахвалонскому крейсеру. По пути он едва не упал, споткнувшись о робота, распростертого лицом вниз на мерзлой земле.

– Марвин! – воскликнул Форд. – Ты что здесь делаешь?

– О, только, пожалуйста, не считайте своим долгом обращать на меня внимание, – послышался приглушенный голос.

– Как ты себя чувствуешь?

– Я расстроен и угнетен.

– Но что случилось?

– Не знаю, – ответил Марвин. – Смотря где.

– Почему, – начал Форд и присел на корточки, ежась от холода, – почему ты лежишь лицом в грязи?

– Это отвечает моему настроению, – объяснил Марвин. – Не надо делать вид, будто вы хотите со мной разговаривать. Я знаю, вы меня ненавидите.

– С чего ты взял?

– Ненавидите, да. Меня все ненавидят. Так устроена Вселенная. Стоит мне заговорить с кем-то, как меня начинают ненавидеть. Даже роботы ненавидят меня. Бросьте меня здесь, зачем со мной возиться…